Читать книгу "Походы викингов - Андерс Магнус Стриннгольм"

В те же страны направил путь и Гастинг и решился достигнуть Рима в своем походе. Смелые замыслы всегда занимали этого вождя: по уверению одного французского летописца, у Гастинга был не какой-нибудь неважный замысел, а завоевание власти и сана Римского императора для своего питомца Бьерна Иернсиды. «Все государства мира, — говорил он войску, — открытые для нас, должны увидеть нашу славу. Сотни тысяч уже пали от нашего меча; но всякий воин, достигнув одной цели, стремится к высшей: если мы подарим римскую корону Бьерну Иернсиде, наша слава разнесется по всему свету».

В 857 году или, по другим источникам, в 859 году Гастинг, с флотом из сотни длинных судов, поплыл к берегам Испании, пристал к Галисии, высадился и грабил. Тогда в Астурии и Леоне царствовал Ордоний I, а Мухаммед І — в Кордове. Дон Педро, наместник в Галисии, выступил с войском на викингов и принудил их воротиться на суда. Они продолжили свой путь, делая грабежи на берегах Испании, Португалии, через Гибралтарский пролив, или так называемый в древних сагах Ньорва Зунд,[32] переехали в Африку, взяли приступом город Накхор[33] и перебили множество сарацин. Потом явились на Балеарских и Питиузских островах и грабили на Майорке, Менорке и Форментерре.

Оттуда устремились к берегам Италии. Ветер принес их в Генуэзский залив, в котором они вошли в бухту Специи. Перед ними находился город Луна, бывший в весьма цветущем состоянии во времена этрусков, но после падения Римской империи утративший свое значение. Высокие, с башнями городские стены и великолепные окрестности подали викингам мысль, что это славный город Рим. В Луне тогда праздновали Рождество Христово: все жители собрались в соборную церковь, Вдруг разнесся в городе слух, что гавань полна судов с каким-то неизвестным народом. Все тотчас бросились запирать городские ворота, заняли стены, приняли все меры к защите. Гастинг видел это: рассчитав, как трудно, почти невозможно, взобраться на стены, он придумал хитрость; он отправил послов в город и велел сказать там, что «они — люди с севера, по воле богов покинувшие родину: они сражались во Франции и покорили ее; к этому городу они не приставали с враждебными намерениями, но занесены бурей на его рейд; сохраняя мир с жителями, они желают только исправить в пристани повреждения, причиненные их судам, а в городе закупить то, что нужно. Начальник флота очень болен; привычная беспокойная морская жизнь ему надоела; много начитавшись о христианском боге, он желает принять христианство, креститься и быть похороненным в том городе, где настигнет его смерть».

Эпископ и граф Луны с радостью услышали это известие, освобождавшее их от страха неприятельского нападения. С обеих сторон договорились о мирных и торговых условиях. Граф и епископ были восприемниками при крещении Гастинга: он получил св. миропомазание, больной принесен был в город и обратно на корабль, потому что норманны не могли входить в Луну. На следующую ночь услышали громкий плач на кораблях и в стане. Утром явились в город послы с известием, что Гастинг умер, что он просил себе погребение в городском монастыре и назначил в дар церкви свой меч, свои перстни и другие драгоценности.

Духовенство с полной готовностью приняло это последнее благочестивое желание умирающего, нового христианина, соединенное при том с такими богатыми дарами. Гастинга, одетого в броню, положили в гроб со всем его оружием.

По обеим сторонам гроба шли норманны; впереди несли назначенные церкви дары — перстни и пояс, оправленные в золото и серебро, мечи, секиры и другие драгоценности. Когда похоронное шествие приблизилось к городу, отворились городские ворота и навстречу вышел епископ со всем духовенством, в праздничных ризах. В благоговейном молчании, с восковыми свечами, с распятиями впереди, процессия продвигалась к церкви, гроб был поставлен перед хорами, и отпевание совершено было со всей торжественностью.

Но когда пришло время опускать гроб в могилу, норманны протеснились вперед и кричали, чтобы не делали этого. Такая выходка изумила духовенство и других христиан, Изумление сменилось ужасом, когда с гроба слетела крышка и из него выскочил Гастинг, схватил свой меч и изрубил епископа на том самом месте, где стоял он со служебником в руках. В ту же минуту и норманны обнажили мечи, спрятанные у них под плащами. Духовенство, граф и все знатные люди были убиты прежде, нежели оправились от первого удивления; все остальные, между ними много молодых мужчин и женщин, взяты в плен; никто не мог убежать, потому что тотчас же заперли церковные двери. Потом норманны рассеялись по всему городу; с гавани, через открытые городские ворота, бросились к ним другие толпы; стража на стенах и все, сопротивлявшиеся с оружием в руках, были убиты; страх и смятение поселились во всех домах: видели бесполезность любых попыток к защите; норманны заняли все места и стали повелителями города.[34] Только тогда они открыли свою ошибку и узнали, что завоеванный город не Рим.[35]

Сказывают, что они потом посетили Пизу и другие города Италии и доходили даже до Греции. Обремененные богатою добычей, со множеством пленных, прекрасных женщин и сильных юношей, они возвращались на север; но, не оставив еще Средиземного моря, в одну сильную бурю потеряли мачты, рули, паруса и для облегчения судов принуждены были бросить за борт пленников и товары. В 859 году одно отделение этого флота явилось снова в Испании, ограбило города Алджезиру в Андалусии, Альгамбру в Португальской Эстремадуре и Мескителлу в Беире, переправилось потом в Африку, где причинило много опустошений, и потом зимовало на испанских берегах. Другое отделение вошло в реку Рону, единственную французскую реку, не носившую еще норманнских судов. Там викинги укрепились на острове Камарге, плавали вверх по Роне, делали набеги по обеим се сторонам, разграбили города Ним и Арль, доходили до Валансьена, посещали также и испанскую Каталонию.