Читать книгу "Великие любовники - Клод Дюфрен"

Когда бы вы ко мне пришли, о, божество!Я б угостил вас тем, что не вкушали люди:Я бы убил Пегаса и сварил его,Чтобы подать вам крылышко коня на блюде.

Другой юной красавицей, которая не смогла не поддаться чарам старого фавна, была Сара Бернар. Во время новой постановки пьесы «Рюи Блас»[27], где актриса играла роль королевы Испании, она познакомилась с «любимым монстром», как Бернар его назвала. И вскоре испытала на себе его очарование. Виктор знал, как себя повести. Свидетельством тому может служить записка, которую он ей написал наутро после премьеры: «Вы взволновали меня, старого бойца, и пока публика, которую вы разжалобили и очаровали, хлопала вам, я плакал. Эта слеза принадлежит вам, и я кладу ее к вашим ногам…» К записке была приложена коробочка с браслетом, на котором висела бриллиантовая слеза.

Результат не заставил себя долго ждать, и молодая женщина – в то время Саре было двадцать восемь – сдалась на милость победителя. Но тут случилось интересное событие: спустя несколько недель она обеспокоенно сообщила поэту, что беременна. К счастью, это оказалось ложной тревогой, и Гюго, как обычно, записал по-испански в своем дневнике: «El nino no sera hecho!»[28]

В годы особенно бурной старости Виктор одержал и другие победы. Пусть менее значительные, но ставшие не менее дорогими для его сердца. Начиная с актрисы Мари Мерсье, ставшей вдовой в восемнадцать лет после расстрела версальцами мужа-коммунара. Алиса Гюго, невестка поэта, наняла Мари в качестве кастелянши во время проживания семейства в люксембургском городке Виан. Молодая Мари тут же была соблазнена. «Никто не говорил мне таких очаровательных слов, которые утешают и восторгают душу…» – сказала она позже. Она сопровождала его во время прогулок по Медвежьей долине. У Жюльетты для таких прогулок уже не хватало сил, и она смирилась с тем, что с ним гуляет другая. Присутствие рядом молодой Мари вдохновило поэта на стихи, которые показывают, какими на самом деле были отношения между девушкой и этим исключительным стариком:

Она ступала тихо, величаво; вуаль ее не закрывала красоты.Вились, как волны, волосы; глаза, как звезды яркие, сверкали с высоты.И в сказочном лесу она казалась виденьем, дивным образом мечты…

Мари до самой смерти поэта любила «божественного чаровника с седыми волосами», как она его называла. И в течение долгих лет этот великий человек регулярно наведывался в пригород Шарон, где жила его нимфа с верным сердцем…

Вскоре дни поэта осветила еще одна весенняя улыбка. Жюльетта лично наняла молодую девушку по имени Бланш – той было двадцать четыре года, – чтобы та переписывала рукописи поэта, поскольку зрение уже не позволяло заниматься этим лично. Бланш имела образование, намного превосходившее ее работу. Она была красивой брюнеткой, обладала природной элегантностью и импульсивным умом. К этому добавилась большая чистота чувств. Она оказалась еще и девственницей и намерена была ею оставаться. Несмотря на то что известный соблазнитель увлекал ее, она оставалась неприступна из чувства уважения к Жюльетте и самой себе. Это вдохновило Виктора на написание такого стихотворения:

Бурлили души наши, как вулкан средь скал,Она шептала мне «месье…», «мадам» я ей шептал.Мы молча думали, творцы и жертвы сцены той,И наши души наполнялись чистотойРодник о чем-то бормотал под ивой,Я видел лишь плечо, открытое игриво.Не знали, как и где, ни я, и ни она сама.О, поздняя весна, как сводишь ты с ума.

Как и все другие, юная Бланш в конце концов сдалась и подарила поэту свою невинность.

Когда Жюльетте открылась истина, случилась трагедия. Подобно позыву души молодой обманутой любовницы, старая подружка решила уйти, а Виктор, как юный любовник, бросился вслед за ней. После пятидесяти лет легендарной любви он не кривил душой, когда написал:

Когда тебе я говорю: «Благословляю», – это небо.Когда тебе желаю: «Спи спокойно», – говорит земля.Когда произношу: «Люблю», – знай, это точно я.

А Жюльетта в своем последнем пожелании, адресованном ему 1 января 1883 года, снова показала, что ее чувства были достойны этого гениального мужчины: «Любимый, не знаю, где я в это же время буду находиться, но я счастлива и горда тем, что могу подписаться под моей жизнью словами: “Я тебя люблю”».

Жюльетта умерла 11 мая 1883 года, а Виктор последовал за ней в могилу двумя годами позже:

Возьми же жизнь мою, Господь,Ни часа и ни дня нет ждать причины:И что мне делать в ожидании кончины?

Это он воскликнул в тот момент, когда Жюльетта уходила в мир иной.

Он, несомненно, знал, чем был обязан этой простой девушке, которая всю жизнь жила его жизнью. Дошел бы он до таких высот, если бы его не охранял этот нежный ангел? Неизвестно. Во всяком случае, он так красиво воспел любовь и женщин только благодаря Жюльетте:

Зачем же женщины, я не могу понять,Жеманничают так, чтобы прикрытьОчарование души, они боятся показатьНам то, что позволяет их любить.Ведь им по божьей милости даноКрасавицами быть и увлекатьМужчину, сердцем понимая то,Что ум отказывается воспринять.Их красота, души мужчин касаясь,Умеет пасть и гордой снова стать,Рабыней быть, царицей оставаясь,Умеет все отдать и все забрать.Но в глубине души они не злые, нет,А их любовь, как песня, льется из гнезда,Знакомясь с женщиной, ее возносишь, как поэт,Прощаясь с ней, ты плачешь иногда

II

Франциск I
любил «любезных» женщин

Когда Франциск I[29], едва взойдя на французский престол, заявил: «Я хочу видеть вокруг себя только самых красивых и самых любезных женщин…» – всем стало ясно, чем он будет заниматься во время своего царствования, и это обеспечило дамам почетное место при дворе. Его правление стало триумфом женщины, ее реваншем за многие века жизни в затворничестве и притеснениях. Кончились скучные времена, когда она, сидя за веретеном, ждала, когда же муж вернется с войны или охоты. Беря пример с короля, дворяне и поэты стали прославлять грациозность, красоту, ум своих подружек и соперничать за право обладания ими. В этой погоне за удовольствиями Франциск всегда оказывался победителем, и ни одна женщина не отказывала ему в благосклонности. Это происходило не только потому, что он носил корону, его личность просто лучилась соблазнительностью. После победы при Мариньяно, в ореоле славы, завоеванной на полях сражений, это был двухметровый молодец, тело его дышало силой, но во взгляде читался ум и тонкость мысли, которые он неоднократно проявлял. Этот отчаянный охотник, этот атлет с силой Геракла мог при случае проявить нежность и обходительность, особенно когда речь шла о том, чтобы понравиться какой-нибудь красавице. На турнирах он с необычайной силой машет мечом и ловко орудует копьем, но когда он хочет понравиться, то виртуозно составляет мадригал. По примеру Клемана Маро[30], который, кстати, частенько служил ему «негром», когда надо было направить какую-нибудь особенно изящную эпиграмму, он и сам частенько прибегал к стихам в любовных посланиях. Стоит ли удивляться, что те, за кем он начинал ухаживать, вели себя довольно «любезно», в тогдашнем значении этого слова.