Читать книгу "Пророчество сумасшедшего волшебника - Мария Куприянова"

Это стало последней каплей. Все время, пока главарь, брызгая слюной, рассказывал о судьбе пленников, сознание Николая наполнялось ненавистью и яростью. Чужой разум пробуждался внутри, в самых глубинах сердца, разливаясь по всему телу. Такое знакомое чувство! Оно испугало, но только на миг. Мудрый эльф предупреждал, что, завладев телом гворра, он пустил частичку его темной души в свое собственное сердце. Айлин велел запрятать ее подальше и никогда не прислушиваться к ней. Однако сегодня, загнанный в ловушку и, не имея иного выхода, Коля решил, что может пренебречь советом эльфа. В первый и, хотелось бы, в последний раз.

Он не мигая смотрел на стоящего перед ним разбойника. Омерзительный, бездушный кусок мяса, добывал для Фаридара людей и волшебных существ, получая взамен большие деньги. Его поступки не имели оправдания. Он пленил его друзей, издевался над вельтами, не известно, что он мог сделать с НЕЙ, какие страдания мог ЕЙ причинить. Тонкие ростки ненависти охватили все его существо, пуская повсюду свои щупальца, разрастаясь и усиливаясь с каждым биением сердца. От переполнявшей злобы, Коля уже ничего не видел вокруг, слышал только вкрадчивый и ледяной голос в своей голове:

— Позволь мне убить их всех. Разбойники заслужили самой жестокой кары. Ты будешь доволен, ты будешь удовлетворен видом их крови. Дай мне насладиться убийством.

И гворр вырвался на волю.

* * *

Коргент не видел, как синие глаза стоящего перед ним человека постепенно заволакивает черная пелена, как вздуваются мышцы на его связанных руках. В последний миг он заметил загоревшийся жаждой крови взгляд и озлобившееся лицо, а потом понял, что сходит с ума.

Одним движением пленник разорвал стягивающие его путы, обеими руками схватил стоявших неподалеку людей, и с нечеловеческой силой столкнул их лбами. Они еще несколько мгновений простояли на ногах, представляя собой ужасное зрелище: два тела и всего одна огромная, уродливая голова, состоявшая из осколков костей, ошметков плоти и льющейся ото всюду крови. А затем, вновь разделившись, половинки чучела повалились на землю.

Коргент в отвращении шарахнулся назад. Однако сцена хладнокровного убийства не произвела никакого впечатления на освободившегося гворра. Наоборот, его лицо исказила довольная ледяная усмешка, а взгляд сделался непроницаемо черным. Он неторопливо наклонился и поднял с земли свой меч, растягивая удовольствие, предвкушая убийства, что наводило нестерпимый страх на всех окружающих. Он как будто бы знал, что от него никто не сможет уйти, никто не сможет противостоять ему, потому что он обладает сверхъестественной силой.

— Что же вы стоите? — крикнул главарь, пытаясь собрать остатки самообладания. — Убейте его!

Трое дрожащих людей обнажили свои мечи, однако не успели даже сделать ни шагу вперед. Явившийся гворр подпрыгнул и вмиг преодолел разделявшее их немаленькое расстояние. Обыкновенный смертный никогда не совершил бы подобное. Он взмахнул мечом всего один раз, однако голов лишились все три разбойника.

Оставшиеся в живых не стали дожидаться своей очереди и пустились в бегство. Несмотря на то, что бросились они врассыпную, оружие палача настигло каждого.

Коргент стоял, в ужасе схватившись за голову. Всего за несколько часов от его некогда сильного и хорошо обученного отряда не осталось никого. И что совершенно не укладывалось в его мозгу, так это то, что убить двадцать людей оказалось под силу всего одному человеку, сочетающему в себе две абсолютно разные личности. Сначала показалась одна — убивающая скорее из необходимости, защищая свою жизнь, жизнь своих друзей. А потом появилась вторая. Убивающая для удовольствия, упиваясь видом крови и смерти, она уничтожала все на своем пути. Коргент мог с уверенностью сказать, окажись на месте бегущих людей друзья этого Лиэрона, он не задумываясь убил бы и их.

Разбойник горько опустил голову. Он потерял всех своих людей, потерял свое имя, как самого исполнительного и удачливого, из всех слуг Фаридара, а теперь ему предстоит расстаться со своей жизнью. Он поднял взгляд на нелюдя. Черные глаза убийцы смотрели прямо на него, меч, обагренный кровью, мрачно сиял в отблесках света, а на лице застыла кривая усмешка. Медленно он начал приближаться к своей жертве.

* * *

Николай погрузился в пучину объявшей его ненависти и больше не мог контролировать свои действия и чувства. Одновременно, он ощутил прилив силы, могущественной, нечеловеческой, дремавшей в нем столько времени. Его возможности не ограничивали ни физические, ни моральные законы. Смерть негодяев теперь казалась ему вполне логичным концом, и жесткая рука ни разу ни дрогнула.

— Как восхитительно! — нашептывал ему все тот же ледяной голос в голове. — Убивать и не чувствовать никаких угрызений совести! Ты и я — мы одно целое, я помогу тебе избавиться от душевных мук и подарю тебе необыкновенную силу.

Коля невольно прислушивался к шепоту. Да. Он будет убивать ради самого убийства. Ради самой смерти. Он уже не испытывал никакой жалости к своим жертвам. Не видел ничего, кроме своего меча и крови, брызжущей из вспарываемой им плоти. Опьянев от собственного могущества, от силы, переполнявший тело, Коля уже не мог остановиться. Даже смерть последнего из всех разбойников, не смогла бы принести ему желаемую сытость, однако могла доставить некоторое удовольствие. Молодой человек медленно направился в сторону Коргента.

Тот и не пытался бежать, понимая, что это бесполезно, и ему все равно не удастся спастись.

— Прошу! — только и прошептал он. — Не убивай меня! Ты и так уничтожил все, что у меня было!

Впервые в жизни Коргент упал на колени, вымаливая себе пощаду. Однако вид валяющегося на коленях бывшего главаря разбойников никак не тронул беспощадного гворра, и на его лице не дрогнул ни один мускул. Он продолжал медленно приближаться, занес меч для последнего удара.

— Остановись! — зазвучал голос сзади, и чья-то рука тронула его за плечо. — Достаточно крови на сегодня.

Разгневанный, что кто-то мешает ему осуществить задуманное, получить наслаждение от убийства, что вообще кто-то смеет перечить его воле, Николай развернулся. Он мог разорвать на части голыми руками невежду, вздумавшего остановить его, однако замер, уставившись в горящие глаза девушки.

Он не знал, сколько простоял, молча погрузившись в успокаивающую зелень ее взгляда. Мир постепенно принимал правильные очертания, ненависть уходила, и мерзкий шепот превратился в жалкий писк:

— Слушай меня! Никто не даст тебе такой силы, какую могу дать тебе я! — а потом, поняв, что это бесполезно, произнес. — Я все равно никуда не денусь, я буду жить в тебе, пока ты не сдашься, и тогда я завладею твоим телом навсегда! — и исчез.

Действительность навалилась на победителя сразу, словно горная лавина, сметавшая все на своем пути, застав его врасплох. Кроме вновь всколыхнувшихся чувств, осознания того, что натворил, что выпустил затаившегося в нем гворра, омерзения от содеянного, он ощутил нестерпимую физическую усталость, боль от удара по затылку и гудение натруженных мышц.