Читать книгу "ЗБ. Заброшенная больница - самое таинственное место в городе... - Олег Раин"

Мы рассмеялись.

– Ты-то зачем за нами поскакала? – вспомнила я. – Меня, что ли, спасать?

Лиза немного подумала, осторожно кивнула:

– Ну да. Разве это плохо?

– Не плохо, конечно, но глупо. Я-то ладно – давно в этих болотах квакаю, а ты-то реально рисковала.

– Но я же теперь не одна – я с тобой.

– И что? Вот отметелили бы обеих, и явилась бы домой вся в синяках да шрамах. А того хуже – в больницу увезли бы.

– В больницу я и там у себя сто раз могла попасть. И в больницу, и на кладбище. – Лиза снова «огладила» меня своим удивительным взглядом.

Я даже смутилась. Собственные мудреные словеса показались вдруг вычурными и абсолютно ребяческими. Сразу вспомнилось, откуда она приехала, и снова всплыло то самое словечко – «беженка», из-за которого разгорелся весь сыр-бор.

– Странное тут место, – снова заговорила Лиза. – Очень похоже на наши подвалы. Мы в них от бомбежек прятались. Земля вздрагивала, а мы жались друг к дружке и ждали.

– Чего ждали?

– Снаряда – большого, тяжелого, безжалостного. Сидишь и представляешь себе, как он пробивает стены, потолок, пробуривает целый тоннель, а по пути крошит бетон, рвет арматуру. А потом… Потом он зависает над нашими головами, точно робот-убийца, сканирует все вокруг и снимает наши испуганные лица.

– Снимает?

– Ну да! Мы ведь все за мгновение до смерти становимся самими собой. Вот этот робот-снаряд и впитывает в себя наши страхи, наши мечты, наши желания и только потом взрывается. Я это всегда как вспышку себе представляла. Удар света по глазам – и всё. Я даже думала, что так оно проще и лучше. На улице-то от осколков многие калеками становились, кровью истекали, а тут сразу и без мучений.

– Что-то не то ты говоришь, подруга, – хрипло отозвалась я.

Лиза качнула головой, точно соглашалась.

– Не то, конечно. Но мы там ко всему привыкли. Это поначалу тряслись да переживали, а потом уже и спали, и ели, даже сказки малышам рассказывали.

– Разве к такому можно привыкнуть?

– Человек ко всему привыкает. Жить-то надо. Даже самые маленькие переставали бояться и вздрагивать. Засыпали при любом обстреле… – Лиза вздохнула. – Вот наружу вылезать было страшно. Потому что всякий раз выбираешься и не знаешь, что вокруг будет. Но нам везло: обычно только руины и пепелище видели. Совсем как тут. И никого кругом – ни единой живой души.

Мне стало не по себе. Она точно мысли мои читала. В нашем-то ЗБ тоже не водилось ни кошек, ни собак, ни даже птиц. Я это давно приметила. Вроде заходи да живи, никто ведь не гонит, а их нетути – зверюшек, значит. Чуют, видно, что нечеловеческим духом пахнет. Мы не чуем, а они чуют. Может, даже видят что или слышат. А если забредает кто, так тут же с ума сходит – как тот бешеный пес, что прыгнул на меня в коридоре…

– Тут многое напоминает мой дом. – Лиза погладила ствол ближайшей березки. – Даже здесь, на крыше. Сама не знаю почему.

Я нахмурилась. Потому что неожиданно подумала, что знаю ответ. Дело заключалось не просто в руинах или подвалах, а в том, что любые постройки – они ведь тоже страдают. Может, даже душа у них есть, у каждого здания своя, отдельная. И когда их разрушают взрывающимся металлом, что-то с ними происходит. Они словно просыпаются. Совсем как люди. Пока ведь не порезался, ничего не чувствуешь, а распорол рану, укололся или ударился – и заболело. Вот и разрушенные здания тоже начинают болеть да мучиться. Может быть, надеются, что придет неведомый строитель-врач и вылечит их. Возможно, даже жалеют тех, кто прячется в их ненадежной скорлупе. Ведь действительно, здание ЗБ приняло Лизу как родную – перенесло вместе со мной. Может, потому, что она была не случайной гостьей, а гостьей оттуда – из тех сгоревших подвалов и руин…

– Тут всегда так тихо?

– Смотря где. – я огляделась. – Хотя что-то и впрямь нас долго не тревожат. Обычно здесь каждые четверть часа кто-нибудь появляется.

– Наверное, дети в основном?

– Днем – да, а позднее и взрослые. Иногда целыми делегациями забредают. Совсем редко – одиночки вроде меня, чаще – группы по пять и более человек.

Я вспомнила про журналистов, снимавших здесь репортажи, но далеко они не заходили. Отщелкивали положенное количество кадров, бубнили что-то в микрофоны и смывались. Вот фотографы-экстремалы – те могли и в подвалы забраться, и на крышу.

Посмотреть тут было на что. И граффити местное часто снимали, потом на форумах выкладывали. Чистые-то стены в ЗБ давно стали редкостью: всюду красовались стихи, пожелания, привычные глупости. Вроде «Не ешь су́ши – зри в душу!» или «Сдохнем все под музыку Вивальди!». Но особое место занимали рисунки, и главными среди них были, конечно, знаменитые «Крылья желаний» с «Короной». Если верить байкам, «Корона» помогала решать застарелые проблемы, подсказывала верные решения, ну а «Крылья» переносили в то место, куда просило сердце. Такое вот немудреное волшебство! А еще был «Кулак», проламывающий стену, и дыра, пронзающая сразу две комнаты. Считалось, что тот, кто умудрится соединить свою силу с изображенным кулаком, станет на какое-то время непобедимым. Ну или что-то типа этого.

Неудивительно, что многие в подобное отказывались верить. Скажем, туристы из сталкеров и диггеров тупо отправлялись в подвалы. Чудеса им на фиг были не нужны – просто желали пощекотать нервы, бродили по тоннелям, ведущим в разрушенные мастерские, прачечную или морг. Лезли в любые дыры, крючья в стены вбивали, по шахтам лифтовым спускались. Таких ЗБ нередко наказывало: кто-то падал и ломал кости, кто-то голоса начинал слышать – охи там, вздохи разные, – ну и улепетывали со всех ног.

Находились и коллекционеры, мечтающие подобрать на память какую-нибудь уцелевшую склянку. Знали ведь, что уносить из ЗБ ничего нельзя, а все равно тащили. Раритеты потом продавали на тех же форумах. Ладно, хоть не мусорили, с этим тут всегда обстояло строго. Никто, понятно, не штрафовал, не следил, но как-то народ сам соображал, что за подобные шалости можно получить по маковке – в прямом и переносном смысле.

Сошедших с ума поминали часто, была и история про одного буяна, разбившего в вестибюле второго этажа с полдюжины бутылок. Он их попросту метал в стену, на которой поверх одного из граффити намалевал что-то вроде простенькой мишени. Минут через пять подобного цирка хрустнул потолок, и на голову «шервудскому стрелку» рухнула хороших размеров доска. Если верить рассказам, чувак провалялся без сознания несколько часов, а когда очнулся, прибрал за собой осколки и даже мишень попробовал со стены стереть. Во всяком случае, из ЗБ он убрался живехоньким.

А в общем… В общем, всякое тут бывало – и веселое, и не очень. И смерти людские ЗБ видело не раз и не два. Обо всем этом я также поведала Лизе.

– Тут и карнизы смерти имеются. – я указала Лизе в сторону арочных окон. – Самые безбашенные по ним бегать любят. Храбрость свою прове-ряют.