Читать книгу "Золото Серебряной горы - Алла Озорнина"

— Да успокойся ты! — прикрикнула на меня Столетник. — Ни о какой войне я сейчас рассказывать не буду. Чай, не день Победы сегодня. А самолет твой все равно на полтора часа задержится. Так что сиди и не дергайся. Да и вообще ты еще не раз прибегать ко мне будешь, помяни мое слово! А как найду человека, который арабские вязи распутывает…

Это еще о чем? Какие арабские вязи? Не заговаривается ли Столетник? А может… Может в этом подъезде все немного не в себе? И Чудной Мужик, и его жена, и эта вот престарелая дамочка. Может, и не было ни серебристого автобуса, ни похищения…

— Было! — твердо сказала старушка. — Все было. И автобус. И похищение. И нечего на меня пучиться. Все это, как говорится, имело место быть. Как и то, что я в авиакомпании «Фортуна» далеко не последний человек…

За время этой ее отповеди мне показалось, что мозги мои переместились налево, потом — направо, потом — опять налево. Да что она, мои мысли читает, что ли? Но, услышав последнюю фразу, я чуть было совсем не свалился со стула.

— Вы? В авиакомпании «Фортуна»?

— А что, не похоже?

— Да нет, почему же, — промямлил я. — А кем вы там… хм… работаете?

И опять в голове промелькнула провокационная мысль: а не зря ли я трачу сейчас драгоценное время?

— Нет, не зря, — как бы между прочим ответила Столетник и с гордостью добавила, — я там, можно сказать, почти генеральша. Все швабры, веники, тряпки — все в моем подчинении. Ну а теперь слушай внимательно. — Она прикрыла дверь, ведущую в коридор, и вполголоса продолжала: — Как-то, буквально на днях, убираю я кабинет Сыроедова, генерального директора нашего. Его, между прочим, только мне убирать и доверяют. Вдруг смотрю, — на столе листок бумаги лежит. Ну лежит себе и лежит, я бы и внимания на него не обратила. Если б не одно обстоятельство. Дело в том, что текст на этом листке был написан… арабскими буквами. Впрочем, это не так уж и странно. Ведь с этого года самолеты нашей компании заключили контракт с иракской. А удивило меня то, что, судя по всему, Сыроедов неплохо знает арабский язык. И кто бы мог подумать? Нет, мужик он в общем-то неглупый, но чтобы владел каким-то языком… Хотя откуда мне знать, что вообще может наш директор, подумала я, я ведь в его друзьях не числюсь… Я опять подошла к столу и взглянула на лежащую передо мной бумагу. И тут одно обстоятельство показалось мне немного подозрительным. Недолго думая, я замкнула дверь и — к напарнице, она рядом с аэропортом живет. «Дай, — говорю, внуков фотоаппарат, через десять минут верну». Ну я быстренько этот документик-то и щелкнула. До сих пор не понимаю, что же все-таки заставило меня это сделать. Наверное, это инту… Ну еще у женщин хорошо развито.

— Интуиция, — подсказал я.

— Вот-вот, интуиция! Хотя это уже потом я про эту интуицию-то вспомнила. А в тот вечер все никак не могла понять, зачем вообще мне нужно было фотографировать эту бумагу. Ну лежала она на столе у генерального, так и лежала бы. Мало ли каких документов на его столе не бывает. Вдруг, перед самым сном, вспомнилось, что говорят в последнее время о Сыроедове наши… Ну служащие компании… Мужик то он в общем-то неплохой, голова у него работает, добрый… Но ведь, судя по разговорам, теперь-то к нему не подойти. Взвинченный стал, нервный, чуть что, на крик переходит. Я еще подумала, может в семье у него нелады? А буквально на следующий день украли Витьку. И, как ты говоришь, он тоже об Ираке обмолвился… Выходит, ему тоже что-то стало известно, и, стало быть, не зря я все-таки за фотоаппаратом-то бегала.

— Так что же вас все-таки заинтересовало в той бумаге? — нетерпеливо спросил я.

Столетник подошла к комоду, потянула за ручку тяжелого дубового ящика, вынула шкатулку, извлекла из нее какой-то листок и протянула его мне.

— И что же вы там увидели? — спросил Петька.

— А то и увидел, о чем говорила Столетник: арабские буквы. А в самом конце стояли цифры: 25.11. Они были подчеркнуты красным фломастером, а рядом торчали три огромных восклицательных знака. «Ага, — подумал я, — а не связана ли эта дата (если, конечно, таким образом обозначалась именно дата) с отправлением меня в Москву? На учебу!» Ведь то, что о повышении моей квалификации позаботилась именно «Фортуна», ясно как день. Да и председатель нашей компании этого не скрывал. И занятия у меня должны были закончиться не когда-нибудь, а как раз двадцать пятого ноября. И если все это так, как я понял, тогда становится ясно, почему нужно было избавиться от меня именно до двадцать пятого. Скорее всего, как раз в этот день должно произойти что-то такое, после чего хоть трава не расти…

— И конечно же все это связано с Чудным Мужиком, — подхватил Петька. — Ведь Сыроедов наверняка решил, что он вам что-то успел рассказать…

— Да, без него тут определенно не обошлось! — продолжал Смирнов. — Ведь не зря же он выскочил из своего кабинета и прибежал к нашей машине. Я почти уверен, что это он позаботился о моей учебе. Спасибо, кстати, ему за это. Ведь зачастую, чтобы избавиться от человека, его отправляют в другое место и навсегда. А вот куда, интересно, отправили Чудного Мужика?

— Подождите, — перебил его Петька, — сегодня-то только двадцатое ноября. Вы что, уже отучились?

— Отучился, — вздохнул Смирнов. — Хотя кто бы знал, как мне это далось. Но мне крайне нужно было прилететь в Читу как можно раньше. А самолеты туда летают всего раз в неделю… И очень обидно будет, если мы и в самом деле застрянем здесь до четверга. Ведь четверг — как раз двадцать пятое…

— А если поездом?

— Да я уже прикинул. То же самое. Ну просто как назло! О, смотри, — показывая в сторону окна, воскликнул Смирнов, — на улице-то совсем темно, хоть глаз выколи! А вот и наш «неисправный» самолет взлетает, видишь?

Петька кивнул.

— В Ирак полетел, — уточнил журналист. — Ладно, как говорится, сколько ниточке не виться, все равно конец будет. Пошли-ка лучше узнаем, что там Причуде с представителем удалось выяснить. Они же все пытались дозвониться до Читы: ведь там головное предприятие «Фортуны».

Петька со Смирновым вышли из-за стола и начали спускаться в зал. Через минуту опустел и соседний столик…

Глава 10. Все нормально!

Причуда с представителем, как и сорок минут назад, стояли у кассы. Только представитель уже не тыкал пальцами кнопки телефона, а не отрываясь смотрел на трубку, будто оттуда вот-вот должен был раздастся звонок. От Крокодилицы, впрочем, теперь у Петьки даже язык бы не повернулся так ее назвать, по-прежнему исходил терпкий запах духов.

— Ну как дела, Светлана Ивановна? — спросил Смирнов. И, не дожидаясь ответа, добавил: — Кстати, знакомьтесь. Мой коллега, корреспондент журнала «Просторы». Летит на задание.

— Что-то уж больно юн, — отозвалась Причуда, и, глядя на журналиста, добавила: — Вы знаете, Сергей, я возмущена до глубины души. Ведь наш, так сказать, неисправный самолет только что вылетел в неизвестном направлении?

— Конечно, — ответил Смирнов. — А вы знали об этом? — спросил он у представителя компании.