Читать книгу "S-T-I-K-S. Шесть дней свободы - Аля Холодова"

– Нет, тут мальчик убитый. Ну то есть молодой мужчина. Со мной пришел.

– С тобой? Откуда?

– Он новичок, встретила его по дороге.

– Красивый?

– Какая теперь разница…

– Ну да, никакой. Тут чуть подальше полянка есть с цветами, можно нарвать и на могилку положить. Я схожу за ними?

– Сначала лопаты, потом копаем, а потом уже все остальное.

– Когда похороним его, что делать будем?

– Уйдем отсюда.

– Споранов так и нет, надо поискать в рюкзаках, у рейдеров точно найдется живчик, они же про него говорили. Да и кто без живчика по кластерам ходит? Только мы.

– Я принесла восемь споранов и одну горошину.

– Серьезно? Этого на неделю хватит, даже если живчик не экономить.

– Да, Ханна, на неделю точно хватит.

– А круто ты его кипятком успокоила. Жаль, что у тебя не три руки, в каждую по кружке – и можно всех сразу обварить, – задорно это произнеся, фиалка положила лопату на плечо и бодрой походкой направилась в ту сторону, где из травы вздымался темно-синий рюкзак. Док лежал на животе, почти полностью скрываясь в не такой уж высокой траве.

Худой он.

И уже не потолстеет.

Глядя вслед фиалке, я пожалела, что она родилась не здесь. В ней ведь, похоже, куда больше от Стикса, чем во мне. Я так вести себя не умею и вряд ли когда-нибудь научусь.

Да, я принадлежу этому миру, он по праву мой, но при этом не хочется такому учиться.

Однако ничего не поделаешь – придется, ведь мне это необходимо. Нам всем это необходимо. Именно от постоянной готовности убивать в первую очередь зависят наши жизни, а не от споровых мешков с их скудным содержимым.

Мне придется стать такой, как Ханна. И начну с того, что попытаюсь не заплакать, когда мы начнем хоронить того, кого я хотела спасти, а привела на смерть.

И он был не первым.

Рианна, Ким, Инесса, Ева…

Пожалуй, к этому списку надо добавить Мишель и Мириам, я не верю, что, оставшись у Цветомобиля, они сумели выжить.

Кого еще придется добавлять завтра или даже сегодня?

Я стараюсь как могу, но не мне решать, кому здесь жить, а кому умирать, я начинаю понимать, что мой очередной гениальный план полностью бредовый, нам не дойти не то что до севера, мы и Дон-то не увидим. Шесть дней, всего-навсего шесть дней – и что получается? Получается, мы уже потеряли четверых, у нас одна раненая, причем тяжело, и случались ситуации, когда все до единой могли погибнуть.

Вот как несколько минут назад.

Или вспомнить начало, когда нас чуть ли не в упор начали расстреливать. Тогда спаслись лишь потому, что на Цветомобиль прыгнул тот зараженный, который чуть позже создал проблемы пикапу.

А если бы нас с Тиной убили те рейдеры в деревне, оставив группу без живчика?

И без меня.

Без меня группа станет маленьким стадом, я в этом почти не сомневаюсь.

Шесть дней, мы даже толком идти не начали, а уже столько всего…

Нам не дойти.

Но что еще остается? Возвращаться? Смешно… Может, я и ненормальная, но поддержу Мию – если умру, значит, умру. Никто не живет вечно.

У меня хорошая цель, мне она нравится, ради нее готова рисковать.

А пока я жива, нельзя сидеть, погрузившись в невеселые мысли, пора делом заниматься. Ханна права, надо не забыть нарвать на клумбе цветов. Сойдут любые, белые Доку необязательно, не говоря уже об орхидеях.

Мертвым все равно.

Рука болит, ошпарена сильно, я только сейчас начала это чувствовать. Надо научиться поаккуратнее обращаться с кипятком.

Оказывается – не такое уж бесполезное умение.

Глава 28

Всего лишь несколько девочек

В прошлой жизни Вайт работал в фирме, специализировавшейся на решении хозяйственных споров. Он никогда не ошибался в том, что касалось вопросов, связанных с нарезкой земельных участков, и умел устраивать так, что довольными оставались и клиенты, и работодатель, благодаря чему неуклонно шел на повышение. Успев до этого послужить родине на армейском поприще, он с ним не распрощался, потихоньку делая карьеру и среди «солдат по уик-эндам»[2]. Несмотря на крайнюю степень занятости, ухитрялся выкраивать время сразу для двух хобби – увлекался сплавом по горным рекам и путешествиями, обычно совмещая одно с другим.

Жизнь была насыщенной и спланированной на годы вперед, если что-то и выходило за рамки, то не дальше, чем на полшага.

Так было до того самого злополучного дня. Или даже нет – все началось в тот проклятый высшими силами момент, когда Вайт начал задумываться о новом путешествии.

Тогда его звали не так, у него было настоящее имя, и он планировал всего лишь проехаться по Восточной Европе, заполнив географический пробел, ведь никогда до этого не бывал в тех местах.

Не прошло и недели с момента пересечения океана, как он начал горячо ненавидеть и Восточную Европу, и самолет, благодаря которому оказался в полной заднице, и хобби, не позволяющее ему растрачивать лучшие годы жизни, перемещаясь туда-сюда по накатанному маршруту, между диваном дома и креслом в офисе. Попивая виски прямо из горла, Вайт прятался за стойкой бара, поглаживая рукоять топора в ожидании того непростого момента, когда зомби и монстры, наводнившие город, обнаружат его убежище.

Но случилось чудо, коими так богат Стикс, – первыми до него добрались вовсе не зараженные.

Грубые люди разговаривали на языке, который Вайт не понимал, панибратски хлопали его по плечам и наперебой угощали напитком, по запаху напоминавшим сдобренное алкоголем содержимое канализационных коллекторов (да и по вкусу он соответствовал на все сто).

Иммунные окрестили Вайта Белым Конем, но прозвище не прижилось – поначалу его сократили, убрав второе слово, а там и вовсе перевели на английский, оставив намек на происхождение новичка и обстоятельства, в которых его обнаружили[3].

Некоторые из этих людей могли объясняться на его языке, благодаря им он узнал, что это не биологическая атака террористов, не происки тоталитарного режима и даже не высадка марсиан – все куда сложнее и, пожалуй, хуже, потому что возврата нет.

Это навсегда.

Но Вайт не из тех слабаков, которые опускают руки лишь потому, что привычный и предсказуемый мир сменился изменчивым кошмаром. Прошло время, и он выучил новый для себя язык до такой степени, что некоторые начали принимать его за своего соотечественника.