Читать книгу "Его Величество - Владимир Васильев"

Карета остановилась возле Зимнего дворца. Выйдя из нее вместе с сыном Александром, великий князь, прежде чем войти во дворец, долго смотрел на окна половины, занимаемой Марией Федоровной. Николай Павлович был уверен — он первым делом расскажет матушке о странном поступке Милорадовича, присяге в Москве и выскажет опасения за будущее Российской империи.

* * *

В трехстах верстах от Петербурга, на станции Ненналь в небольшой, но уютной и светлой комнате сидели великий князь Михаил Павлович и начальник штаба 1-й армии генерал Толь, посланный из Могилева главнокомандующим графом Сакеном с рапортом о состоянии армии навстречу новому императору Константину, который, как предполагалось графом, должен был следовать из Варшавы в Петербург. Его и возвращавшегося из Варшавы адъютанта военного министра Сабурова великий князь оставил при себе, как было условлено при отъезде его из Петербурга с Николаем Павловичем.

Михаил Павлович в ожидании ужина читал письма брата, написанные им за два дня до этого и привезенные час назад курьером.

«С твоего отъезда, любезный Михайло, все продолжается здесь спокойно; приехавший курьер от 3-го числа с письмом к матушке от брата, не вывел нас из прежнего затруднения и не дал нам еще возможности выполнить святую его волю, не принимая ничего против того, что ты к брату везешь. В 11 часов вечера 7 декабря 1825 года. Твой верный, несчастный друг и брат Николай».8

«С час тому только, любезный Михайло, что приехал Перовский; привез мне письма твои и, к счастью, пакет брата к Лопухину.

Ты очень умно и хорошо сделал, что не оставил его у фельдъегеря. Из копии по секрету увидишь ты, что честь брата не дозволяет мне допустить пакет теперь же до назначения, и покуда есть еще надежда на благоразумный и достойный отзыв брата, долг мой беречь под спудом несчастную эту бумагу, что нами и решено.

Матушка тебе пишет и я с ней согласен, но прошу прощения, что тебе нельзя назад воротиться до приезда курьера с ответом на Опочинина; открывая пакеты, ты обо всем известен будешь. Тогда, однако, твое присутствие здесь необходимо, дабы как личный свидетель братней непоколебимой воли подтвердить его слова в случае малейшего сомнения, которого всегда опасаться можно. В Варшаву же ехать было бы поздно и бесполезно на первое время. Мы все делаем, чтобы имя брата спасти, но я предвижу и для него много неприятного, если он не поступит, так как долг и честь велят.

Что же касается до настроений ехать за границу, они столь непригодны, что я не говорю про них, а суди ты сам!

Прощай, Бог с тобой, за тебя скучаю, но сравни твое положение с нашим и утешься. Твой на веки друг и брат Николай.

Санкт-Петербург. 7 декабря в 12 часов ночи».9

«Я посылаю тебе письмо от матушки и жены твоей и другое от меня графу Толю, который ехал в Варшаву и которого ты остановишь. Отдай это письмо и расскажи ему все подробности, объяснив и мои причины, и все что делается.

Пусть он при тебе останется, тебя позабавит, и ты же привези его с собой назад. Здесь все совершенно тихо, ни толков, ни слухов нет. Дай Бог, чтобы так и осталось до конца. Твой верный друг и брат Николай.

8 декабря в 9 часов вечера».10

Михаил Павлович посмотрел на дремавшего за столом генерала Толя и тихо позвал:

— Карл Федорович!

Граф глянул на стол, потом на него и с удивлением сказал:

— Не вижу ужина.

— Письмо вам от Николая Павловича, — улыбнулся Михаил, протягивая синий листок бумаги.

— Благодарю вас, — кивнул тот и принялся за чтение.

«Карл Федорович! — писал великий князь Николай. — Обстоятельства, в коих я нахожусь, не допустили меня лично объявить вам, что поездка ваша и предмет оной в Варшаве бесполезны.

Брат мой Михаил Павлович вам лично объяснит, а я прибавлю желание, чтобы вы при нем остались до возвращения его под предлогом ожидания Е. В. Г. Императора. Мне не нужно здесь упоминать ни об уважении, ни о дружбе, которую я всегда к вам имел. Николай.

С. Петербург. 8 декабря в 9 часов вечера».11

Граф Толь поднял голову от письма. Их взгляды с Михаилом Павловичем встретились.

Было утро 9 декабря 1825 года.

Глава вторая

НАКАНУНЕ

В ночь с 11 на 12 декабря в Зимнем дворце во внутренний караул заступила рота Московского полка под командой штабс-капитана Бестужева. Командир караульной команды, при сдаче дежурства, передал Михаилу Александровичу секретное предписание великого князя Николая Павловича, которое требовало — начиная с вечерней зари и до утреннего восхода он лично обязан приводить часовых к покоям его высочества. Бестужев, наслышанный от своих товарищей о причудах великого князя в его бытность командиром бригады, отшутился:

— Хоть к покоям, хоть в покои.

Во втором часу ночи, пройдя с часовым длинный коридор, освещенный одной лампой, он остановился перед дверьми спальни его высочества. Смена караула проводилась не первый год и ничего сложного не представляла. Все движения были отработаны: один часовой сходил с места, другой заступал на него.

В ночной тишине отчетливо звякнуло железо. Бестужев вздрогнул, сердито глянул на караульных. Дверь в спальню мгновенно приоткрылась, и в узком отверстии показалось бледное испуганное лицо великого князя.

— Что это значит? Что случилось? Кто тут? — спрашивал он дрожащим голосом.

— Караульный капитан, ваше высочество, — отвечал Бестужев.

— А, это ты, Бестужев! Что там такое?

— Ничего, ваше высочество, часовые при смене сцепились ружьями.

— И только? — он замялся в нерешительности, но тут же обрел уверенность. — Если что случится, то ты дай мне тотчас знать.12

Штабс-капитан Бестужев продолжил путь с караульным солдатом. Дождавшись, когда их шаги смолкнут, великий князь отошел от двери.

«У него было такое лицо, будто он приходил убить меня», — думал Николай Павлович, проходя к окну, выходящему на Дворцовую площадь.

Падал снег. Большие белые хлопья, резко выделяющиеся на фоне черной ночи, походили на бабочек. Они опускались и поднимались вверх, кружились хороводом, игриво покачивались и плавно разлетались в разные стороны.

Ему вдруг вспомнился Павловск. Он — маленький мальчик с сачком бегает по лужайке за бабочками. Рядом с ним сестры, младший брат Михаил. Светит теплое солнце. А бабочки белые, красные, желтые, словно дразня, играя с ним, садятся совсем рядом на травинки, раскачиваются и взметают ввысь.