Читать книгу "Крылья - Кристина Старк"

Никтея схватилась за голову и снова рухнула в кресло. Я закрыл глаза, пытаясь взять себя в руки. Полгода. А что случится с чувствами Лики через полгода? Это же целая вечность. Что если за это время кто-то другой протянет руку и возьмет то, что должно принадлежать мне?

– Ники… – снова начал я, решив, что буду пытаться, пока мне не отрежут язык. Я перевел глаза на тетку и вскочил на ноги.

Никтея вот-вот собиралась свалиться со стула, беспорядочно двигала руками по столу, выкатив глаза и тяжело дыша. Ее лицо обезобразила судорога. Эпилептический припадок, не иначе. Я стащил ее на пол, свернул в рулон свою куртку и подложил ей под голову.

– Никтея! Противосудорожные? Хоть что-то здесь есть?

Ее трясло так, будто к ней подсоединили электроды, но она пыталась что-то сказать мне, указывая глазами на шкаф из темного дерева на противоположной стене кабинета. Я рванул к шкафу, распахнул дверцу и опешил: все его полки были завалены медицинскими препаратами: бутылки, пачки таблеток, снотворные, транквилизаторы, спазмолитики, антиконвульсанты…

– Ники? Что тебе колют в таких случаях?! – я обернулся к ней и понял, что Никтея мне больше не советчик: ее глаза закатились, а челюсти крепко сомкнулись.

Роняя на пол лекарства, я вытащил из шкафа пластиковый бокс со шприцами, нашел среди них шприц с антиконвульсантом и ввел все пять кубиков в подключичный катетер, который открылся моим глазам сразу же, как только я расстегнул ее воротник.

* * *

После инъекции ее судороги сразу пошли на спад. Я сидел и держал ее голову, пока они окончательно не затихли. Утреннее солнце гуляло в светлых волосах, крыло выглядывало из-за воротника, дыхание – такое слабое, что не всякий сможет уловить. Но вот ее веки шевельнулись, обнажая покрасневшие затуманенные глаза.

– У тебя был приступ, – объяснил я. – Не вставай пока. Эпилепсия?

– Да.

– Рядом с тобой постоянно кто-то должен быть.

– У меня есть врач, который постоянно сопровождает меня, – хрипло ответила Никтея. – Но сегодня я впервые за последние полгода дала ему отгул…

– Ники, это был очень сильный приступ. Если бы я не зашел к тебе, то привет, гипоксия и отек мозга. Как часто случаются приступы?

– Каждую неделю.

Я едва поверил ушам. Такие мучения? Каждую неделю?!

– Не проще ли поменять тело? – спросил я прямо, изучая ее лицо, тронутое зеленоватой бледностью.

– Не проще, Крис. Когда дело доходит до смены тела, то простых решений просто не существует в природе.

– Разве весь тот риск, о котором ты говорила, не покрывается с лихвой возможностью жить в здоровом, полноценном теле?

– Посмотри на себя, милый, кажется, ты пришел ко мне избавиться от своего «здорового, полноценного» тела, с которым, видимо, все-таки что-то не так. Во всем этом есть некая ирония, не находишь? Кто даст мне гарантию, что следующее тело будет лучше, чем это, а не наоборот?

– Иногда лучше рискнуть, – упрямо сказал я.

– Странно слышать это из уст человека, который три года своей жизни провел в теле-ловушке. Нет ничего хуже неоправданного риска, все рано или поздно убеждаются в этом.

Я помог ей подняться.

– Так что за причины вынуждают тебя прикончить тело, дорогой? – Ники стояла напротив, бледная, изможденная, едва держащаяся на ногах.

Теперь я был уверен на сто процентов, что она не поймет. Это тело доставляло ей столько страданий, но она не бросала его, демонстрируя невероятную силу воли, мудрость и выдержку. И тут я – пытающийся уничтожить себя в угоду какой-то там… Инсанье. Она не поймет, теперь у меня не было никаких сомнений.

– Я не уверен, что ты посчитаешь эти причины достаточными, Никтея.

– Тогда мой ответ – нет. Я не даю разрешения.

* * *

– К черту разрешения. Составишь мне компанию? – буркнул я в трубку, выискивая свою машину на парковке.

– Как это к черту разрешения? – пискнул Альцедо.

– Мы просто попрыгаем с парашютами. И мой просто не раскроется. Бывают же всякие случайные… случайности.

– Ах, случайные случайности! Конечно! Как раз после разговора с Никтеей, где ты умолял ее о досрочном завершении. Ты ее за дурочку держишь?

– Плевать.

– Демонстрировать полное пренебрежение к законам Уайдбека? Как раз в эти тяжелые времена? Когда полиция караулит десульторов на каждом углу? О господи! Даже не знаю, смогу ли я стать соучастником этого вероломного преступления, Крис. Разве что…

– Ну?

– Флакон винтажных «Мицуко» от «Герлен» и я вся твоя, – ржет Альчи.

– Ты очень плохо кончишь, Изабелла. Очень-очень плохо, – рассмеялся в трубку я.

Мы распрощались, я забрался в машину, откинулся на спинку кресла и, не раздумывая, сделал еще один звонок.

– Привет. Ты нужна мне завтра… Да, Альпы… Попрыгать с парашютом, угу. Любое время, выбери сама. До скорого, Урсула.

– До скорого, синьор, – отозвался один из лучших пилотов Уайдбека.

Квартира после ухода Дио казалась особенно пустой и тихой. Никто не скачет по кухне с ножом, не тычет меня носом в тарелку с кукурузными хлопьями, не рассказывает неимоверные истории, не пытается наставить меня на путь истинный. Любимая soror… Мое решение точно расстроит ее, но однажды она все поймет. Она поймет, что я не из тех, кто надеется на авось. Я больше не из тех, кто играет в русскую рулетку. В моей следующей авантюре под названием «похищение сердца Лики Вернер» больше не будет просчетов.

Я двинул на кухню, сварил себе еще кофе и вдруг осознал, что просто умираю от голода. Последние молекулы силентиума медленно покидали мой организм, унося с собой сонливость и отвращение к пище. Больше нет нужды его принимать. Холодильник стараниями сестры был забит отличной едой. Я сунул в духовку лазанью, и тут до меня дошло, что я могу съесть в три раза больше, чем обычно! О, теперь я знал, чем займусь в ближайшие двадцать четыре часа!

* * *

Как только я разделался с очередной порцией еды, в дверь позвонили. Я открыл ее и… Черное кашемировое пальто, малахитовые глаза, крыло птицы, выглядывающее из-за воротника. Госпожа генеральный директор собственной персоной. Я так и замер на месте со стаканом вермута в одной руке и пультом от телека в другой.

– Почему ты не сказал сразу, что дело в любви? – спросила Никтея прямо с порога, ткнув пальцем мне в солнечное сплетение.

– Э-э-э… Что? – закашлялся я.

– Перевожу на ваш молодежный язык: почему ты не сказал, что дело в Инсанье, когда пришел ко мне за разрешением завершить прыжок?

Я тяжко вздохнул, жестом пригласил ее войти и помог снять пальто.

– Как ты узнала?

– Отвечать вопросом на вопрос – невежливо, – ответила та.