Читать книгу "Тайны Палм-Бич - Роксана Пулитцер"

Пальцы Алессандро забрались под ажурные трусики и стали играть с завитками волос. Обе его руки двигались одновременно, и Эштон почувствовала легкое головокружение.

Она сделала попытку засмеяться, но вместо этого из груди вырвался вздох. Нужно остановить машину, пока она окончательно не потеряла контроль над собой.

– Не останавливайся, – хрипло проговорил Алессандро.

Меньше всего ей хотелось сейчас продолжать езду, но она знала, что если остановится, то Алессандро прекратит игру. Она нажала на акселератор. Машина снова набрала скорость.

– Так-то лучше, – шепотом сказал Алессандро. Его пальцы работали все энергичнее, и она развела ноги, отдаваясь возрастающему сладострастному ощущению. Мир закружился вокруг нее…

Когда Эштон свернула на подъездную аллею, она испытывала удивительную слабость. Что касается Алессандро, то он полностью владел собой.

Он медленно вышел из машины, обошел ее и галантно открыл дверцу. Эштон подняла глаза на мужа. Его рот скривился в полунасмешливой, понимающей улыбке. Алессандро играл в свою любимую игру и выиграл. Интересно, есть ли на свете такой мужчина, для которого секс не является видом спорта, где можно продемонстрировать силу? Ей вдруг вспомнился Хэнк Шоу, сидевший за их столиком полтора часа назад. С Хэнком Шоу все было бы даже хуже, чем с другими. Ей показалось, что она слышит его победные крики после завершения любовной игры.

Эта мысль принесла некоторое успокоение. Эштон также улыбнулась Алессандро. Она вышла из машины и направилась к дому, чувствуя, что ноги у нее сделались ватными.

Эштон поднялась на второй этаж и через зал направилась в их комнаты. Она слышала, что Алессандро следует за ней по пятам. В спальне Эштон расстегнула жакет, и он упал к ее ногам. У входа в ванную она сбросила туфли, выскользнула из юбки и одним движением сняла трусики. Она не повернулась в сторону Алессандро, но ощущала на себе его взгляд. Отворив стеклянную дверь, Эштон встала под душ. Она закрыла глаза. Теплые струи ласкали тело. Она предвкушала нежные прикосновения Алессандро, который станет намыливать ее. Дверь снова открылась, и Эштон почувствовала, что за спиной стоит Алессандро. Он пытался демонстрировать неторопливость, хотя Эштон ощущала его возбуждение.

Алессандро взял в руки мыло и стал ее намыливать. Его руки двигались по всему телу Эштон. Он делал это умело и нежно. Он знал женщин и все их секреты, и даже если не любил их, то ему нравилось доставлять им удовольствие. Его руки медленно и возбуждающе скользили по телу, ласкали самые интимные и чувствительные места. Затем в действие вступал его рот. Подведя ее почти к самому пику наслаждения, он отступал, затем снова начинал сладостную пытку руками и ртом. Эштон хотелось кричать от неутоленного желания. А когда он прямо под душем вошел в нее, она и в самом деле закричала, сразу испытав ни с чем не сравнимое, головокружительное наслаждение.

Они сидели на примыкающей к спальне просторной террасе, уставленной горшками с розовой геранью, смотрели на банановые пальмы и апельсиновые деревья в саду, за которыми проглядывала бирюзовая гладь бассейна, на освещенные солнцем башни на берегу озера Уорт. Они оба были в махровых халатах. Алессандро налил в бокалы вино. Эштон ощущала легкое гудение во всем теле – воздействие алкоголя и последствие секса. Она не могла припомнить, когда им было так хорошо вдвоем. На время она даже забыла, до какой степени семейство Монтеверди нуждалось в деньгах и как ее семейство мечтало о титуле. Все это вдруг оказалось в прошлом, и впервые за многие годы, а может, и вообще впервые Алессандро стал ей близок.

Словно прочитав ее мысли или по крайней мере что-то почувствовав, Алессандро потянулся через стол и ладонью накрыл ее руки.

– Мы можем опоздать, – сказала она.

– Вполне, – согласился он.

– Это будет страшно невежливо с нашей стороны.

– Да, конечно, – сказал он и потянулся.

Эштон чувствовала, как между ними пробегают токи удовлетворенности. Возможно, это и толкнуло ее на то, чтобы все сказать Алессандро. Она не собиралась делать это сегодня, несмотря на слова доктора о том, как важно не терять времени. Но сейчас Эштон испытывала необыкновенное расположение к мужу и убедила себя в том, что на сей раз он поймет и будет благоразумным.

– Дорогой мой, я ходила к доктору на прошлой неделе, – начала Эштон.

– Ммм… – Это было похоже на мурлыканье. Он чувствовал себя умиротворенным. Они оба были умиротворенными.

– Он сказал, что ничего не обнаружил. Абсолютно ничего.

Снова последовало удовлетворенное мурлыканье.

– Поэтому он считает, что теперь тебе нужно пройти обследование.

Алессандро вскочил на ноги так резко, что металлический стул опрокинулся и при падении разбил кашпо у него за спиной.

– Мы ведь раз и навсегда договорились об этом! – Он сунул кулаки в карманы халата и подошел к перилам. Эштон могла бы даже глядя на его спину догадаться, в какой ярости он сейчас пребывает, однако она еще не вышла из состояния эйфории.

Она встала и подняла стул. Затем подошла к мужу и положила руку ему на плечо.

– Всего лишь какие-то совсем пустячные тесты, – тихо сказала Эштон.

Он пожал плечами:

– Я не нуждаюсь ни в каких тестах. Со мной все в полном порядке.

– Не стоит видеть в этом что-то унизительное, Алессандро. Ведь сейчас не средние века. Современная медицина творит чудеса. Никто не подвергает сомнению твои мужские достоинства, дорогой. Просто…

Он резко повернулся. Нет, сейчас глаза его никак нельзя было назвать безжизненными – даже в сгущающихся сумерках в них можно было прочитать ненависть.

– Довольно об этом! И не стоит перекладывать свою вину на меня! Я не отношусь к числу мужчин, которые не могут иметь детей! – Он шагнул к ней. – Знаешь ли ты, сколько я оплатил абортов? Знаешь ли, сколько женщин приходили ко мне и заявляли, что у них будет от меня ребенок? – Слова его падали как тяжелые удары, – Может, ты мне не веришь? Хочешь доказательств? Хорошо, я представлю тебе доказательства.

Он метнулся мимо нее в спальню, с шумом выдвинул ящик ночного столика и стал рыться в нем. Эштон вдруг обожгла мысль, уж не ищет ли он пистолет, о существовании которого она не подозревала. Когда Алессандро повернулся, она увидела какой-то листок в его руке. Он вышел на террасу и швырнул листок Эштон. Это оказалась поздравительная рождественская открытка – обычная безвкусная открытка с изображением мужчины, женщины и троих детей. Эштон не могла представить, для чего в ящике ночного столика лежит эта открытка двухмесячной давности, хотя в мужчине она узнала приятеля Алессандро, гонщика, попавшего в аварию год назад. Алессандро настоял тогда, чтобы медицинские счета были оплачены им, а точнее, ею.

– Ты это видишь? – Он ткнул открытку ей в лицо, и Эштон вдруг поняла, почему эта открытка находится в ящике стола. Волна озноба пробежала по ее телу, и Эштон плотнее запахнула халат.