Читать книгу "Крах 1941 - репрессии не при чем! "Обезглавил" ли Сталин Красную Армию? - Андрей Смирнов"

Как видим, стрелково-артиллерийская выучка комсостава советской артиллерии в конце 1940 – начале 1941 г. была слаба. Выступления участников декабрьского совещания позволяют уточнить, что крылось за этой оценкой. Если простыми стрельбами, констатировал начальник Генштаба Красной Армии К.А. Мерецков, артиллерия овладела «удовлетворительно», то стрельбы в сложных условиях (ночью, в дыму и вообще «в условиях пониженной видимости») «в большинстве артиллерийских частей не отработаны»; «стрельбы по движущимся целям и на самооборону» «в большинстве частей» отработаны «плохо», дистанционная стрельба не освоена. О том же говорили и Г.М. Штерн и Н.А. Клич – многие командиры батарей у которых имели по стрелково-артиллерийской подготовке «неуд». «Стрелять умеют, – отметил Штерн, – но в простых условиях, в составе артиллерийских групп, в составе полков [т. е. там, где «командир батареи является простым техническим исполнителем» указаний артиллерийских штабов. – А.С.], но в боевых [которые зачастую оказываются сложными. – А.С.] условиях стреляют очень слабо […]». «Наши командиры батарей будут, конечно, стрелять, – более дипломатично указал Клич, – будут выполнять огневые задачи в простой обстановке, но […] для наших командиров решение сложных стрелковых задач рациональным расходом боеприпасов [т. е. прицельным огнем, а не огнем по площадям. – А.С.] является делом очень трудным. И не всегда в сложной боевой обстановке и проводя стрельбы в сложных условиях (как то: стрельба в горах, стрельба с большими смещениями и т. п.) – командиры батарей будут выполнять так, как это нужно». Причиной тому было плохое знание теории стрельбы, не позволяющее обосновать применение правил стрельбы, а значит, и «сознательно решать огневые задачи»143.

Но знание комсоставом советской артиллерии теории стрельбы, как констатировал 8 декабря 1935 г. на Военном совете А.И. Егоров, было «недостаточным для обоснования правил стрельбы» и в 35-м!144 Судя по двум из трех крупнейших военных округов (БВО и ОКДВА; материалы по КВО не сохранились), оно было таким и в 36-м. В двух из трех полевых артполков БВО (5-го, 33-го и 37-го), материалы проверок выучки комсостава которых за тот год сохранились, командиры отличались либо недостаточным умением применять аналитический метод пристрелки (т. е. слабостью теоретической подготовки), либо слабым знанием правил стрельбы – т. е. теми же недостатками, что и комсостав 24 артполков, проверенных (в том числе и в бывшем БВО – ЗОВО) в конце 40-го – начале 41-го. А в докладе помощника начальника 2-го отдела штаба ОКДВА майора В. Нестерова от 8 ноября 1936 г. «О подготовке артиллерии ОКДВА в 1936 году» прямо указывалось, что командиры-артиллеристы этой армии «плохо знают теорию стрельбы»…145

Соответственно стрельбы в сложных условиях (ночью, в дыму и вообще «в условиях пониженной видимости») советским командирам-артиллеристам должны были не даваться и в 35-м. Они не должны были даваться им и в 36-м (когда, как отмечал в докладе от 7 октября 1936 г. «О боевой подготовке РККА» М.Н. Тухачевский, «во всех частях» так и не удалось разрешить на практике вопрос о подготовке топографической основы для стрельбы по невидимой цели146 и когда применять необходимый для таких стрельб аналитический метод подготовки данных не умела даже часть лучших командиров батарей – тех, что были направлены на Всеармейские стрелково-артиллерийские состязания). И не давались! В том, что «стрельбы при сложных условиях дают в большинстве своем неудовлетворительные результаты», призналось тогда (в докладе Москве от 5 мая 1936 г.) даже политуправление передового КВО! Как выяснил в июне 1937 г. новый комвойсками КВО И.Ф. Федько, только в простых условиях («по прекрасно видимым мишеням» и в светлое время суток) там умели стрелять и к началу чистки РККА…147

В конце 1940-го командиры-артиллеристы ДВФ не умели стрелять в сложных условиях – но, согласно составленным в апреле 1937 г. в штабе ОКДВА или аппарате ее начарта «Материалам по боевой подготовке артиллерии» и приказу В.К. Блюхера об итогах зимнего периода обучения 1936/37 учебного года, только в простых условиях, «теряясь в сложных (плохое наблюдение, крестящий веер, отрыв одного снаряда и т. д.)», комсостав дальневосточной артиллерии мог стрелять и накануне чистки РККА. Не владея (за исключением «незначительного количества» лиц) аналитическим методом подготовки данных, он – точно так же, как и в конце 1940-го! – не отработал тогда ни стрельбу на поражение по ненаблюдаемым целям, ни стрельбу ночью…148

Ввиду плохого знания теории стрельбы общий уровень стрелково-артиллерийской выучки комсостава советской артиллерии также был в целом неудовлетворительным и в «предрепрессионный» период. Правда, из доклада М.Н. Тухачевского от 7 октября 1936 г. «О боевой подготовке РККА» можно заключить, что в 36-м он оказался удовлетворительным: командиры батарей и дивизионов, по Тухачевскому, стреляли тогда «удовлетворительно», а «резко отставали в своей огневой подготовке» лишь командиры огневых взводов149. Но здесь надо сделать поправку на широко распространенное тогда в артиллерии РККА (см. главу 3) очковтирательство. Из пяти артиллерийских полков ОКДВА (12-го, 40-го, 59-го, 69-го и 92-го), материалами проверок выучки которых в 1936 г. мы располагаем, в четырех стрелково-артиллерийская выучка комсостава оказалась именно неудовлетворительной (и только в одном – 12-м – ее признали хорошей)…

В конце 1940-го уровень стрелково-артиллерийской выучки комсостава артиллерии ДВФ был «низким» (причем «неудовлетворительные оценки» имели здесь и «многие из командиров батарей»)150, но то же самое констатировал и приказ В.К. Блюхера об итогах зимнего периода обучения 1936/37 учебного года: «Большинство комсостава (в том числе и командиров батарей) в стрелковом отношении подготовлены слабо»151.

Тактическая выучка. Осеннее инспектирование ПрибОВО, ОдВО, ЗакВО, СибВО, ЗабВО и ДВФ выявило, что штабы артиллерийских частей – эти организаторы «боя артиллерии в интересах общевойскового боя» – «подготовлены слабо и не слажены». (Так же обстояли тогда дела и в МВО – начальник артиллерии которого генерал-майор артиллерии И.А. Устинов на декабрьском совещании доложил, что штабы его артполков плохо умеют обработать данные об обстановке и поэтому затягивают подготовку документов, необходимых командиру полка для принятия решения.) Ноябрьско-январское инспектирование артиллерии ЛВО, ПрибОВО, ЗОВО, ОдВО, СКВО и ЗакВО показало то же самое и в отношении штабов артиллерийских дивизионов152.

Как отметил на декабрьском совещании генерал-инспектор артиллерии Красной Армии генерал-лейтенант артиллерии М.А. Парсегов, «недостаточно подготовленными в тактическом отношении» были тогда и вообще все «артиллерийские командиры всех степеней». (Начарт ДВФ Н.А. Клич подчеркнул, что «рационально и правильно разрешать тактические задачи для обеспечения пехоты и танков» у него не умеет и командир дивизиона, являвшегося в условиях Дальнего Востока основной тактической единицей артиллерии.) Соответственно «управление массированным огнем» в артиллерии Красной Армии «достигнуто» тогда тоже еще не было, а дивизионная артиллерия была «недостаточно инициативна и не творческа» в деле помощи пехоте153.

М.А. Парсегов указал также на «совершенно неудовлетворительную» организацию артиллерийской разведки и отсутствие у командиров-артиллеристов «навыков наблюдения» «с тем, чтобы постоянно искать противника». Из-за отсутствия опыта в наблюдении целей и слабой организации разведки, подчеркнул выступавший за Парсеговым начальник артиллерии КОВО генерал-лейтенант артиллерии Н.Д. Яковлев, командирам батарей, которым «не дают цели» – приходится «переходить на площадную стрельбу»…154