Читать книгу "Аборигены галактики - Игорь Минаков"

Забавно, но подобное положение вещей лило воду на мельницы как «голубей», так и «ястребов». «Голуби» доказывали, что для Ракшаса надо сделать исключение. Вмешаться по-настоящему, навести порядок на планете, сделать ее второй Землей. Да что там! Изменить геном ракшасов, добиться возможности их продуктивного скрещивания с землянами, фактически превратив в еще одну человеческую расу. Благо предпосылки для этого имелись. «Ястребы» вычерчивали диаграммы прироста численности ракшасов на Земле, по одним только им ведомым формулам высчитывали, как скоро два миллиона превратятся в два миллиарда. Совет Земной Федерации трижды принимался за обсуждение ракшасской темы. И каждый раз решение откладывалось в надежде, что так хорошо зарекомендовавшая себя стратегия наконец сработает и проблема рассосется сама собой. Однако насколько оправданными были подобные ожидания, неизвестно. Это земляне старались обходиться с чужими законами, обычаями, традициями предельно корректно. Для ракшасских фундаменталистов законы Земли были лишь досадной помехой на пути к цели. Пока Совет старался ненароком не колонизировать Ракшас, его правители были не против исподволь «колонизировать» Землю. Во многом из-за этого Сандро Лордкипанидзе вынужден был увеличить штат ракшасского отдела Карантинного Комитета втрое. Но людей, чтобы «присматривать» за братьями по разуму, все равно не хватало.

Старооскольский лагерь был приятным исключением. Он даже номинально не подчинялся ни одному ракшасскому правительству, в нем уже не действовали некоторые отвратительные обычаи, и лагерь с каждым годом разрастался, становился все более престижным и желанным обиталищем для покидающих родину беженцев. А его бургомистр – все более важной и уважаемой персоной в земной политике ракшасов. И не только в земной. Контакт-Центр делал ставку на этого циничного и расчетливого, но вместе с тем умного и дальновидного политика. Смерть Дора Каррохоса стала непростительным проколом в деятельности Карантинного Комитета. И самым крупным провалом в карьере Тимура Коршунова.

Глава 3

Роман Силантьев. К сведению встречающих…

В зале прибытия Кольцово-4, как всегда, было многолюдно, но Силантьев сразу различил в говорливой толпе встречающих «своих». Всякий раз, когда с другой планеты прибывал транспорт с мигрантами, представители трех подведомств Контакт-Центра обязаны были присутствовать при стандартной процедуре медосмотра и оформления въездных виз. Силантьева коробили эти формальности. Он считал слишком мелочной для могучей земной цивилизации возню с визами, а дополнительные прививки, после того как несчастные инопланетяне прошли через систему бортовых антивирусных фильтров, унизительной перестраховкой. Силантьев даже обращался с ходатайством об отмене сих первобытных процедур в Совет Земной Федерации, и большинством голосов положительное решение было вынесено, но Старик воспользовался правом вето. Тогда, чтобы хоть как-то компенсировать черствость официальных установлений, вице-секретарь положил себе за правило встречать мигрантов лично. Главы двух других подведомств не были столь сентиментальны, поэтому отправляли в Кольцово-4 помощников. Вот и сейчас они поджидали Силантьева в условленном месте: возле голографической модели «Нибелунга» – первого межзвездного корабля, чье имя собственное давно стало нарицательным для всех гиперсветовиков тяжелого класса.

Первой вице-секретаря заметила Лариса Степанова, сотрудница Санитарного Контроля, миниатюрная, склонная к полноте блондинка.

– Ромка, привет! – воскликнула она, помахав ему пухлой рукой.

Силантьев с удовольствием помахал ей в ответ: Лариска была всего на год младше Марины Валевской и когда-то была ее верным оруженосцем, за что бывший Арамис ей до сих пор был благодарен, но сегодня радость встречи с подругой юных лет омрачало присутствие представителя Карантинного Комитета. Вдвойне было неприятно, что на сей раз им оказался Октавиан-Клавдий – тот самый пресловутый двухголовый си-гуманоид с шестой планеты системы Антареса, который так любезно вернул угнанный вице-секретарем автограв самой красивой женщине Вселенной.

Крестник…

Двадцать лет назад нибелунгер «Кондор», под командованием легендарного капитана Ансельма Гауфа, пришвартовался на Антаресе-VI – пустынной планете, отличающейся от других спутников красного гиганта аномально высоким радиоактивным фоном. Первая же вылазка открыла страшную правду. Исследователи на каждом шагу натыкались на оплавленные адовым жаром руины, заметаемые радиоактивным пеплом пополам со снегом. Здешняя цивилизация покончила с собой наиболее радикальным и устрашающим способом, развязав глобальную термоядерную войну. Гауф немедленно вызвал с Земли спасателей Контакт-Центра. Сто независимых суток зондировали они несчастную планету в поисках выживших, но повезло лишь полевому сотруднику Роману Силантьеву. Именно сей, уже вполне зрелый, муж нашел в руинах одного из бомбоубежищ чудом уцелевшего двухголового младенца.

– Приветствуем тебя, друг Роман! – с высоты своего немалого роста прогудел в два голоса Октавиан-Клавдий. – Как почивалось?

Си-гуманоид, невзирая на сугубо земное воспитание, путался в многообразии форм человеческой вежливости.

– Благодарствую, – пробормотал Силантьев.

Каждый раз, встречаясь со своим «крестником», вице-секретарь упрекал себя в эгоизме, но не мог простить Октавиану-Клавдию, что он – или все-таки они? – выбрал местом работы Карантинный Комитет, или как именовали его в Большой Сети – Кей-Кей. А ведь когда-то этот неблагодарный си-гуманоид подавал большие надежды, был одним из самых блестящих выпускников факультета галактической дипломатии, мог стать не только толковым полевым сотрудником, но и в перспективе полномочным представителем Земли в любом из цивилизованных миров. Увы, вышеупомянутый Октавиан-Клавдий променял дипломатический протокол на сомнительное искусство слежки и ведения допроса. Представить страшно, что чувствуют, например, от природы робкие центавряне, очень похожие на безволосых кенгуру, когда их допрашивает эдакий двухголовый громила. Правда, на планете Центавр-III царит жестокая диктатура, во многом обусловленная экологической катастрофой и экономическим упадком, и уроженцам этого бедствующего мира не привыкать к полицейскому режиму, но каково им сталкиваться с ним здесь, в светлом и чистом мире Земли?!

Впрочем, Силантьев вполне отдавал себе отчет, что перегибает палку. Ни с каким полицейским режимом центавряне на Земле не сталкиваются. Не велось в Кей-Кей никаких допросов. А если и случалась необходимость получить от инопланетян информацию, с ними общались исключительно ксенопсихологи – внимательнейшие и терпеливейшие из всех психологов. Недовольство же вице-секретаря проистекало из того факта, что сверхпредусмотрительный Лорд фактически навязал ему, руководителю Контакт-Центра, одного из «своих людей» в качестве негласного телохранителя, пользуясь фактом эмоциональной привязанности Силантьева к своему «крестнику».

– К сведению встречающих! – мягко перекрыл гул толпы приятный женский голос. – Произвел посадку грузопассажирский лайнер «Альбатрос», совершивший перелет по маршруту: Новая Ниневия, Альдебаран-V, Медея, Марсополис, Кольцово-4. Просьба пройти к причальному доку номер тринадцать.