Читать книгу "Золотой скелет в шкафу - Николай Леонов"

– Итак, вы закрыли крышку, взяли в руки барсетку и чемоданчик и отправились в хранилище. В следующий раз, как я понимаю, сумочка была открыта только утром, и чехла с копиями вы в ней не обнаружили.

– Именно так.

– Пропало все, и чехол, и камни?

– Да, все вместе.

«Однозначно, это – шоу-рум, – вновь подумал Лев. – Кто-то из уважаемых господ воспользовался тем, что Литке зазевался, да и стянул пакетик. Между прочим, довольно смелый ход. Как он, интересно, собирался отмазываться, если бы его маневр обнаружили? Тоже свалил бы все на забавное недоразумение? Занятно. Хотел бы я посмотреть на того, кто рискнет так играть со своей репутацией. «Миллиардер Комаров мелочь по карманам тырит» – неплохой заголовочек для передовицы. Газетчики бы на ушах стояли от счастья. Такой материалец! Нет, что ни говори, а смело. Очень смело. Особенно учитывая то, что мысль наверняка родилась спонтанно. Но вот что это была за мысль? И у кого именно она родилась? Занятный, очень занятный случай».

Переговорив с Литке, Гуров позвонил Шурыгину, тактично дожидавшемуся окончания беседы где-то вне поля зрения.

– Мы закончили, спешу передать кабинет его законному хозяину, – сообщил полковник.

– Надеюсь, после разговора с господином Литке ситуация стала для вас яснее, – дипломатично поинтересовался Шурыгин.

– Да, немного. Еще я хотел бы уточнить, во сколько завтра начнется аукцион и когда обычно заканчиваются подобные мероприятия.

– Начало в десять, а когда закончится, это, как сами понимаете, заранее предугадать невозможно. Все зависит от того, как пойдут торги. Обычно вся процедура продолжается около часа. Иногда чуть больше, иногда чуть меньше.

– Хорошо, спасибо. Буду ориентироваться на продолжительность в час. Я бы хотел побеседовать с господином Комаровым, думаю, после аукциона я смогу найти его здесь?

– Да, разумеется. Геннадий Евгеньевич – наиболее вероятный покупатель, и если он выиграет торги, он пробудет у нас в гостях гораздо дольше. Так что у вас все шансы встретиться с ним.

– Благодарю вас, постараюсь использовать эти шансы.

Когда Гуров покинул аукционный дом, на улице уже вечерело.

Собеседования заняли много времени, и он досадовал, что, вместо того чтобы ехать домой, ему сейчас придется вернуться в Управление. Из-за этих никчемных стекляшек пришлось прервать расследования по важным делам, и теперь предстояло допоздна просидеть в кабинете, чтобы хотя бы отчасти наверстать упущенное.

Подъезжая к Главку, он, взглянув на здание, заметил, что из окна их общего с Крячко кабинета льется свет.

«Кажется, не я один сегодня на сверхурочной, – усмехнулся Лев. – Старая гвардия в своем привычном амплуа».

– Ага! Вот он! – победно воскликнул Стас при появлении Гурова. – Ну что? Будем колоться или в молчанку играть?

– Ты это о чем?

– А ты не знаешь?

– А должен?

– Нет, мне это нравится, – фыркнул Стас. – На трубке жертвы сто пятьдесят звонков с его номера, а он, видите ли, ничего не желает об этом знать. А тебе известно, что.

– Какой еще жертвы? Каких сто пятьдесят звонков? Стас, если у тебя опять приступ шутливости, вот именно конкретно сейчас это абсолютно некстати. Я устал как собака, я полдня на какую-то бессмысленную хрень убил, у меня еще дел недоделанных… О, черт! Звонок! Точно. Я же хотел позвонить ему. Вот зараза, восьмой час уже.

Вспомнив, что за весь день так и не нашел времени позвонить Шульцу, Гуров в досаде достал трубку и нашел нужный контакт.

После активации номера в трубке послышались гудки, а откуда-то из недр со стороны сидящего за столом Крячко в это время донеслись переливчатые звуки зазвонившего телефона.

– Чего это у тебя там? – удивленно спросил Лев, знавший, что на звонке у Стаса стоит другая мелодия. – Мобильник, что ли, кто-то забыл?

– Ага, – саркастически посмотрел на него Крячко. – Забыл. Да так, что, боюсь, уже и не вспомнит теперь.

– Вот черт, опять не берет трубку, – досадовал между тем Гуров. – В подполье, что ли, ушел?

– Иваныч! Очнись! Тот, кому ты звонишь, давно труп. Не ответит он тебе с того света.

– То есть, как это труп? С чего ты взял? И вообще, откуда ты. – осекся Лев, догадавшись о том, что произошло, и пронзительно взглянул Стасу в глаза: – На какой это трубке моих сто пятьдесят звонков? Кто жертва?

– Уф-ф. Ну, наконец-то дошло. А то я уже, признаюсь, начинал беспокоиться за тебя. Совсем, думаю, заработался, бедняга, вот уже и родная крыша вдаль уплывает.

– Хочешь сказать, у тебя там, в столе, его телефон? – не обращая внимания на дружеские издевки, продолжал спрашивать Гуров. – Его, Щульца? Ювелира? Он что, мертв?

– Вот! Вот теперь узнаю нашего бравого полковника. Давно бы так. А то стоит тут передо мной, невинность из себя строит. «Какие звонки?», «Какая жертва?» А вот такая вот. Сам черт не поймет, что это за жертва, и кому ее жертвой сделать понадобилось. Жил себе дедок, божий одуванчик, обращался в цивильных сферах, на хлеб, на соль консультациями зарабатывал. И вдруг, откуда ни возьмись, киллера по его душу прислали. Да и не дешевого, похоже. И оружие, судя по дальности, неплохое, да и стрелок профессиональный. С одной пули уложил. И теперь, учитывая, что в списке недавних контактов жертвы несколько раз повторяется ваш личный, уважаемый товарищ полковник, телефонный номер, мне так и хочется поинтересоваться.

– Да погоди ты! – прервал Гуров разливавшегося соловьем Стаса. – Объясни толком. Как его убили? Когда?

– Похоже, вчера. По времени – во второй половине дня. Точнее скажут эксперты, когда все, что им там нужно, досконально исследуют. Стреляли в окно из оптической винтовки. Я пока серьезно местность не изучал, так что конкретную точку, где находился киллер, назвать не готов, но ближайшая удобная для таких действий позиция расположена не ближе ста метров. Шульц жил на девятом этаже, и окна его квартиры выходили на автомобильную трассу. То есть со стороны двора, например, с крыши соседнего дома, его было не достать. За трассой – небольшой парк, за ним еще одна дорога, и только за ней снова идут жилые строения. Думаю, стреляли оттуда. Но расстояние, как я уже сказал, очень приличное. Новичков на такие задания не посылают.

– Вот это поворот. – думая о своем, пробормотал Лев. – Вот тебе и стекляшки.

– Что? Какие еще стекляшки? Алло, Иваныч! Опять крыша поехала? Ты погоди, не уходи в астрал, я не закончил еще. А насчет поворота, это ты верно подметил. Я когда при обыске на трубке его контакты посмотрел, тоже приблизительно так же подумал. Ни хрена себе, думаю, поворот! В самый что ни на есть день убийства нашей жертве самый крутой московский опер названивал. Да настойчиво как! Ты предупредить его, что ли, хотел? Или в чем там дело? Давай уже, колись. А то я пока в плане версий – в полном вакууме. Если не глубже. У товарища не то что врагов, у него даже знакомых более-менее близких, похоже, не было. Кому он мог понадобиться? Мертвым, я имею в виду. Может, ты что-то прояснишь?