Читать книгу "В интересах империи - Дмитрий Янковский"

Приятного в этом было мало, чуть шлем не треснул, но именно этот колоссальный пинок спас ему жизнь. Вышло так, что тяга задних маневровых дюз не просто дала мощный тангаж на нос. Когда «Грифон» уперся носом в пол, это сработало как точка опоры рычага, посредством которой задние дюзы полностью опрокинули машину. Тим самого переворота не видел, а потому сильно удивился, когда «Грифон» оказался повернут носом туда, откуда прилетел.

Марк, конечно, когда забирался в кресло пилота, не собирался выполнять фигуры высшего пилотажа, а потому не накинул противоперегрузочную паутину. Это сыграло с ним злую шутку – спасателя швырнуло на пульт, руки попали на сенсоры. Марк даже не успел понять, что именно задействовал неосторожным прикосновением. Сработал главный маршевый двигатель, «Грифон» рванул с места, но его тут же перекосило и заклинило на приличной скорости. Сначала с треском отломились крылья, затем корпус машины развалился надвое, а кабина, уже поврежденная первым ударом, раскололась, как скорлупа ореха.

Оглушенный Марк распластался на полу, но скафандр погасил львиную долю удара. Обломки истребителя продолжали с грохотом кувыркаться по коридору, а спасатель, справившись с шоком после падения, поднялся на ноги во весь рост. Тим, отшагнув от стены, тоже был готов к бою.

Руки противников одновременно рванулись к висящим на поясах бластерам. Оба были быстры, и обоим было не занимать храбрости. Но только они взяли друг друга на прицел, как взорвался плазменный ионизатор «Грифона». Огненный сполох шарахнул по коридору, ударная волна лягнула спасателя в спину и швырнула вперед, на противника. Марк выстрелил, но плазма ушла в потолок.

А вот Картера трудно было удивить или ошарашить взрывом. Он их порядком повидал на полях сражений. Как только сбитый ударной волной противник снова коснулся пола, Тим поймал его в прицел и прижал спусковой сенсор. Три заряда один за другим покинули жерло излучателя и ударили в тело Марка. Один – в грудь, другой – в живот, а третий зацепил кисть и оторвал ее напрочь. Спасатель дернулся пару раз и затих.

Забрало его шлема было открыто, и когда Картер склонился над поверженным противником, тот уже не дышал. Так и подмывало пальнуть еще пару раз, но бессмысленная жестокость не красит воина. Голова цела, и отлично. В этой голове слишком много важного, так что надо будет подумать, как это все сохранить. Через час-два Марк превратится в зомби, а Тим понятия не имел, что в этом случае произойдет с информацией в мозгу. Скорее всего, ничего хорошего.

Был бы жив Рик, он бы что-нибудь придумал, а так придется советоваться с имперскими спецами, которые этих бактерий в глаза не видели и об их свойствах могут лишь строить предположения. И все же лучше их советы, чем никаких. А потому первое, что надлежало сделать, – восстановить связь. Точнее, устранить помехи. И ситуация для этого сложилась самая благоприятная.

Все произошло так быстро и неожиданно, что Марк, даже если бы мог, не успел бы отдать Марине никаких команд. Но он и не мог бы, ему тоже мешали помехи. До самой гибели. Получалось, что все перемычки в коридорах на настоящий момент открыты, а потому до диспетчерской можно добраться относительно быстро, по крайней мере, не придется ползать по вентиляционным проходам.

Картер пустился в путь. Он прекрасно понимал, что Марина продолжает сидеть за пультом в диспетчерской, а потому, в принципе, может начать запирать перемычки в любой момент. К этому нужно было быть готовым, хотя страшно даже представить путь через всю базу по вентиляционным каналам. С Риком было еще ничего, он великолепно знал всю систему. А самому немудрено и заблудиться. Чего очень бы не хотелось.

Оставалось надеяться, что центр послушания побуждает лишь дословно выполнять инструкции, а если таковых на какой-то счет не было, то клон и не будет ничего предпринимать. Но пока коридоры оставались разблокированными, и Тим продвигался по ним довольно быстро.

Но уже через пару минут начались проблемы. Скафандр, изрядно пострадавший от порезов осколками полимера, испытавший шок от снятия ограничителей да еще подвергшийся двум сильным ударам, начал сдавать. Повреждения приводили к повышенному расходу энергии, основной энергоблок начал сдавать, движения становились все более замедленными и вялыми. Через какое-то время Картер ощутил, что скорее тянет костюм на себе, чем пользуется возможностями акселераторов. А это не прибавляло скорости.

Скафандр начал мешать настолько, что Тиму пришлось его скинуть. Раз от него нет проку в движении, то уж в драке он тем более не поможет. Оставалось надеяться, что подготовка Марины настолько уступает подготовке Картера, что тот справится с женщиной собственными силами, даже с учетом того, что она будет в скафандре. Но тут выбирать не приходилось – отключить помехи можно теперь только с пульта в диспетчерской.

И отключить их нужно было как можно скорее, чтобы дать командиру десантной эскадры время сориентироваться в обстановке. Так что стычки не миновать, в этом не оставалось сомнений, и это сильно действовало Тиму на нервы. Ведь как получалось? На одной чаше весов жизнь Марины, на другой – жизнь около двух тысяч человек, составлявших экипажи кораблей эскадры. Думать нечего, все очевидно.

Но оно думалось само собой. Ну никак не вязался у Тима образ Марины с образом врага. И ненависти к ней не было, и страха перед ней не было. А что было? Одно сплошное чувство долга. Стимул, конечно, но необходимость убить женщину, пусть даже клона, была Картеру глубоко неприятна.

Пока разведчик пробирался по коридорам к диспетчерской, мертвое тело Марка остывало в разлившейся на полу луже крови. Но бактерии, создавшие это тело по матрице, все еще жили в нем. И каждый из этих микроскопических молекулярных строителей нес в себе программу – полную карту-чертеж всего организма Марка. И стоило телу утратить целостность и перестать соответствовать исходному чертежу из-за полученных ран, как бактерии снова взялись за свойственную им работу – начали восстанавливать организм Марка по исходным данным. Молекула за молекулой, клетка за клеткой.

Это чем-то напоминало обычную регенерацию тканей, но проходило с куда большей эффективностью и скоростью, и не на клеточном, а на молекулярном уровне. Раны Марка затягивались буквально на глазах. Бактерии восстанавливали плоть с той же скоростью, с какой когда-то создали ее с нуля. Но если на выращивание всего тела Марка потребовались часы, то на восстановление тканей, уничтоженных плазмой, минуты.

Вскоре бездонная тьма, в которую погрузилось сознание спасателя, начала рассеиваться. В ней появились сначала осязательные ощущения, потом добавились звуки. Наконец Марк широко распахнул глаза. Взгляд был диковатым, но совершенно осмысленным.

– Бессмертие, как пакет опций, – прошептал спасатель. – Тоже недурно.

Он попытался подняться с пола, но это оказалось не так просто, как хотелось бы. Скафандр безнадежно отказал от нанесенных Картером повреждений и не реагировал ни на какие команды. Пришлось ползти, с трудом перетаскивая свое тело, отягощенное бесполезной массой костюма. Содрать его с себя голыми руками нечего было и думать. Для этого нужно было разорвать крепчайшую смарт-ткань, что возможно только с использованием акселераторов.