Читать книгу "Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Окаянный - Антон Текшин"

Одно хорошо – после падения я оказался сверху. Лично мне так привычней, да и гораздо удобней, кто бы что ни говорил. Скальпель так и остался торчать в глазнице, упершись во что-то, пришлось снова браться за рукоять, но уже одной рукой. Второй, согнутой в локте, я прижал шею перерождённого к земле, не давая ему поднять голову и впиться мне в лицо. Из раззявленной пасти бывшего туриста тянуло гнилью, зубы клацали так, что хрустела эмаль, но ничего он в своём невыгодном положении сделать не мог. Лишь негодующе урчал и всё крепче сжимал в страстных объятьях, что было мне только на руку. Плевать, как это могло выглядеть со стороны.

Я навалился на рукоять всем своим тщедушным телом и тоже зарычал, понимая, что ещё чуть-чуть, и больше не смогу удерживать голодного упыря. В глазнице, наконец, отчетливо хрустнуло, и рукоять ухнула куда-то в глубины черепа. Крепкий металл попался, спасибо отечественной медицине, кланяюсь в пояс, не сломалось ничего.

Ну, если и это на него не подействует…

Но перерождённого всё же проняло. Он перестал клацать зубами, разжал мертвую хватку и задёргался в мелкой дрожи. Я без сил повалился рядом, хватая прохладный воздух открытым ртом, будто выброшенная на берег рыба после удара браконьерской электроудочкой. Да, убийца монстров из меня хоть куда, одно только плохо – устаю быстро.

Так мы и лежали чуть ли не в обнимку какое-то время, пока упырь наконец не затих. Минус один, с почином, так сказать.

Его напарница в одной из палаток, будто почувствовав, чья взяла, сменила тональность на более низкую, но упрямо продолжала выдавать своё местоположение. Нетипичная особенность для хищника, надо будет взять на вооружение.

Повернув голову, я ещё раз убедился, что противник уже отъехал в Вальгаллу и попытался сесть. Со второй попытки это удалось, и моему взору предстала печальная картина нашего короткого побоища – метрах в десяти лежал «горожанин» с разорванным горлом, так же без признаков жизни, а подле него на коленях устроилась девчонка, тупо уставившаяся в распахнутую аптечку. Санитарка из неё получилась так себе – раненый успел истечь кровью до того, как она догадалась её остановить. На войну такую точно бы не взяли.

– Хьюстон, отзовитесь, у вас проблемы? – поинтересовался я, прочистив горло.

Девушка продолжала хранить молчание, переводя взгляд то на разбросанные по траве лекарства, то на собственные руки, по локоть вымазанные в крови. Всё ясно – клиент в шоке. Знавал я в бытность мою егерем звероватого вида мужика, которого регулярно принимали товарищи полиционеры, просто потому что он, видите ли, «на кого-то похож». Такой вот человек – оживший фоторобот, пугавший до испражнения даже бойцовских собак. Сам же он дико бледнел даже от маленькой капельки крови на порезанном пальце. Я тогда сразу сказал, что брать такого чудака на охоту – странная затея, вроде той, чтобы сходить на медведя с палочкой для селфи. Но шеф меня не послушал, и в итоге с рейда мы принесли лишь одну бесчувственную тушку, которую, к сожалению, никак нельзя было разделать на куски и распихать по рюкзакам. Угадайте – чью.

Оставив потрясённую случившимся девушку в покое, я занялся самым важным на данный момент делом – поиском еды. Это нормального человека от зрелища человеческого трупа потянет разве что прочистить желудок, мне же картина смерти никаких откровений не принесла, разве что впервые пришлось самому случиться её инициатором. Но никаких душевных потрясений я не испытал – тут и без медицинского заключения ясно, что турист перестал являться человеком задолго до своей насильственной кончины. Считай – зомбака завалил, всамделишного, не киношного, томатным кетчупом облитого. Вот, не приведи бог, придётся убить обычного человека, тогда и буду трагически переживать по этому поводу. Наверное.

Рядом с костром небрежно валялся брошенный рюкзак с широкими лямками. Судя по размеру, он принадлежал одной из барышень и использовался покойным сторожем как поддержка для спины. Внутри, помимо тряпок и прочего барахла типа гигиенических салфеток, нашлись несколько консервных шайб. Рыбка в масле, рыбка в томате и даже одна каша с запахом мяса. Живём!

Салфетки всё же пригодились, зря на них бочку катил – руки не мешало продезинфицировать, после тесного контакта с заражённым. Столовых приборов в рюкзачке не оказалось, но отыскался хромированный мультитул с вилкой. Сойдёт.

Следующие несколько минут я был поглощён плотной трапезой, так необходимой выздоравливающему организму. Соглашусь, не совсем логичный поступок для большинства людей – сидеть на остывающем трупе и наворачивать сардинеллу с овощами, причмокивая от удовольствия. Но неведомое лекарство не оставило мне другого выбора, раскрутив метаболизм до рекордных скоростей. Так что я превратился в этакий двигатель, потребляющий калории в промышленных масштабах. Пока есть топливо – работаю, а кончается заправка – начинаю барахлить и глохнуть.

А в этом странном мире это верная смерть.

Консервы улетели на ура, и я впервые с появления здесь почувствовал себя не огрызком человека, а кем-то, способным без косяков выполнить хотя бы самое простецкое движение. Даже уронил мимо рта не так уж много – определённо иду на поправку. Дрожь в конечностях поутихла, и я расправил плечи. Может, вздремнуть ненароком, когда закончу со связанной любительницей человечинки?

– Проклятый Миша… – Вдруг сипло выдохнула девчонка, не меняя позы.

Я поперхнулся водой из пластиковой бутылочки, которой решил запить уничтоженные припасы съестного. Не от неожиданности, хотя и не рассчитывал, что она выйдет из ступора, а от её низкого голоса, показавшегося мне до боли знакомым. Не зря мать хотела меня в музыкальную школу определить, я даже успел посетить несколько занятий, прежде чем связался с нехорошей компанией, где увлечение фортепьяно было, мягко говоря, не в чести. Так что мой музыкальный слух остался невостребованным вплоть до взрослой жизни. И сейчас вот, в который раз, пригодился.

Голос у юной туристки опустился до уровня прокуренной рок-исполнительницы, со своими специфическими низкочастотными нотками, которые я только что слышал. От вот этого самого парня, на котором я сижу. Пожалуй, если она перестанет проговаривать каждое слово, а будет тянуть один и тот же звук на вздохе, будет очень похоже.

– Который из них Миша? – спросил я, осторожно поднимаясь на ноги.

Надо же, только сейчас понял, что в этой суматохе мы как-то не познакомились. Может, оно и к лучшему?

– Миша…? – недоумённо протянула она, заворожено глядя, как с пальцев стекают тягучие капли крови. – А-а… Его здесь нет… Здесь я… Из-за него!

Последнее высказывание было выдано куда более угрожающим тоном, и я замер, боясь спровоцировать перерождающуюся девчонку. Как назло, скальпель прочно застрял в пробитой глазнице, и выниматься категорически отказывался, а другого оружия в обозримом пространстве не наблюдалось. В палатках, что ли, пошарить? А успею?

Тем временем девчонка тяжело закашляла, и её голова стала клониться вниз, как у обычного засыпающего человека. Только вот проснётся вместо неё уже другое существо, как случилось с предыдущими ребятами.