Читать книгу "Забытое сражение Огненной Дуги - Валерий Замулин"

Уже с 15 марта 1943 г. в первом эшелоне 7-й гв. А находились четыре стрелковых дивизии со средствами усиления:

73-я гв. сд (правофланговая армия) заняла полосу: роща в 1 км восточнее Черной Поляны — Старый Город — исправительно- трудовая колония (НТК) — Ястребово — Андреевские (8 км);

78-я гв. сд: /иск/ ИТК — Дорогобужено — Нижний Ольшанец — Крутой Лог, Генераловка (протяженность переднего края 10 км);

72-я гв. сд: /иск/ Нижний Ольшанец — Маслова Пристань — /иск/ отм. 104.2 — западная опушка урочища (ур.) Дача Шебекинская (15 км);

36-я гв. сд (левофланговая): отм. 104.2 — Гатище № 1 и № 2 — /иск/ 1-е Советское — западная часть Волчанска — Титовка (20 км).

Вторая полоса армии имела протяженность 46 км, т. е. 21,3 % от протяженности всего участка фронта. Ее заняли три стрелковые дивизии: две — от корпусов и одна — резерв командарма:

81-я гв. сд: / иск/ Шеино — Мясоедово — клх. «Соловьев» — ур. Корнская Дача — /иск/ Никольское;

213-я сд: Гремячи (Гремячее) — свх. «Поляна» — Шебекино — Нежиголь — Чураево;

15-я гв. сд: свх. Шебекинский — свх. «Плетневка» — Герлеговка — Заводы 2-е, Волчанские Хутора — отм. 156.2 (23,5 км).

Передний край главной полосы 7-й гв. А планировался, как и в других армиях: сначала закладка противотанковых мин, затем противопехотных, потом рогатки из дерева в одну линию, после — спираль «Бруно» и проволока внаброс, колючая проволока в три кола (расстояние между рядами 60–70 см), и все это плотно прикрыть огнем стрелкового оружия и минометов. В некоторых дивизиях перед передним краем полка второго эшелона наряду с минными полями создавались также бутылочные поля. Такое заграждение, к примеру, прикрывало весь передний край 1/233-го гв. сп 81-й гв. сд, оно имело протяженность 2 км и перекрывало всю местность между дорогами: выс. 153.2 — ж.д. и выс. 156.6 — Старый Город.

Усиленного боевого охранения в форме передовых отрядов, как это было, к примеру, в 6-й гв. А дивизии Шумилова, не выдвигали, для этого не было условий, не организовывались и усиленные посты БО. Для охранения переднего края и минных полей роты в ночное время высылали дозорные группы. Их численность и вооружение определяли сами командиры подразделений. Так, в 1/224-м гв. сп 72-й гв. сд на роту выделялось три человека (ручной пулемет, два ППШ и 6 гранат). Из-за того, что передний край находился почти у кромки болотистой поймы, группы выдвигались вперед на незначительное расстояние — примерно на 100 м от первой траншеи. Это было очень близко и не позволяло выполнить задачу охранения. До русла оставалось примерно 400 м, что давало возможность штурмовым группам противника незамеченными ночью переправиться через реку, маскируясь камышом, накопить силы и одним броском, уничтожив охранение, ворваться в первую траншею. Понимая грозящую опасность, командование 72-й гв. сд пыталось предпринимать меры по оборудованию секретов непосредственно в пойме для наблюдения за зеркалом воды и пресечения попыток форсирования реки пехотой противника. Попробовали установить несколько бочек, схожих со стрелковыми ячейками. Однако эта затея успеха не имела.

Непосредственно оборонительные полосы состояли: главная — из трех, а вторая — из двух боевых позиций. Планировалось, что на главной полосе (в зависимости от местности) позиции будут расположены одна от другой на расстоянии 1200–2000 м. Основу инженерного оборудования полос составляли траншеи полного профиля и ходы сообщений. Как потом подсчитали военные историки, на один погонный километр фронта было отрыто до 8 км сплошной линии окопов полного профиля и ходов сообщения.

«До конца 1942 г., — писал бывший начальник инженерных войск Степного фронта генерал А.Д. Цирлин, — наши взгляды на инженерное оборудование полевых полос и позиций определялись теорией и практикой инженерной подготовки укрепрайонов. Батальные узлы обороны в инженерном отношении оборудовались системой отдельных деревоземляных огневых точек казематного типа, увязанных между собой системой огня. Части и соединения в то время не всегда имели необходимое количество средств, чтобы обеспечить надежность системы огня в таком батальонном узле. Система траншей, переход к которой начался в ряде фронтов по инициативе войск еще в 1942 г., а повсеместно — на основе указаний Генерального штаба с весны 1943 г., — в сочетании с мощными заграждениями придавала новые качества нашей обороне.

Применение траншей устраняло известную косность системы огня, которая, как отмечалось, основывалась на неподвижных огневых точках с ограниченным сектором стрельбы. Траншеи способствовали активности пехоты, получившей возможность широко осуществлять на поле боя скрытый маневр… Противник потерял возможность вести прицельный огонь по подразделениям, находившимся в траншеях и других укрытиях»[16].

Кроме того, в окопную сеть включали позиции тяжелой артиллерии, а также танков и самоходок в качестве неподвижных бронированных огневых точек. Это повышало устойчивость, активность и маневренность обороны. Для ее прорыва противнику требовалось больше огневых средств и техники, вместе с тем увеличивался и расход боеприпасов.

Это нововведение позволяло облегчить и ускорить укрепление рубежа, так как снижало необходимость строительства мощных долговременных (а значит, затратных) огневых точек. Высвобождавшиеся силы могли направляться на возведение большего числа облегченных (противоосколочных) укрытий для пехоты, что вместе с другими приемами (маскировкой, созданием ложных позиций и т. д.) позволяло снизить потери личного состава, а значит, сохранить боеспособность подразделений.

Вместе с тем применение сплошной линии траншей полного профиля, как не покажется на первый взгляд странным, улучшало управление в соединениях, способствовало консолидации воинских коллективов, так как появилось больше возможности общения старших командиров с подчиненными. Появление непосредственно на боевых позициях командиров частей и соединений, их заместителей, старших политработников, а при подготовке операций и даже комкоров и командармов становились правилом. Это положительно влияло на моральное состояние бойцов и младших командиров, укрепляло веру в то, что враг общими усилиями будет разбит. Хотя эти мысли на первый взгляд кажутся «натяжкой», но они услышаны (и не раз) из уст непосредственных участников войны.

Наиболее распространенными укрытиями для пулеметчиков являлись блиндажи с амбразурами и столами для установки пулеметов (ДЗОТ). Стрелкам готовились противоосколочные укрытия, а командирам подразделений и частей — командные, наблюдательные, а чаще комбинированные командно-наблюдательные пункты (КНП). Все эти инженерные сооружения строились из двух основных материалов — бревен и земли.

ДЗОТы были выполнены в виде деревянных срубов (обычно 2,2 х 2,2 м), полностью вкопанных в землю, высотой до 2 м. Перекрытие составляли два наката бревен, между которыми укладывалось 50–60 см земли. Со стороны противника вырезалась обычно одна амбразура шириной до 60 см, и внутри перед ней сбивали подобие стола для установки пулеметов. Пулеметные гнезда старались размещать в шахматном порядке. Идеальным укрытием считался кирпичный дом (лучше с полуподвалом). Но капитальных строений в полосе 7-й гв. А было очень мало. Все села и хутора на главной и второй полосе серьезно пострадали в ходе прежних боев, поэтому даже деревянных домов и хозпостроек сохранилось не так уж много. Поэтому приходилось прилагать достаточно много усилий для оборудования в них ДОТов (готовить накаты, рыть ходы сообщений и т. д.). Наибольшее число строений под ОТ было оборудовано в полосе 81-й гв. сд.