Читать книгу "Голова путешественника. Минута на убийство - Николас Блейк"

– Напугана? Это было недавно?

– В то утро, когда умерла… То есть была убита.

– Как это было? – мягко, предупредительно, будто уговаривая ребенка, спросил Найджел.

– Я не стал об этом рассказывать суперинтенданту, – медленно проговорил Брайан. – Когда он меня допрашивал, у меня не было настроения. Мне было совершенно наплевать на то, кто убил ее. Какое это могло иметь значение? Я, несомненно, мог ошибаться… В то страшное утро, в самом начале рабочего дня, она зашла ко мне в комнату. Мне сразу бросилось в глаза, что она нервничает: она говорила довольно бессвязно, пыталась что-то мне объяснить. «О, Брайан, что мне делать? Что мне делать?» Она это повторяла как безумная. Знаете, когда такие женщины впадают в панику, они становятся как напуганные животные. Это ужасно… Терзания ума передаются их телу, лицу; они ведут себя как зверь, попавший в ловушку: то рвутся на волю, кидаются из стороны в сторону, то замирают, цепенеют, как в коме, совсем как животное, когда оно притворяется мертвым.

Под тяжестью воспоминаний Брайан Ингл замолчал.

– И все-таки: что она сказала? – спросил Найджел.

– Я все пытался вспомнить. Это невероятно трудно. Знаете, она была как в горячке. Произносила какие-то бессмысленные слова. Все время повторяла: «Это последний шанс. Он сказал, это последний мой шанс…» – «Последний шанс для чего?» – спросил я. «Чтобы отказаться от него». – «Ты имеешь в виду, отказаться от Джимми?» Она кивнула. «Но я не откажусь, – сказала она, – ни за что, ни за что, ни за что!..» И разревелась. Такой я ее никогда не видел. Я пробовал успокоить ее. Но ничто не действовало. И я спросил ее – сам не знаю почему, – когда он сказал это. «Вчера вечером. Он приходил ко мне, Брайан. Я так боюсь, я просто не знаю, что делать». Мы не смогли продолжать разговор, потому что вошел Джимми – услышал, наверное, ее голос – и сказал, что она ему срочно нужна, отпечатать несколько писем.

– Вы не помните, что она сказала еще? Постарайтесь воспроизвести каждое слово… Каким бы нелепым оно вам ни казалось.

– Нет… Минуточку… Да, она сказала одну очень странную вещь – совсем как во сне. Она пробормотала: «Я так испугалась, увидев его. Я знала, что он будет таким. Брайан, это было страшно. Хотя вам не понять… – И потом, через некоторое время, продолжила: – Как мне хотелось верить ему. Теперь мне некому верить». Я, конечно, сказал, что она может на меня положиться, пытался ее утешить. Она ответила: «Я знаю, Брайан… вы совсем другое дело». О да, я всегда был «другое дело». Верный пес, чтобы выводить ее на прогулку, когда нет никого другого…

Брайан запнулся, видимо устыдившись, что не сумел скрыть своей горечи.

– А этот «он», о котором она говорила все время? Тот «он», который давал ей последний шанс и которому ей хотелось бы верить. Кого, по-вашему, она имела в виду?

– Ну, здесь гадать нечего. – От удивления Брайан даже вытаращил глаза. – О ком она могла говорить, кроме Джимми?

– Но почему Джимми так перепугал ее, когда она его увидела?

– Не знаю. Наверное, не ждала его или что-нибудь в этом роде. Кто еще мог прийти к ней в дом так поздно… кто, я хочу сказать, мог так взволновать ее?

– В самом деле, кто? – ответил Найджел, не сводя глаз со своих ботинок и пушистого персидского коврика, на котором они располагались.

«Он», о котором говорила терявшая от отчаяния разум бедняжка Нита, – это мог быть Джимми. Но не обязательно Джимми. Она ведь могла говорить о двух разных людях. В зависимости от того, что конкретно имела в виду.

Дальнейшие расспросы ничего больше не дали. Брайан стал озираться по сторонам, проявляя признаки нетерпения.

– Вы бы хотели взять вашу книгу?

Вскочив с кресла, Брайан Ингл направился к книжным полкам и пробежал глазами по корешкам.

– Вот она. – Взглянув на форзац с надписью, он положил книгу в карман. – Клау! – воскликнул он. – Вот уж не думал, что кто-то читает в наши дни Клау. – Он взял в руки томик стихов, так и оставшийся лежать на столике рядом с креслом Найджела, и раскрыл его на закладке. – Смотрите, какой интересный отрывок! – добавил он спустя две-три минуты. – Из него получился бы неплохой романист, вы согласны? «И ночь я вспоминал, как долгую игру без риска, без азарта…» Удивительно: мы с вами только что поминали это слово.

– Какое слово?

– Игра. Во всяком случае, это не совсем случайное совпадение. «Игра в домашний уют»…

– Ах да… Да, точно!

– Знаете, Найджел, вам не кажется, что Клау знал Джимми лично? Поразительно… Это же его портрет, в полный рост, он тут как живой. Во всяком случае, такой, каким был в представлении Ниты.

– Но ее привлекло, наверное, в этом отрывке другое. Как бишь там?.. «Приветливо-спокойна, холодна, в глазах – ни искры чувства…» Это же Алиса Лейк, насколько я понимаю.

– Ммм. Да. По-моему, да. Но почему вы считаете, что Ниту заинтересовали именно эти строки?

– А вы взгляните на поля! Там стоит заглавная «А».

– Точно! Да, это правильно. Но мало что проясняет. Сначала я и не заметил… Впрочем, это не она писала, не ее почерк. «А» она всегда писала печатное. А тут – с завитком. Посмотрите сами.

Найджела словно подбросило. Он выхватил книгу у Брайана из рук.

– Да, черт возьми, вы правы. Не понимаю, как я не обратил на это внимания. Я же столько раз видел ее «А». Она писала свое полное имя, Анита, подписывая протоколы, ведь так? И единственным, кто мог бы сделать пометку в книжке, был сам Джимми.

– А его заглавная «А» – совсем не такая, как эта.

– Да. Может быть, это ничего и не значит… Мне вообще-то пора. Ничего больше взять не хотите?

Брайан отрицательно покачал головой. С минуту он прощался взглядом с комнатой. Затем повернулся и вышел. Как только дверь за ним затворилась, Найджел вернулся к книжным полкам и стал просматривать форзацы в других книгах. Наконец он нашел то, что искал: книгу, надписанную Нитой для Джимми. Он подошел с ней к окну и тщательно сравнил букву с той, что была написана на полях томика Клау.

Неожиданно ему пришло в голову, что если взять заглавную «Дж» и добавить к ней палочку, то получится «А», точно такая, как здесь. При условии, если правильно написать «Д». Итак, на форзаце книги, которую он откопал, было написано: «Джимми, со всей моей любовью. Нита»… И «J» – «Дж», первая буква в имени Джимми, была очень похожа на левую часть буквы «А», что в книжке Клау. Естественно сделать вывод, что первоначально Нита написала там «Дж» – «J», потому что отрывок заставил ее подумать о Джимми, и, по-видимому, это она поставила карандашом восклицательный знак рядом с ним. А потом кто-то переделал «J» в «А». Кто? И почему? Найджел пока ничего придумать не мог. И вообще это могло быть написано машинально… Может быть, ребята из лаборатории Скотленд-Ярда сумеют разобраться, составная это буква или нет, то есть написана ли она разными людьми. Было бы хорошо в этом быть уверенным. Найджел вышел из квартиры, прихватив с собой две книги, и направился в сторону Нового Скотленд-Ярда.