Читать книгу "Возвращение ковчегов - Дженнифер Броуди"

Новость встретили мрачным молчанием.

Наконец бобы и рис сварились, Возиус сдобрил их щепоткой морской соли и сушеных трав, разложил по мискам. Поели при угасающем тепле печки, пока вокруг сгущалась ночь; потом все устроились спать. Майра следила, как, сморенные усталостью, один за другим уснули ее друзья. Последним тихонько засопел под боком Возиус.

Сама она, хоть и вымоталась, заснуть не могла. Вспомнила мысленные упражнения, которым учила ее Элианна, чтобы управлять собственным разумом и Маяком.

Вдох… Выдох… Вдох… Выдох…

Закрыв глаза, Майра принялась выравнивать дыхание. Где-то недалеко шипели, разбиваясь о берег, волны. Майра старалась дышать в такт с древним ритмом моря. Когда тело расслабилось, а сознание готово было погрузиться в сон, она позвала Аэро. Ее призрачный голос всколыхнул мир снов: «Аэро, где ты? Ты меня слышишь?»

Он не ответил.

Майра гадала, почему в последнее время он не появляется в ее снах. Конечно же, они оба еще не научились толком управлять Маяком. Может, в этом все дело? Однако сомнения не покидали ее. Майра не решалась признаться самой себе, как сильно тоскует по Аэро. Она снова позвала его, несмотря на то что в паре шагов от нее спал Калеб. Майра терзалась угрызениями совести. Она позвала через Маяк: «Аэро, отзовись!»

Ее бестелесный голос пронесся по миру снов, однако ответа не было. Аэро не спешил появляться.

Но где-то рядом таился Темный. Он следил за Майрой. Ждал. Потом начал приближаться.

И сон ее превратился в кошмар.

Глава 6. Когда зажгутся огни (Джона Джексон)

– Тьма – живая, – пробормотал Джона и усмехнулся. Напомнили о себе сломанные ребра, и он вздрогнул от боли. Неужели он теряет рассудок? Бесконечный мрак Тени казался ему живым существом. Он пульсировал и дышал, поглощая все, что движется. Занимал весь Третий сектор, огромную тюрьму, которую устроил здесь Синод, придя к власти. Во все стороны под низким потолком тянулись ряды запертых клеток.

Би-ип!

Открылась дверь сектора – кто-то пришел. Сердце Джоны подскочило в груди. В кромешной тьме он ничего не видел, зато прекрасно все слышал: шорох крысиных лапок, возню других заключенных, проклятия в адрес Оракула. А еще ощущал запахи гнили и разложения.

Дверь с шипением закрылась, и тьму Третьего сектора пронзил луч фонаря. Вошел патрульный, на поясе у него позвякивала связка ключей. Джона сразу догадался, кто это, – Бэрон Донован. Когда-то они с Майрой учились в одном классе, и Бэрон на всю Академию прославился жестокостью, он постоянно колотил других детей. За патрульным шел Красный Плащ, жрец, – его мантия волочилась по полу.

– Топить Оракула в моче! – завопил какой-то сбрендивший заключенный и стукнулся лбом о прутья клетки. Судя по тому, как он шепелявил, ему выбили зубы.

– Молчать, грешник! – проорал Бэрон. Выхватив обрезок свинцовой трубы, он ударил им по решетке. Раздался пронзительный лязг, и заключенный, надсадно визжа, отпрянул.

Опустив дубинку, Бэрон посветил фонарем вперед, и они со жрецом направились дальше. «Только не ко мне, – молился про себя Джона. – Пройдите мимо». В предчувствии новых побоев кожу засаднило.

Но вот патрульный и жрец остановились – прямо напротив его клетки. Бэрон отпер замок и открыл дверцу. Петли негодующе заскрипели. В лицо Джоне ударил слепящий луч фонаря.

– Ну, здравствуй, грешник, – произнес Бэрон. – У тебя никак сегодня гости. Будешь вести себя, как подобает примерному и жалкому заключенному? Или тебе преподать урок? Знаю, от таких, как ты, многого ожидать не приходится. Твоя жена была грешницей. Твоя дочь была грешницей. И сын был грешником. Целая семейка грешников…

– Не смей говорить о моей семье! – огрызнулся разгневанный Джона и подался вперед. Цепи натянулись, кандалы больно впились в запястья, и он беспомощно рухнул.

Бэрон разочарованно опустил дубинку:

– Отец Тероний, он в вашем распоряжении.

– Благодарю, патрульный Донован. Ты хорошо служишь Оракулу.

Войдя в клетку, Тероний наморщил нос. Джона впился взглядом в его лицо, обрамленное длинной черной с проседью бородой. Тероний был одним из старейших и самых уважаемых жрецов, и визит его озадачил Джону. Кроме отца Флавия, больше никто из Красных Плащей не заглядывал в Тень.

Тероний обернулся к Бэрону:

– Оставь нас.

Бэрон потеребил дубинку и нервно огляделся.

– Отец Тероний, мне велено сопровождать вас! Этот еретик непредсказуем и опасен…

– Что именно тебе неясно? – В голосе Терония слышалась едва сдерживаемая ярость. Жрец пронзил юного патрульного гневным взглядом.

Бэрон быстро закивал головой:

– Простите, отче! Конечно же, я вас оставлю. Как закончите с ним, постучите дважды в дверь сектора.

Тероний дождался, пока Бэрон выйдет из сектора, а после опустился на колени возле Джоны. Оглядел его израненное тело, цепи и оковы, сухие растрескавшиеся губы пленника и пустую чашку рядом с ним.

Джона собрал остатки мужества.

– Зачем вы здесь, отче? – слабым голосом спросил он, и лицо жреца озарилось улыбкой.

– Хотел лично увидеть печально известного грешника. Отец Флавий не ошибался на твой счет! – Он протянул вперед ладони. – Чую исходящее от тебя зло. «Книга Морского Оракула» учит: чтобы познать добро, мы должны взглянуть в лицо великому злу… Книга Виния, глава вторая, стих двенадцатый.

– Прошу, пощадите, отче, – взмолился Джона.

Тероний отвесил ему оплеуху.

– Никакой пощады грешникам! Тебя спасут лишь благословенные воды Святого Моря.

– Ну так отдайте, – произнес Джона, – отдайте меня ему!

– Ты ведь этого и добиваешься? Прежде покайся и заплати за грехи! Твое предательство повлекло за собой кошмарные последствия. По твоей вине начались волнения. Твоя дочь взбудоражила народ, бросив вызов учению Оракула…

– Постойте… о чем вы? – запинаясь, проговорил Джона. – Моя дочь… какие волнения?

Про то, что в колонии неспокойно, он, конечно, знал: в последнее время патрульные бросили в Тень немало новых заключенных, но те, опасаясь побоев, молчали. И вот наконец Джона услышал новости о том, что творится за пределами Третьего сектора.

– Не лги мне, грешник, – сердито проговорил Тероний. – Хочешь сказать, что не знаешь о восстании? Да это с самого начала был твой план: поднять изгоев против Синода! И чтобы к ним примкнули сочувствующие из демоса!

– И демос тоже? – потрясенно спросил Джона. – Рабочие заодно с изгоями?

– Не валяй дурака! – пригрозил Тероний.

Он подался ближе, теперь их с Джоной разделяли какие-то дюймы. От жреца пахло сандаловым маслом.

– Расскажи про Инженерную. Давно ли твой цех планировал мятеж? Мы знаем, что в заговоре замешан Ройстон, старший инженер.