Читать книгу "Бинокль для всевидящего ока - Дарья Донцова"

– Ни рыба, ни мясо, – отвергла оба предположения Вера, – возьмите десяток пирожков, не пожалеете.

– Спасибо. Лучше куриный суп и котлеты из индюшатины, – определилась я. – Пока они готовятся, выпью у стойки чашечку чая.

Минут через десять ко мне подошла Нина и, загадочно улыбаясь, протянула два пакета:

– Ваш заказ.

Я вынула кошелек.

– Спасибо.

– И презент от заведения, – добавила официантка, – пирожки с гонобобелем. Шеф сказал: «Очень понравятся, только их надо есть сразу, в холодильник не класть, потому что гонобобель нельзя замораживать, он живой». В смысле, конечно, не бегает, но это как с колбасой. Если ее в морозилку положить, трудно потом ее есть.

Глава 8

– Если кто не знает, я Игнат Сергеевич Бородин, – представился мужчина, возраст которого мешали определить густая борода и очки. Правда, ни на голове, ни на лице его не было седых волос, но человечество давно изобрело краску.

– Итак, – гремел тем временем Игнат, – детский спектакль должен выйти к…

– Детский? – удивилась я.

– Театр «Семь гномов» много работает для юного зрителя, – заорал Бородин.

– Книга, по которой ставится спектакль, – детектив, – робко вякнула я.

– Прекрасно! – гаркнул Игнат.

– Там четыре убийства, – не утихала я.

– Дети их обожают, – потер руки режиссер. – Я в возрасте двенадцати лет мечтал убить училку по немецкому.

Все, кто находился в комнате, рассмеялись, но мне было не до смеха.

– Не надо ржать, – остановил артистов Игнат, – я реально хотел ее уконтрапупить, ножки стула расшатал. Думал, она сядет, упадет, шею сломает. Но я был в детстве дурачком, рассказал о своем плане лучшему другу, а он меня выдал. Жесть получилась. М-да. Парочка висельников-утопленников в детской пьесе в самый раз. Почему «Красная Шапочка» так популярна? Бабушку там убили, потом волка зарезали, а бабулька выжила. Страшилка!

– Сюжет закручен вокруг мужчины, который на самом деле женщина, – пропищала я, – это не совсем малышам подходит.

– Прекрасно! – восхитился Игнат. – Дети будут в кайфе от нетрадиционного секса.

Я замахала руками:

– Нет, нет! Вы не поняли. Парень одевается, как девушка. Он хочет попасть в дом, где на работу принимают только женщин.

– Шикарно! – завопил Игнат. – Ночь. Темно. На сцене только ночник горит. Музыка тревожная. Появляется девица в одежде горничной, хочет застелить постель хозяина. Владелец дома в халате выходит из ванной. Приближается к прислуге, хватает ее! А она! Мужик! О! Перформанс с пердюмоноклем!

Я потеряла дар речи, а Бородина несло дальше:

– Владелец особняка скидывает халат! Он – женщина! Вуаля, поворотец-коловоротец. Парочка хватает друг друга! Бам! Бам! Барабан стучит! Гаснет ночник. И тишина! И только тяжелое дыхание. Падает занавес! У нас детский спектакль. Мы не кое-кто! Порнухой не балуемся. Все чинно-благородно, с намеком. А уж намек каждый в меру своей продвинутости в сексе поймет. Труляля тополя! Конец пьесы! Аплодисменты. Корзины с цветами. Рецензии повсюду. Одни зрители в восторге, другие бросают в нас горячей лапшой. Получаем все премии. Мне, Виола, ваша книга очень нравится.

– Ничего подобного в ней нет, – пролепетала я.

– Допишем, перепишем, отшлифуем, – пообещал Игнат. – На какой странице у вас первый труп?

– Во второй трети книги, – ответила я.

– Поздновато, – огорчился Бородин. – Перенесем убийство в начало, иначе народ сбежит. Все любят приврать, что обожают Достоевского, но всех от Феди тошнит. Заунывная пьеса – смерть для продажи билетов. Виола! Кого у вас пристрелили первым?

– Отравили, – уточнила я.

– Однофигственно, – весело произнес Игнат. – Кто счастливый трупик?

– Дедушка… – начала я.

Режиссер стукнул ладонью по столу.

– Фу! Старики нам не нужны. На них дети не пойдут. Алиса!

– Слушаю вас, – промурлыкала эффектная блондинка с большой грудью.

– Получишь роль кадавра, – заявил постановщик.

– О! Шеф! Спасибки, – пришла в восторг красавица, – сыграю гениально. Текста много?

– Никакого! – отрезал Игнат. – Но это вторая главная роль.

– И без слов? – растерялась Алиса.

Я потупилась. Хорошенькая блондинка не знает, что кадавр в переводе с французского – труп. Я не владею языком трех мушкетеров, но сие выражение мне известно.

– Отлично, – фонтанировал восторгом Игнат, – роскошно. Открывается занавес. На полу кадавр: Алиса. Лежит обнаженная по пояс. Сиськи наружу. Слышатся шаги! Топ… топ… топ… Страшно, аж жуть!

Я не выдержала:

– Простите, я не ханжа, но обнаженная грудь актрисы в спектакле для школьников неуместна.

– Дети одни в театр не ходят, – возразил Игнат, – их туда на веревке прут мамаши и бабки. Увидят они Алискины силиконовые дыни…

– И больше никогда на представление не явятся, – перебила его я.

Игнат потер руки.

– Виола! Никто дважды на одно и то же детское зрелище не шляется! Да и спектакль для взрослых зрители, как правило, единожды посещают. Про долбанутых фанатов я не говорю, они, чтобы полюбоваться на своего кумира, без конца прибегают, и это всем полезно. Нам деньги в кассу, им восторг в сердце, страсть в печень. Так вот! Мамаши и бабульки припрутся домой, начнут возмущаться: «В «Семи гномах» актриса по сцене бегает голая!» И что дальше? Папаши и другие мужики в семье, соседи, коллеги по работе – все ломанутся на Алиску посмотреть. Зачем мы Алиску держим? За ее красоту неестественную, за сиськи роскошные, попу бразильскую, ноги обалденные. Алисон у нас намбер уан в плане обнаженки. Вышла, оголилась! Усе! Дальше можно не играть. Пора с шапкой по рядам идти, бабло собирать. В зале цунами эмоций. Бабы от злости-зависти ручки кресел грызут. Мужики разум потеряли. Ясно?

– Ну… – пробормотала я, – вообще-то я написала детективную историю, не эротическую.

– Одно другому не помеха, – отрезал Бородин. – Вы суп едите?

Я удивилась вопросу.

– Иногда.

– Можете потом чай с пирожным слопать?

Я пожала плечами:

– Почему нет? Для десерта всегда местечко найдется.

– Вот и в театре так, – расцвел улыбкой Игнат, – сначала про убийство узнали, потом на Алиску позырили. Искусство – вещь тонкая, оно не похоже на простой предмет с калошей, типа валенок. Спектакль – как рюмка коньяка: наслаждение букетом, приятное послевкусие. И вообще я хоть раз дал вам совет, как книги писать?

Следовало ответить: «У вас просто не было такой возможности, мы познакомились час назад!» Но правила приличия требовали других слов: