Читать книгу "Диана. Жизнь, любовь, судьба - Сара Брэдфорд"

Колин Теббат и Пол Баррел вылетели в Париж в сопровождении телохранителя принца Чарльза, Иэна фон Танца. В британском посольстве их встречали сэр Майкл и леди Джей, а также военный атташе Чарльз Ритчи. Леди Джей выбрала черное коктейльное платье, чтобы переодеть Диану. Баррел был глубоко потрясен, он рыдал – хотя впоследствии писал о том, что сохранял полное спокойствие. В посольстве всеми делами занялись Теббат и Ритчи. Они нашли переводчика и машину, которая доставила Теббата и Баррела в «Риц» – нужно было забрать вещи Дианы. Но выяснилось, что Файед уже отослал их в Лондон. В больнице Сальпетриер их проводили в комнату, где находилось тело Дианы.

«Она выглядела такой спокойной», – вспоминал Теббат[601]. На крышах соседних зданий дежурили журналисты, пытавшиеся сделать сенсационные снимки, поэтому Теббат завесил окна палаты одеялами и включил кондиционер, поскольку в помещении было жарко и душно. «От тока воздуха волосы Дианы зашевелились, ресницы дрогнули – мне показалось, что она жива, – вспоминал Теббат. – Полу тоже»[602]. «Казалось, она просто спит… На лице было всего несколько царапин, а волосы скрывали повреждения на голове. Я стоял совсем рядом, но не видел никаких ран»[603]. В углу застыли два бальзамировщика: им предстояло подготовить тело к приезду королевского бальзамировщика из Лондона. Сотрудники фирмы Leadington прибыли позже. Они привезли с собой свинцовый гроб и королевский штандарт, чтобы накрыть его.

Тревога, царившая в больнице Сальпетриер, не шла ни в какое сравнение со смятением, царившим в Букингемском дворце, Балморале и на Даунинг-стрит. В английской истории еще не было случая, чтобы погибла разведенная принцесса. В Балморале принц Чарльз собирался с силами, чтобы сообщить Уильяму и Гарри трагическое известие. Уильям вспоминал, что в тот день проснулся среди ночи и сразу понял, что случилось нечто ужасное. Чарльз, терзаемый чувством вины, переживал не только о судьбе своей жены. Он постоянно твердил: «Ведь во всем будут винить меня, непременно будут…»[604]

Тони Блэр, находившийся у себя дома в Седжфилде, графство Дарем, сказал Алистеру Кэмпбеллу: «Эта смерть вызовет скорбь, какой еще не видывал мир». Утром Блэр выступил с речью, в которой говорил о значении принцессы Дианы в жизни нации: «Она нравилась людям, они любили ее, считали представительницей народа. Она была народной принцессой – и навсегда останется ею в наших сердцах и воспоминаниях»[605].

«После смерти Дианы сразу же начались шумные споры», – вспоминал один из королевских помощников. В Балморале никак не могли решить, следует ли Чарльзу остаться с сыновьями или нужно вылететь в Париж, чтобы доставить тело Дианы в Англию, и уместно ли использовать с этой целью самолет королевы. Помощники личного секретаря Чарльза, Стивен Лэмпорт и Марк Болланд, считали, что нужно лететь в Париж. Они посоветовали принцу руководствоваться собственными побуждениями и даже были готовы забронировать ему билет на рейсовый самолет из Абердина, если самолетом королевы воспользоваться не удастся[606].

Спорили и о том, следует ли воздавать Диане почести как члену королевской семьи и матери будущего короля или же устраниться и поручить заботы по похоронам Спенсерам. Королева предлагала провести частную семейную церемонию в Виндзоре и затем во Фрогморе, как для Уоллис Симпсон, герцогини Виндзорской. Спенсеры предпочитали устроить семейную церемонию в Олторпе. Однако в конце концов всем стало ясно, что народ удовлетворится только торжественной государственной церемонией. Члены королевской семьи продолжали вести себя словно ничего не случилось. Они посетили воскресную службу в церкви Крати, во время которой Диана ни разу не была упомянута – после утраты титула «ее королевское высочество» имя Дианы было вычеркнуто из молитв за членов королевской семьи. Священник прочел подготовленную еще до известия о смерти проповедь, написанную в легком, даже шутливом духе. Никто не говорил о Диане, принц Гарри даже спросил: «А вы уверены, что мамочка действительно умерла?»

Журналисты были возмущены. В понедельник The Times вышла под заголовком «НИКАКИХ УПОМИНАНИЙ О ТРАГЕДИИ». Ей вторила Sun: «А ИМ ВООБЩЕ ЕСТЬ ДЕЛО?» На королеву и королевскую семью обрушился такой шквал критики, какого Англия еще не знала. К концу недели уровень враждебности в обществе достиг высшего накала.

В понедельник днем Чарльз, к которому в Абердине присоединились сестры Дианы, вылетел в Париж на самолете королевы. Чарльз Спенсер узнал о смерти Дианы в своем доме в Кейптауне. Он вспоминал: «Среди ночи раздался телефонный звонок. Это был управляющий Олторпом. Он сказал: „Мы слышали, что в Париже произошла автокатастрофа. Доди Файед погиб, но ваша сестра только ранена. Мы подумали, что вы должны узнать обо всем немедленно“. Я спустился вниз и включил радио. Все станции передавали одно и то же. Прошла информация, что журналисты видели, как Диана выходила из машины. Я подумал, что обошлось, но все же решил больше не ложиться. А потом позвонила Сара и сказала: „Новости ужасные. Похоже, у нее серьезная травма мозга“. Я был потрясен. Не мог в это поверить. И тогда я позвонил Джейн – ведь ее муж приближенный королевы. Роберт Феллоуз в это время говорил по другой линии. Он воскликнул: „О нет!“ А потом Джейн сказала: „Боюсь, все кончено. Она умерла“»[607].

Прежде чем вылететь в Англию, Чарльз сделал заявление в память своей «необыкновенной сестры». В конце он зловеще добавил, что считает виновниками ее смерти журналистов, что «все владельцы и редакторы газет», которые платили за оскорбительные фотографии Дианы, никогда не смоют со своих рук ее кровь. Его слова еще сильнее подогрели гнев общественности. Мать Дианы находилась на острове Сейл. Она была в отчаянии – ведь с Дианой они не разговаривали уже три месяца. Ни принц Чарльз, ни королева не позвонили ей, чтобы выразить соболезнования.

Когда принц Чарльз и сестры Дианы прибыли в Париж, тело принцессы уже было подготовлено. Она лежала очень спокойная и красивая, в черном коктейльном платье и туфлях леди Джей, с безукоризненной прической. В руках у нее были четки, подаренные матерью Терезой. Чарльз, Джейн и Сара остались наедине с Дианой, а затем ее тело поместили в гроб. Колин Теббат и Баррел сопровождали катафалк по Парижу. «Это было нечто фантастическое, – вспоминал Теббат. – В Париже все делают по-другому – люди аплодировали. Когда по улице проезжал катафалк, за которым ехали принц Чарльз, президент, целая толпа полицейских, я, Пол и викарий [преподобный Мартин Дрейпер], весь Париж аплодировал…»[608]