Читать книгу "Дорога на Тир Минеган - Олег Авраменко"

Кроме того, девушки хотели как можно больше узнать о Бренане, — а Эйрин была знакома с ним лично, они вместе проехали от Тылахмора до Рондава. Появление парня-ведьмака, брата всех ведьм, до сих пор оставалось вторым по важности (после Первозданной, разумеется) событием для Сестринства. А в последние дни интерес к Бренану вспыхнул с новой силой в связи с обострением болезни Энгаса аб Брайта. Точнее, речь шла уже не о болезни, а о близкой и неминуемой смерти: у короля окончательно отказали обе почки, и он был жив только потому, что сестра Альса раз за разом очищала его кровь. Но ядовитые вещества все равно накапливались в организме, и ему оставалось жить считаные дни.

Это произошло очень не вовремя, так как Бренан и Гвен еще не были готовы претендовать на катерлахский престол. К тому же среди народа и мелкого дворянства начали распространяться слухи, что якобы ведьмы нарочно сводят Энгаса в могилу, чтобы освободить место на троне для ведьмака с ведьмачкой. Конечно, высшие лорды, от которых зависел выбор следующего короля, понимали всю бессмысленность таких утверждений, однако наивно было рассчитывать, что они не используют ситуацию с максимальной выгодой для себя. В этих обстоятельствах Бригид вер Камрон, которая фактически руководила всеми ведьмами в Катерлахе, предлагала поддержать кандидатуру Ригвара аб Ковгала, графа Ярвийского, самого старого из всех претендентов на престол, и таким образом выиграть для Бренана и Гвен время, не рискуя при этом, что новый король будет править слишком долго. Младшие и более радикально настроенные сестры совершенно резонно возражали, что граф Ригвар может прожить еще десять, пятнадцать, а то и двадцать лет, и требовали задействовать весь арсенал ведьминского влияния на катерлахских вельмож, чтобы уже сейчас получить корону. Понятно, что старейшим импонировала умеренная позиция Бригид, но они не торопились с окончательным решением. Восемнадцать лет назад эти девять сестер оставили Бренана на Лахлине, обрекая его на верную смерть, поэтому теперь чувствовали себя виноватыми перед ним и терпеливо ждали, когда он сам определится со своим будущим…

За оживленной беседой с Гелед, Морин и Бри время прошло очень быстро, и Эйрин даже не заметила, как миновал первый час пополудни. Девушки вместе спустились на первый этаж в обеденный зал, оказавшийся совсем небольшим по меркам Тах Эрахойда и уютным помещением с двумя десятками круглых столов, каждый из которых был рассчитан на пятерых человек. Эйрин, впрочем, знала, что в течение последних нескольких столетий на Тир Минегане никогда не проживало свыше сотни ведьм одновременно, но все же думала, что столовая будет больше. Морин первой заметила ее удивление и объяснила, что во дворце, кроме обеденного, есть еще и банкетный зал, предназначенный для торжественных случаев. Именно там должен состояться сегодняшний праздничный ужин.

Половина столов была свободна. Воспользовавшись этим, Эйрин предложила своим новым подругам сесть в углу зала, но это не очень помогло — она продолжала оставаться в центре всеобщего внимания и почти физически ощущала на себе испытующие взгляды десятков пар глаз. Хорошо хоть никто не пытался присоединиться к ним — взрослые ведьмы понимали, что ей и так несладко, а младшие, наверное, стеснялись. Одна только Этне, обедавшая в обществе четырех сестер, на минутку подошла к Эйрин и сказала, что с Финнелой все в порядке, она уже устраивается в колдовской школе.

Вскоре служанки принесли грибной суп, овощной салат, жареное мясо с пюре и яблочный сок, и девушки принялись за еду. Где-то через две минуты после этого Гелед довольно искусно установила вокруг них глушительные чары (которыми было окружено большинство занятых ведьмами столов) и с легкой, немного издевательской улыбкой произнесла:

— Похоже, Олвен потеряла свой хвост.

Эйрин украдкой взглянула на девушку, которая сидела в противоположном углу зала в гордом одиночестве и всем своим видом пыталась показать, что не замечает ее. Темно-русые волосы Олвен были слишком короткими, чтобы их заплетать, поэтому вряд ли Гелед говорила о косе.

— Какой хвост?

— Мы так называем сестричек, постоянно бегающих за ней, — объяснила Бри. — Элинир, Энниш и Шарла…

— Элинир и Энниш по двенадцать, а Шарле еще одиннадцать, — вмешалась Морин. — С ровесницами у Олвен ничего не сложилось. Тордиш дружит с Невен, которой уже четырнадцать, а Арвен предпочитает быть сама по себе — хотя, правда, с недавних пор подбивает клинья к нашей компании.

— Таким образом, эти трое, — продолжала Бри, — всегда были верными подружками Олвен. Но в последнее время они много ссорились, Олвен и Энниш твердили, что твоя Первозданная — это просто выдумки, а Шарла и Элинир с ними не соглашались. А сегодня и Энниш, увидев тебя, изменила мнение. Олвен конечно же осталась при своем. Наверное, поэтому все трое не пошли с ней на обед — ведь ты могла подумать, что они поддерживают ее.

Эйрин безразлично пожала плечами:

— Вот глупости! Я в эти детские игры не играю.

Ее собеседницы дружно захихикали.

— Это ты у Шайны научилась? — спросила Гелед. — Ну этому выражению лица? Она всегда корчила такую гримасу, когда речь шла о наших ссорах.

— Мол, что с детей возьмешь, — подхватила Морин. — Шайна с десяти лет считала себя жутко взрослой, а к нам относилась как к маленьким.

— Так вы не дружили с ней?

— Точнее, это Шайна не дружила с нами, — сказала Бри. — Ей просто было неинтересно с теми, кто моложе. Тянулась к старшим девочкам — и постоянно конфликтовала с ними. Они, хоть и уступали ей в силе, все равно не признавали ее равной, а Шайна из-за этого бесилась и постоянно задиралась к ним. Больше всего доставалось Риане, да и Давнайг частенько попадала ей под горячую руку.

— А еще Шаннон, — добавила Гелед. — Ты должна ее знать, она сейчас в Тахрине.

— Конечно, знаю, — подтвердила Эйрин. — Шаннон первая, с кем я начала переписываться.

При этих словах Морин завистливо вздохнула:

— А мне эти проклятые почтовые чары никак не даются…

На протяжении всего обеда Эйрин краешком глаза следила за входной дверью, ожидая посланца от старейших. Когда она уже допивала сок, в столовую заглянула Ивин, быстро отыскала ее взглядом и подошла к их столу.

— Извините, младшие, я вынуждена забрать у вас Эйрин. Старейшие сестры хотят поговорить с ней.

Поставив стакан на стол, Эйрин поспешно поднялась. А Бри спросила:

— Это надолго?

— Может быть, надолго, а может, и нет, — ответила Ивин. — Но в любом случае, до начала ваших занятий она точно не освободится. Идите учиться, сестрички. Еще успеете друг дружке надоесть.

Эйрин попрощалась с девочками и вслед за Ивин вышла из обеденного зала.

— А ты будешь при нашем разговоре? — спросила она.

— Буду, — сказала Ивин. — Старейшие назначили меня твоим куратором.

— О, прекрасно! — обрадовалась Эйрин, не смевшая на это надеяться. Обычно кураторами младших сестер становились самые опытные из наставниц, а Ивин было лишь немногим более сорока лет. — И как ты их убедила?