Читать книгу "Коллекция в бегах - Валерий Гусев"

Новая идея! Поплыли дальше. Хорошо еще, космический корабль не надумал строить. Вот тот бы плюхнулся!

А Лешка уже разошелся. Стал свою идею развивать.

– Дим, – он показал на пригорок, который спускался к пруду и кончался обрывчиком, метра в два, – готовая стартовая площадка. Мой «Лебедь» как покатится вниз, как наберет скорость и как взлетит над прудом!

Бред какой-то!

– Но я только, Дим, про эти гидросамолеты ничего еще не читал. Давай ты быстренько смотайся в Москву, в библиотеку, а? Как старший брат.

– Еще чего!

– А еще я где-то читал, – занудил Алешка, – что старший брат, Дим, он должен…

– Ничего он тебе не должен, – я встал, взял ведра, – смотайся лучше в «Пол-литру».

– Чего я там не видел? – удивился Алешка. – Эту Юльку Корягину?

– Папа говорил, что у ее отца, художника, прекрасная библиотека. Там сто книг про гидросамолеты. – Это я просто так сказал. Чтобы он отвязался. Но получилось все наоборот.

– Во! Класс! Завтра туда смотаемся. К потерпевшей Юльке. Она, Дим, симпатичная.

– Только растеряха. Никуда я не смотаюсь.

Но я уже знал, что Алешка от меня не отцепится. Но все-таки смотаться в «Палитру» лучше, чем в Москву. По крайней мере, ближе.

На следующий день мы наполнили термос чаем, сунули его в Лешкин рюкзачок вместе с бутербродами, оседлали велосипеды и поехали в Дом творчества по имени «Палитра».

Дорога туда была очень хорошая: то лесная, то полевая. В лесу шелестели листья, в поле колыхались травы, и повсюду звенели птицы. Раза три, для удовольствия, а не из-за усталости, мы устраивали привал под каким-нибудь развесистым деревом, пили чай и жевали бутерброды. Вскоре они кончились. Алешка предложил:

– Дим, давай вернемся, еще бутербродиков наберем. На полдороги всего хватило.

Похоже, он совсем забыл, зачем мы едем в «Палитру». Ему бы привалы устраивать, под каждым деревом. С чаем и бутербродами.

– Ну как хочешь. Тогда поехали дальше. Что ты расселся!

Мы засунули пустой термос в рюкзачок и поехали дальше.

Сторож нас узнал, но все равно долго расспрашивал: это вы к кому, это вы зачем, это вы кто такие? Мне это надоело, и я сказал:

– Картины красть приехали у ваших великих живописцев.

– Которые не умеют гвозди в стекла забивать, – добавил Алешка.

Тогда сторож рассмеялся и пропустил нас на территорию без всяких разговоров. Ему, наверное, просто было скучно. И приятно было поговорить с умными детьми.

Потерпевшая Юлька беззаботно распахнула нам дверь и вопросительно уставилась на нас. У нее были большие глаза и маленькие уши. Глаза голубые, а уши розовые. Она еще помолчала, а потом спросила:

– Вы кто?

– Племянники, – с ходу соврал Алешка.

– Нет у меня никаких племянников.

– Мы не ваши, – врубился я. – Мы Павлика племянники.

– Какого еще Павлика?

– Который к вам из милиции приходил.

– А… – Юлька немного покраснела. В основном – ушами, они у нее еще розовее стали. – Это он вас прислал?

– Нет, – сказал Алешка. – Мы сами по себе. Но можем передать ему от вас привет.

– Ну передайте… А дальше что?

– Мы самолет построили, – брякнул Алешка. – И проголодались дорогой.

– Пока летели? На своем самолете?

– Нет, на велосипедах.

– У вас и велосипеды летают?

Тут я понял, что Алешка совсем заврался, и взял инициативу на себя. Объяснил. Юлька все поняла. Она хоть и растеряха, но не очень глупая.

– Да, у папы богатая библиотека. Но она не про самолеты. Это книги по искусству. Так что покормить я вас покормлю, а с книгами помочь не могу. Нет у меня таких книг. Заходите… Хотя, постойте, есть одна книга. Может, она вам поможет.

– Так заходить или постоять? – спросил Алешка, главный конструктор летательных аппаратов.

– Ну, конечно, заходите. Только у меня не убрано. Пылесос что-то…

– Потерялся? – спросил Алешка.

– С чего ты взял?

– Ну… Сторож ваш говорил, что вы растеряха. Ключи теряете… Пылесосы.

– Сторож? Витек этот? Врет он все!

– Ну и пусть врет, – отмахнулся Алешка. – Вы нам лучше книги покажите. – И сообщил, как очень важное: – Я люблю, когда чай пью или обедаю, какие-нибудь умные книги читать.

Юлька рассмеялась и сказала, что обеда у нее нет, а чаю – сколько хочешь, как гуталина у Матроскина. С пирожками.

– Я еще не пробовал гуталин с пирожками, – сообщил Алешка. – И пирожки с гуталином – тоже.

Юлька прыснула в кулачок, она, похоже, смешливой была. И веселая, несмотря на кражу. Это, наверное, потому, что наш Павлик ей твердо наобещал, что картины он где-то найдет и по тыквам кому-то настучит.

Мы вошли в дом. Он нам понравился. Даже это был как бы не дом, а как бы небольшой домашний музей. Вся мебель была довольно старая и старинная, а люстра под потолком вся в завитушках и сверкающих висюльках – они все время сами по себе позванивали в такт нашим шагам. И по всем стенам висели картины. Но не везде. Кое-где лезли в глаза пустые места и пустые крючки и гвозди.

Это ясно – здесь до кражи висели полотна Айвазовского, Левитана и Шишкина. «Мишки на зимнем отдыхе».

И еще нам понравилось, что в этом доме пили чай из самовара. Как мы на своей даче. Только мы ставили самовар на улице, а Юлька поставила его в комнате, возле красивой кафельной печи, и вывела самоварную трубу в какую-то фигурную дырку.

Потом она заставила круглый стол под звенящей люстрой всякими старинными чайными приборами в виде крохотных чашек, похожих на свернутые лепестки роз, и принесла фигурное блюдо с пирожками.

– Обязательно их поешьте, – сказала Юлька. – Изумительные пирожки. Их продает на станции одна симпатичная старушка. Сама их печет, по старинным рецептам.

– А с чем пирожки? – спросил Алешка.

– А ты с чем любишь?

– С яйцом, с вареньем, с мясом. И со всякими другими начинками. Кроме гуталина.

– С гуталином и со всякими другими начинками у меня пирожков нет, а с яйцом, с вареньем и с мясом – сколько влезет.

Мы вздрогнули и переглянулись.

– Много влезет, – сказал Алешка и цапнул ближайший румяный пирожок. Откусил, промычал, проглотил и сказал: – Класс!

Я попробовал. И тоже понял – класс! Те же самые пирожки, которыми угощали нас Паша с Глашей.

– А эта старушка, – на всякий случай спросил я, – она такая кругленькая, как тыковка. С гарной Украйны?