Читать книгу "Капитул Дюны - Фрэнк Герберт"

Прошу вас, дорогие Сестры, не допустите, чтобы это случилось, прежде чем я передам вам драгоценный груз моего разума!

Сестры!

Идея семьи редко высказывалась вслух членами Ордена, но неявно она присутствовала всегда. В генетическом плане все Сестры были родственницами, а благодаря Общей Памяти знали все подробности этого родства. Они не нуждались в общепринятых терминах вроде «двоюродной сестры» или «внучатой племянницы». Они понимали свое родство приблизительно так же, как ткач понимает создание ткани. Они знали, как основа и уток создают материю. Это было более подходящим словом, нежели Семья, то была именно материя Бене Гессерит, создавшая Общину Сестер, но древний инстинкт Семьи служил основой этой материи.

Сейчас Луцилла думала о Сестрах только как о членах своей семьи. Семья нуждалась в том, что она носила в себе.

Как глупо, что я решила искать убежища на Гамму!

Но ее поврежденный корабль-невидимка все равно не мог лететь дальше. Как все же дьявольски экстравагантны эти Досточтимые Матроны! Луциллу ужаснула заложенная в этой экстравагантности ненависть.

Пути отхода с Лампадас были буквально усеяны смертельными ловушками, складки пространства были утыканы небольшими шарами-невидимками, каждый из которых содержал полевой проектор и лазерное оружие, которое открывало огонь при соприкосновении любого предмета с шаром. Луч лазера переводил в рабочее состояние установленный в шаре генератор Хольцмана, и начинающаяся цепная реакция высвобождала огромную энергию. Стоит попасть в поле шара, как раздается взрыв, который разносит все. Дорого, но эффективно! Несколько таких взрывов и даже гигантский корабль Гильдии превращается в жалкий осколок безжизненного металла, исчезающий в пустоте Космоса. Защитные системы корабля Луциллы произвели анализ поля-ловушки, но слишком поздно. Однако ей повезло… во всяком случае, тогда ей казалось, что повезло.

Как бы то ни было, теперь, выглядывая из окна второго этажа деревенского дома здесь, на Гамму, Луцилла отнюдь не чувствовала себя счастливой. Окно было открыто, и полуденный ветер доносил до ноздрей Преподобной Матери неистребимый запах нефти, который примешивался к дыму костра. Харконнены настолько пропитали планету нефтью, что удалить ее полностью оказалось не под силу никому, кто жил здесь после них.

Ее контактером здесь был один отставной доктор Сукк, но она знала его несколько глубже. Это была ее тайна, тайна настолько глубокая, что только немногие из Сестер Бене Гессерит знали ее. Знание подразделяется на сектора согласно некой классификации: Есть тайны, о которых мы не говорим даже с самими собой, поскольку они могут навредить нам. Эти тайны мы не передаем другим Сестрам, потому что для них нет канала передачи. Мы даже не осмеливаемся знать эти тайны до тех пор, пока крайняя нужда не поднимает завесу, за которой они скрыты. Луцилла узнала такую тайну после одного намека, который в разговоре с ней сделала Одраде:

— Ты не знаешь одной пикантной подробности о Гамму? М-м-м, там существует целое общество, члены которого связаны между собой обычаем есть только священную пищу. Этот обычай занесен на Гамму иммигрантами, которые никогда не ассимилировались с местными жителями. Предоставленные самим себе, презирающие аутбридинг. Такое вот сообщество. О них ходит много слухов, россказней, что приводит к их еще большей изоляции. Собственно, это как раз то, чего они и добиваются.

Луцилла знала о древней секте, которая очень походила на описанную Одраде. Ее охватило любопытство. Общество, о котором она знала, предположительно погибло вскоре после Второй Волны Межпланетной Миграции. Поиски в архивах еще больше возбудили это любопытство. Образ жизни, затуманенные молвой описания религиозных ритуалов, особенно светильники — и строгое воздержание от любой работы в определенные священные дни. Но они жили не только на Гамму!

Однажды утром, воспользовавшись необычным затишьем, Луцилла вошла в кабинет Верховной и испытала свое «проективное предположение». Это было нечто сродни рассуждениям ментата, хотя и не столь надежное. Правда, основа для такого предположения была отнюдь не теоретической.

— Подозреваю, что ты приготовила для меня какое-то новое задание?

— Вижу, что ты не зря тратила время в Архиве.

— Сейчас это становится очень полезным занятием.

— Пытаешься нащупать связи?

— Так, чистое предположение. Это тайное общество на Гамму — иудеи, не правда ли?

— Для того, чтобы лучше справиться с новым заданием, тебе, вероятно, понадобится особая информация. — Это было сказано на удивление небрежным тоном.

Луцилла без приглашения опустилась в кресло-собаку Беллонды.

Одраде взяла стило, что-то написала на листке из отрывного блокнота и протянула написанное Луцилле так, чтобы это не зафиксировала видеокамера.

Луцилла сразу все поняла и склонилась над сообщением, прикрыв его головой.

«Твое предположение верно. Тебе придется умереть, но ни в коем случае не раскрывать его содержания. Такова цена сотрудничества и одновременно знак высокого доверия».

Луцилла порвала записку на мелкие клочки.

Движением глаз и ладони Одраде открыла скрытую дверцу в стене за своей спиной, извлекла из тайника небольшой ридулианский кристалл и протянула его Луцилле. Кристалл был теплым, но обжег руку холодом. Что это за секрет? Одраде достала из ящика своего стола защитный капюшон и привела его в рабочее состояние.

Луцилла вставила кристалл в специальное гнездо и натянула на голову капюшон. Тотчас в ее ушах зазвучали слова, которые неизвестный голос произносил с очень древним акцентом.

— Люди, на которых обращено твое внимание, иудеи. Много тысячелетий назад они, спасаясь от регулярно повторяющихся погромов, приняли единственно возможное спасительное для себя решение — исчезнуть от всех людей. Развитие космонавтики сделало эту задачу не только возможной, но и весьма привлекательной. Они спрятались на многих планетах; вероятно, были такие планеты, на которых жил исключительно этот народ. Это не означает, что они забыли свое многовековое искусство и способность к выживанию в трудных условиях. Древняя религия, несомненно, продолжала существовать, хотя и претерпела некоторые изменения. Вероятно, древний раввин не чувствовал бы себя чужим в Шабад под охраной меноры в современном иудейском доме. Однако конспирация этого народа развита так сильно, что можно всю жизнь проработать бок о бок с иудеем и никогда не заподозрить этого. Они называют это «полным прикрытием», хотя и сознают всю опасность.

Луцилла приняла это без единого вопроса. То, что представляет собой такую тайну, должно быть воспринято каждым, кто заподозрит его существование, как вещь, представляющая собой чрезвычайную опасность. И все же, почему они держат все в такой тайне? Ответь мне!

Кристалл продолжал изливать свои секреты в сознание Луциллы.

— Реакция этих людей на угрозу раскрытия стандартна: «Мы ищем религию в наших корнях. Это выживание, возвращение назад, чтобы взять из прошлого то лучшее, что в нем было».