Читать книгу "Свидетельницы зла - Галина Владимировна Романова"

— Я что, под подозрением? — не унималась Королёва, пританцовывая за его спиной, он видел в окне ее отражение. — Почему? Только потому, что я была с ней знакома?

— Ольга, уймитесь, — попросил Вишняков и со вздохом полез в холодильник за бутылкой вина. — Выпьете со мной?

— Нет, — категорично мотнула она головой. — И вам не советую.

— А что так?

— Мне нужна ваша трезвая голова. У меня к вам есть вопросы. И возможно, некая информация. Не знаю, способна ли она помочь. Она на первый взгляд кажется бредом, но ведь у вас наверняка ничего нет по убийству. Раз вы пустили в разработку ближнее окружение погибших.

— Ольга! — вытаращился на нее Вишняков, с сомнением помотал в руке бутылкой и все же убрал ее обратно в холодильник. — Да вы меня поражаете! Откуда такая осведомленность о ходе следственных мероприятий?

— Не важно. — Она выглянула из-за его плеча, ткнула пальчиком в кофейную машину. — А давайте кофе выпьем. Кофе у вас есть?

Кофе был. Много! Разных сортов! Он обожал экспериментировать, смешивая, подсаливая, перча. Пытался добиться того самого неповторимого вкуса, который остался в памяти после посещения старенькой забытой богом кофейни в одном из пригородов Риги. Было это очень давно, но вкус в памяти до сих пор хранился.

— Вы любите кофе? — удивилась Ольга, наблюдая за его манипуляциями с кофейными зернами.

— Обожаю! Я без него жить не могу!

— И еще без вина?

— Вино — это так, баловство. А кофе — страсть.

— А моя соседка Вика утверждает, что вы алкоголик, — поддразнила его улыбкой Ольга. — И что ваша бедная жена замучилась вино лить за окно вам в назидание.

— Это была моя коллекция. Не сортовое, старинное вино, конечно, но каждая бутылка с историей. А Тамара взяла и все уничтожила.

— Так она дня три лила! Сколько же было в вашей коллекции вина?

— Сорок три бутылки.

— Круто. И вы ей ничего? В смысле, не остановили?

— Не остановил, — признался со смешком Вишняков, поставил чашки с кофе на стол. — Прошу… Не остановил, когда она уходила.

Королёва промолчала, пригубила кофе. Сначала поморщилась от непривычного вкуса, потом повторила глоток, склонила голову набок. Еще через глоток блаженно улыбнулась.

— Вот. Я же говорю, что кофе — это моя страсть. — Вишняков медленно цедил кофе, усевшись напротив Ольги за стол. — А что касается моего визита к вам на работу, Ольга… Так мы всегда ближнее окружение разрабатываем. Всегда. С этого начинаем.

— Обнаружилось что-нибудь интересное?

— Нет, — честно ответил Вишняков, выдержал ее пристальный изучающий взгляд и снова повторил: — Нет. Ничего.

— Почему они там все собрались, удалось выяснить? Как?! — Она с грохотом поставила пустую кофейную чашку на стол. — Как такое возможно? Не знаю, как остальные, но Кира… Она была очень здравомыслящим человеком. Очень! Заманить ее в какую-то авантюру было практически невозможно.

— Может быть, вы не все знаете о своей подруге, Ольга?

— А чего я о ней, интересно, не знаю? — выпалила она, взмахнув руками.

— Например, то, что она не летала к родителям на рождественских каникулах.

— Это уже и мне понятно. Что-то помешало. Какие-то обстоятельства. Но она собиралась. Точно собиралась и даже билет купила.

— Она не покупала билета, Ольга. Не было зарегистрировано на ее имя ни одного билета. Ни на одно из чисел, которое вы нам указали. И на которое не указали — тоже.

— Как?! Как так?!

Ее бледные гладкие щеки неожиданно покраснели, может, от гнева или от обиды, что ее обманула лучшая подруга.

— Более того, в крови погибших не было обнаружено ничего, что могло бы указывать на то, что их в этот дачный дом доставили в бессознательном состоянии.

— Добровольно?! — прошипела она, вытягивая шею в его сторону. — Вы хотите сказать, что они там оказались добровольно?!

— Предполагаю.

— Бред какой-то.

Она ссутулилась, сунула ладошки под себя, придавив их к стулу. Надолго задумалась.

— Вы ведь хотели мне что-то сообщить, Ольга. Что-то, что, возможно, покажется мне бредом. Но может…

— Уже не может, — резко оборвала она его. — Я не хочу пылить словами. Вводить, как это у вас говорится, следствие в заблуждение. Может, я вам и расскажу, что думаю. Но для этого вы должны мне кое-что обещать.

Он промолчал. Потому что не мог ей обещать вообще ничего. Не тот был случай, когда мужчина может воскликнуть:

— Да все, что угодно! Да все, что в моих силах!

Не тот случай, не тот. Ольга что-то знала и скрывала. Пришла за информацией, а сама молчит.

— Мне надо взглянуть на вещи жертв. Всех жертв, — сказала она с нажимом, заметив его недоумение.

— Зачем?

— Мне показалось в тот момент, что я что-то такое там видела. Но мне могло и показаться. Просто какой-то бзик, галлюцинация от сильнейшего нервного потрясения.

— Что это? Что вы видели, как вам показалось?

— Не хочу говорить. Пока не увижу. Пока не удостоверюсь, что я не схожу с ума.

Она поежилась, будто замерзла. Хотя могла и замерзнуть. Без Тамары он убавлял отопление до минимума. Всегда. Ему без нее тепла хватало даже просто от стен.

— Вы поможете мне? Позволите взглянуть на вещи погибших?

— Да, — ответил Вишняков. — В этом я вам помогу.

Глава 5

— Люсенька, деточка, тебе не следует так убиваться. — Сидевшая напротив нее за столом мама смешно сморщила носик. — Беда, она, конечно…

— Не приходит одна? — выпалила Люсенька и суеверно поплевала через левое плечо три раза. — Ты это хочешь сказать, мама?

— Да нет, конечно! — Мама замахала на нее ухоженными руками, успевая полюбоваться свежим дорогим маникюром. — Гибель подруги — это еще не твоя беда, дорогая. К тому же ваша дружба с этой девушкой, откровенно сказать, всегда вызывала во мне недоумение.

— Почему?

Люсенька грациозным движением подцепила из креманки нежнейшую творожную массу без сахара, с фруктами и орешками, отправила в ротик. Блаженно зажмурилась. Вот за что она особенно обожала свою мамочку, так это за разборчивость в питании. Никаких особых диет. Просто правильное питание. И главное — вкусное. Конечно же, мамочка не сама этим занималась. Когда ей? То фитнес, то йога, то маникюр, то массаж. Она ежедневно была невероятно занята. Хозяйством в их доме занималась троюродная сестра мамочки — Ксюша.

Однажды, много лет назад, приехав к ним из глухой деревни откуда-то из-под Пензы, погостить, Ксюша осталась в их доме навсегда. Ей все-все в их доме понравилось. И Люсенька в первую очередь. Она и ее воспитанием занималась в том числе. И неплохо воспитала, имея на руках диплом учителя английского и испанского языков.