Читать книгу "Адская паутина. Как выжить в мире нарциссизма - Сэнди Хотчкис"

Во многих отношениях Джесси был очаровательным и милым парнем. Целеустремленный и энергичный, он знал, как можно хорошо и со вкусом провести время. В нем не было подлости (there was not a mean bone in his body), но вместе с тем наблюдалось полное отсутствие хоть капли сочувствия к другому человеку. Если копнуть его на глубину в четверть дюйма, там найдется лишь то, что связано с его «Я». Когда другие люди испытывали гнев из-за недостатка у него чувствительности, он редко реагировал в ответ гневом. Он искренние недоумевал, что мог страшно кого-то огорчить, если все, что он пытался сделать, заключалось в том, чтобы преуспевать или быть счастливым. У него проявлялось много нарциссических черт, и далеко не самой последней из них было стремление использовать другого человека в межличностных отношениях, но осознание своего характерного изъяна или размышление по этому поводу полностью отсутствовало.

Джесси решил дистанцироваться от своей подруги, но не мог окончательно с ней порвать, пока она все еще хотела спать с ним. Когда он стал видеть ее реже, то получил некую передышку от ее гнева и раздражения, но вместе с тем стал испытывать больше тревоги и чувствовать себя более одиноким. Он подцепил пару своих прежних подруг и даже вступил в сексуальные отношения со своей бывшей женой, у которой явно сохранились к нему чувства. Неожиданно для него его дети стали для него много значить, и он мне похвастался, что очень сблизился со своей шестнадцатилетней дочерью. «Она — словно мой лучший друг, гордо сказал он. — Мы можем с ней обо всем поговорить». Он думал, что, наверное, дочь бы одобрила, если бы он снова сблизился с ее матерью. «У нее такое ощущение, словно мы все снова стали одной семьей». Но, разумеется, это «ощущение семьи» присутствовало лишь до тех пор, пока оно отвечало потребностям Джесси.

Глава 7. Слабые границы

По своей природе мы — социальные существа, которые преуспевают и благоденствуют при условии очень значимой для нас принадлежности к семье, кругу друзей и сообществу. Нам всем нужно чему-то «принадлежать» — тому, что находится вне нас. Но вместе с тем мы — уникальные личности, у которых есть свои мысли, свои чувства и тело, которое принадлежит только нам самим. Хотя не подразумевалось, что мы должны жить, как островитяне — полностью замкнуто, в изоляции от других людей, — с самого рождения мы запрограммированы на развитие индивидуальности, обладающей автономной Самостью. Прочность границы между нашей Самостью и другими людьми будет влиять не только на то, как мы воспринимаем себя, но и на то, как мы воспринимаем других людей, и в существенной степени — на то, как они относятся к нам. Хорошие границы и признание обособленности способствуют здоровым межличностным отношениям.

Нарциссическая личность страдает от глубокого характерного изъяна в развитии ощущения Самости. Этот изъян лишает таких людей способности признавать наличие собственных границ, а также воспринимать других людей отдельными личностями, а не продолжением их собственной. Другие люди либо существуют для удовлетворения потребностей нарциссической личности, либо могут не существовать вообще. К тем, кто дает возможность получить какое-то удовлетворение, относятся так, словно они являются частью нарциссической личности, и автоматически от них ожидается, что они будут жить в соответствии с ожиданиями этой личности. В психике нарциссической личности не существует границы между ее собственной Самостью и другим человеком.

Причина такого поведения нарциссической личности уходит своими корнями в переживания раннего детства. Поскольку любой человек, который когда-то имел дело с маленькими детьми, знает, что когда в своем развитии они проходят через стадию эгоцентризма, то ощущают себя очень важными и непобедимыми. Это начинается приблизительно в тот период, когда они начинают ходить, и обычно продолжается до двух лет. Как правило, взрослые по-разному смотрят на их эгоцентричное поведение, начиная с умиления и заканчивая раздражением, однако такое поведение ребенка имеет весьма важную функцию. На этой стадии у него действительно начинает впервые формироваться ощущение своего «Я» — отдельно от его первых заботливых воспитателей, и подверженное инфляции ощущение собственной значимости позволяет ему исследовать мир, не испытывая подавляющих его страхов и сомнений.

Одна из обязательных функций родителей[19] — облегчить прохождение малышом этой стадии эмоциональной ранимости, помогая ему принять следующее: хотя он является обособленным и относительно беспомощным, он все равно является ценным — только в силу своего существования. Если родители позволяют малышу ощущать себя слишком значимым или обладающим слишком большой властью, то у ребенка сохраняется его инфантильная фантазия, состоящая в том, что его власть исходит от всесильных родителей, контролирующих его поведение. Это обстоятельство препятствует развитию его оценки своих истинных возможностей и уверенности, когда он остается в одиночестве. Вместо этого у него оттачиваются навыки ориентирования в окружающей среде, чтобы найти других людей, которые дадут то, что ему не хватает, или то, что ему нужно. Если он может убедить их в том, что является особым, они будут им восхищаться и он станет пользоваться их властью. Это весьма отчаянный поиск (quest), и те, кого не получается использовать, будут забракованы. Но тех, кто оказывается полезным, он воспринимает как родителей, как продолжение своей Самости и относится к ним так, как если бы они не существовали отдельно от него.

Мне вспоминается история одной пациентки, которая однажды, придя домой, обнаружила, что свекровь сменила всю мебель у нее в комнате. Не посоветовавшись с невесткой, свекровь выбрала красивую новую софу и подходящие кресла, оформила их доставку, а старую мебель выкинула — в качестве «сюрприза». Моя пациентка в самом деле была удивлена — и пришла в смятение. Действительно, она хотела сменить старую мебель, но она собиралась пойти в магазин и выбрать новую мебель сама. То, что она могла что-то захотеть сделать сама, никогда не приходило в голову ее свекрови. Сын с женой купили ее старый дом, поэтому она знала, как лучше обставить комнату, а кроме того, она считала это своим подарком. Молодые супруги при этом работали на нее, поэтому она воспользовалась тем, что их жизнь у нее под контролем. В этой семье вообще было много нарушений границ.

Люди, которые терпят нарушение собственных границ, — как правило, оказываются такими, у которых, как и у нарциссической личности, не сформировалось сильное ощущение отдельной Самости. Обычно это происходит потому, что их приучали терпеть вмешательство в их личную жизнь в процессе взросления в родной семье, а их автономия не получала никакой поддержки. Люди с подобным прошлым становятся очень чувствительными к таким вмешательствам и возводят крепкие границы, чтобы себя защитить. У них существуют проблемы в установлений доверия и формировании близких, интимных отношений. У них развивается тревожная, опасливая установка по отношению к другим, словно они ожидают от них какого-то вмешательства в свою жизнь. Но иногда отсутствие у них опыта жизни с нормальными границами приводит их в замешательство или вселяет неуверенность, когда происходит такое вмешательство. Именно таким был случай с моей пациенткой, в комнате у которой свекровь сменила мебель. Она понимала, что этот подарок ее не осчастливил, но ругала себя за свою неблагодарность. «Кто не захотел бы иметь красивую новую мебель?» — размышляла она. И только после подробного обсуждения произошедшего ей удалось понять, почему она себя чувствовала так неловко.