Читать книгу "Великий князь Рюрик. Да будет Русь! - Михаил Савинов"

Рорик был одним из датских военных вождей-конунгов. Впервые он упоминается в анналах под 850 г. – тогда он предводительствовал викингами, напавшими на Фрисландию и захватившими город Дорестад. Император франков Лотарь I, внук Карла Великого, сохранивший свой титул после недавнего раздела империи по Верденскому договору, принял датчанина в свои вассалы[15] и отдал ему этот город в ленное владение. Теперь Рорик должен был защищать Дорестад, в первую очередь от своих сородичей – норманнов.

По всей видимости, собственно защитой франкских рубежей новый хозяин Дорестада не ограничился. Рорик активно ввязался в династическую войну в Ютландии в 857 г., захватил часть земель другого конунга, Хорика II, а позднее, в 863 г., стал вассалом уже западнофранкского короля Карла Лысого. В связи с королем Карлом Рорик упоминается в источниках несколько раз – в 863, 870 г. (заключил с Карлом союз в г. Нимвегене), 872 г. (вторично признал себя вассалом Карла). Что делал Рорик в промежутках между этими датами, не вполне ясно, поскольку ютландский вождь интересовал франкских анналистов лишь тогда, когда по каким-то причинам пересекался с правителями франкских государств. Последнее упоминание Рорика в западных источниках относится к 873 г., когда Рорик сделался вассалом короля Людовика Немецкого.

При всей отрывочности данных о Рорике перед нами вполне типичный деятель «эпохи викингов», амбициозный военный вождь, действующий, в зависимости от стечения обстоятельств, либо вместе со своими соплеменниками против западноевропейских королей, либо на стороне королей против соплеменников. Внимательный читатель уже заметил, что имя этого воинственного датчанина созвучно с именем Рюрика, а время активной деятельности примерно совпадает с летописной датой призвания варягов. Мы вспомним об этом персонаже, когда пойдет разговор о попытках определить происхождение летописного Рюрика.

Второй герой – это славянский князь, имя которого восточнофранкские монастырские анналы – Ксантенские и Фульдские – передают как Густимусл. Славянское произношение этого имени – Гостомысл.

Гостомысл, известный нам по франкским источникам, был князем славян-ободритов. Ободриты времен Гостомысла были самым мощным племенным союзом балтийских славян. Об этих народах обязательно надо сказать несколько слов.

…На землях современной Германии, на юго-западном побережье Балтийского моря в древности обитали племена славян, составлявшие особую группу и не входившие в число племен, ставших основой будущего Польского государства. Это были ободриты, или бодричи, лютичи, они же вильцы, и руяне, или раны, жители острова Рюген и прилегающих земель на континенте. Земли ободритов примыкали к владениям датских конунгов, с которыми ободритские князья вели войны, а порой заключали династические браки.

Прибалтийские славяне играли важную роль в южнобалтийской торговле, в их землях находились крупные торговые города: Велиград (современный Мекленбург), Старигард (Ольденбург) и некоторые другие. Славяне, как и скандинавы, занимались не только торговыми операциями, но и грабежами, так, ободритские князья совершали походы на датские и германские города. В свою очередь, франкские, а затем германские императоры развернули широкое наступление на славянские земли. В конце концов к XII в. своеобразная культура прибалтийских славян прекратила свое существование.

Особенно интересны храмовые города балтийских славян, в которых находились большие святилища и обитали жрецы, составлявшие особое сообщество. Главным храмовым городом ободритов была Ретра, местоположение которой до сих пор не установлено точно. А на острове Рюген до XII в. просуществовала Аркона – последний оплот дохристианских верований во всем Балтийском регионе.

Саксон Грамматик, датский писатель XII в., оставил яркое описание находившегося в Арконе святилища бога Свентовита. Главное культовое празднество происходило в августе, во время сбора урожая. За день до празднества жрец тщательно убирал святилище, а в самый день праздника руководил обрядом и устраивал гадание об урожайности следующего года. При раскопках Арконы археологи обнаружили множество костей жертвенных животных.

Прибалтийские славяне оказались последними язычниками Европы – государство ободритов падет только в XII в. под ударами немецких рыцарей-крестоносцев.

Итак, князь Гостомысл. Известно о нем немногое. В 844 г. восточнофранкский король Людовик Немецкий, уже знакомый нам по истории Рорика Ютландского, выступил против «вендов», Гостомысл пал в сражении с франками, остальные вожди славян принесли королю клятву верности, но нарушили ее сразу же после ухода франкских войск. Вот и все.

Запомним и эту историю, произошедшую очень далеко от русских границ. Про Гостомысла, как и про Рорика, придется вспоминать в контексте совсем иного времени.

…Вот что из себя представляет наш IX в., каким мы его знали бы, если бы не было Начальной летописи. Но история не знает сослагательного наклонения – летопись у нас есть. И она рассказывает о первом столетии русской истории по-своему. Настало время обратиться к летописному рассказу, но прежде поговорим о том, что же вообще такое летопись, для чего, для кого и кем она писалась. Без понимания этих вещей любое прочтение «варяжской легенды» не имеет смысла.

Под пером киевского летописца

Византийцы, арабы, франки. Анналы, дипломатическая переписка, торговые пути, арабские монеты, пожар Ладоги, гибель Любши. Сложная картина, правда? Теперь посмотрим, как всю эту картину усложнил и запутал русский летописец, работавший в Киеве на рубеже XI–XII вв.

Но прежде чем обратиться к нашей летописи, необходимо понять, что это вообще за штука такая – летопись. Как и зачем их пишут, как их можно датировать, где летописец говорит правду, а где начинаются выдуманные легенды?

Но и о летописях в целом нельзя говорить до тех пор, пока мы не разберемся с русской средневековой книгой в целом.

Когда вообще восточные славяне начали записывать что бы то ни было? По-видимому, не раньше прихода на Русь христианства.

Письменность в той или иной форме есть у очень многих архаических народов, не имеющих государства как такового. Вариантов записи информации существует огромное множество. Самые древние системы письма – идеографические, в которых каждый знак выражает определенное понятие. К таким системам относятся, например, китайская и египетская иероглифика. Древнейший письменный знак – это схематичный рисунок. По мере того как усложняется общество носителей письменности, упрощаются и значки: объем текстов растет, писать приходится больше. Наконец, знак превращается в букву, обозначающую один звук или слог. А некоторые народы пошли еще дальше – полноценными буквами у них передаются только согласные звуки.

В болгарском «Сказании о письменах», написанном в Х в. «черноризцем» (монахом) по имени Храбр, говорится, что славяне-язычники не имели письменности и гадали с помощью «черт и резов», т. е. знаков, прорезанных или процарапанных на твердых предметах. В более поздних списках «Сказания» к слову «гадали» добавилось слово «читали», но первоначально его в тексте не было. Иногда упоминание «черт и резов» трактуют в том смысле, что у славян в дохристианское время был некий аналог рунической письменности соседей Руси с севера и юга – скандинавов и тюркских племен Великой Степи.