Читать книгу "Марина Голуб в жизни, театре, кино. Воспоминания друзей - Виктор Борзенко"

Что касается школы, у меня да и у мамы были непростые с ней отношения. На родительские собрания она никогда не успевала, моими отметками особо не интересовалась и включилась только тогда, когда выяснилось, что у меня очень серьёзные проблемы с математикой.

Однажды во время урока открылась дверь, и весь класс услышал:

– Здравствуйте, я мама Насти Голуб. Я тут у вас посижу?

И она зашла. Тут я почувствовала, что все мои проблемы решены. Мама была ослепительно красива. Класс взирал на неё с восторгом. Математик Абрек Петросович Саркисов онемел.

– Абрек, помогите Насте.

И Абрек Петросович стал со мной заниматься: дважды в неделю на протяжении четырех лет бесплатно, до тех пор, пока не вывел меня в отличницы. Самое удивительное, что я стала получать хорошие отметки и по другим предметам. И вообще, полюбила учиться. Так одним своим приходом мама, можно сказать, изменила мою судьбу.

Был, правда, и ещё один визит в школу. Только с противоположным эффектом. Я терпеть не могла физика, он же был и директором школы. Видно, в какой-то момент я переборщила с жалобами и ненавистью.

– Когда родительское собрание?

– В следующую среду.

– У меня репетиция, но я отменю.

Я поняла, что добром это не кончится. Мама пошла на собрание, я ждала её на улице. Вышла она с видом победительницы.

– Мама, ну что? Про меня говорили?

И она изобразила всё в лицах:

– У вашей девочки – проблемы.

– У моей девочки проблем нет. Проблемы есть у вас. Так скучно преподавать физику может только человек без ума и фантазии. Дети ненавидят и вас, и ваш предмет.

Некоторое время мы шли молча. Первой заговорила мама:

– Ты же мне говорила, что он идиот. Я решила ему передать. А вдруг он не знает!

– Мама, а как же мне теперь учиться?

– Абреку скажи. Он что-нибудь придумает.

Абрек Петросович был в ужасе:

– Зачем твоя мама всё это устроила, зачем ты её завела?

Ответа не было. Больше тройки по физике мне уже не светило. Аттестат был безнадежно испорчен. Но маму это не пугало. Она хотела меня защитить. И пусть у неё ничего не получилось, главное, она сказала, что думала. И подобных ситуаций в её жизни было немало.

Физик-директор невзлюбил меня окончательно. Математик, как мог, меня выгораживал и поддерживал. В итоге, всё образовалось само собой. Начался девятый класс, школу ждала реорганизация – её объединяли с какой-то другой. Абрек Петросович – а больше вникать в мои школьные проблемы было некому – решил, что мне нужно идти в экстернат, причем с гуманитарным уклоном.

И я нашла такой экстернат. Девятый и десятый классы там заканчивали за год, а одиннадцатый – за полгода. И ещё полгода оставалось на подготовку в вуз. Я сказала маме, что перехожу в экстернат. Она сказала: «Решай сама». И я решила. Ездила два с половиной года через всю Москву и, наконец, в 16 лет благополучно закончила эту историю со школой.

Как-то само собой было решено, что я после школы должна поступать на юридический факультет. Мне дали денег, чтобы я могла оплатить курсы при юридической академии. Но я сходила на занятия всего лишь три раза и ощутила безграничную тоску: что я тут делаю?

– Никакой ты не юрист, – сказала моя близкая подруга Ника Гаркалина, тоже актёрский ребёнок.

– А куда идти?

– Как я, на продюсерский. Дети артистов, которые не стали артистами, все идут на продюсерский.

Я поверила, пришла домой и говорю:

– Мам, у меня есть две новости: одна плохая, другая хорошая. Первая: я уже месяц не хожу на юридические курсы, вторая: я хочу поступать на продюсерский факультет.

Мамина реакция меня восхитила:

– Зашибись, мне это нравится! Давай! И, действительно, кто решил, что ты у нас юрист? Это бабушка почему-то вцепилась – пойдёшь в юристы, и всё. Продюсер – мне нравится. И вообще, поближе к театру. Всё, давай! Кому звонить?

И я поступила на продюсерский в ГИТИС.

Вообще, у мамы по отношению ко мне было феноменальное чутьё. Она всегда говорила:

– Я могу не знать, где Настя сейчас находится, я могу не знать, что с ней в данный момент происходит, но всё что надо, про свою дочь я знаю.

И это было правдой. Наша связь не прерывалась ни на секунду.

Как меня хвалила мама, не хвалил больше никто. То, как мама про меня рассказывала другим людям, я не услышу уже никогда. Она говорила всегда, что я у неё большая молодец, а мне хотелось быть в её глазах ещё лучше.

Она воспитывала меня так, что многие важные решения я принимала самостоятельно. Она с детства говорила со мной как со взрослым человеком. Сейчас я думаю: как это было правильно.

Когда я уже повзрослела и стала работать, мама просила:

– Насть, остановись, я умоляю тебя. Ты ведь всю свою жизнь без остатка подчинила работе. Подумай о себе. Мне ничего доказывать не надо.

Но я не слушалась. Я работала и работала. Работала ради удовольствия, была счастлива, что у меня многое получается, работала и ради денег, мне нравилось быть самостоятельной.

В какой-то момент я задумалась: а зачем я устроила такую гонку? И поняла, что просто-напросто не могла подвести маму и хотела, чтобы она мной бесконечно гордилась. А может быть, мне это кажется теперь, когда мамы не стало?

Хочется, как в детстве: мама рядом, и я счастлива.

* * *

Марина Голуб, где бы она ни жила – пусть на гастролях, пусть на отдыхе, – всегда сохраняла вокруг себя ощущение дома. Она умела создать домашний уют в самой, что ни на есть, ветхой развалюхе.

Актер Игорь Миркурбанов говорит, что для него Марина всегда ассоциировалась с понятием Дом.

– Теплый, гостеприимный, уютный дом. Я ведь, когда переехал в Москву, места себе не находил: суматошная столица не располагала к поиску друзей… Тяжёлый город. Тяжёлая энергетика. Но вдруг в компании у Павла Каплевича я познакомился с Мариной Голуб, и… До сих пор помню мучавший меня вопрос: «Откуда в Москве взялись такие общительные, лучезарные люди?» Марина ведь не просто общалась, она искрилась жизнью. Ты в первый раз её видел, но уже через несколько минут ловил себя на мысли, что охотно делишься с ней и планами, и мечтами, и фактами биографии… Для меня эта встреча стала компасом: я понял, что и в Москве можно встретить своего человека. С тех пор жить стало чуточку легче: оказалось, что дом – это не только место, где ты родился. Домом может стать даже такой тяжёлый город, как Москва. Главное, не забывать о Марине.

* * *

Телевизионный продюсер Татьяна Венгерова – близкая и давняя подруга Марины – вспоминает:

– Однажды мы вместе, большой компанией, с маленькими детьми отдыхали на Азовском море. Наши друзья Марк Улицкий и Лена Плисецкая купили домик в деревне Каменке. И позвали всех в гости. Мы были молодые, весёлые, лёгкие на подъём. Кое-как добрались до места, туда даже транспорт никакой не ходил.