Читать книгу "Чернильная кровь - Корнелия Функе"

— Мегги, ужинать!

Голос Элинор гулко прокатился по лестнице. Он у нее был мощный. Громче гудка «Титаника», говаривал Мо.

Мегги соскочила с подоконника.

— Иду! — крикнула она, выбегая в коридор.

Потом метнулась обратно к себе в комнату, сняла с полки блокноты, один за другим, пока на руках у нее не оказалась высоченная стопка, и, с трудом удерживая их, потащила в кабинет Мо. Когда-то здесь была спальня Мегги, здесь она жила, когда они приехали к Элинор с Мо и Сажеруком, но из окна этой комнаты видна была только посыпанная гравием площадка перед домом, елки, большой каштан и зеленый «Комби» Элинор, стоявший тут при любой погоде, поскольку Элинор придерживалась мнения, что, если баловать машины гаражами, они от этого только быстрее ржавеют. Когда Мегги решила поселиться у Элинор насовсем, ей захотелось комнату с окнами в сад. И поэтому теперь Мо, обложившись путеводителями и справочниками, возился со своими бумагами там, где спала Мегги в их первый приезд — когда она еще не побывала в деревне Каприкорна, когда у нее еще не было матери, когда она редко ссорилась с Мо…

— Мегги, ну где же ты?

В голосе Элинор слышалось нетерпение. В последнее время у нее часто болели ноги, но она не хотела идти к врачу. («Что туда ходить? — говорила она. — Таблеток от старости вроде пока не изобрели».)

— Иду! — крикнула Мегги, осторожно складывая блокноты на стол Мо.

Два блокнота выскользнули из стопки и чуть не опрокинули вазу с осенними цветами, которую Реза поставила перед окном. Мегги успела ее подхватить, пока вода не пролилась на счета и квитанции за бензин. Стоя у окна с вазой в пальцах, перепачканных цветочной пыльцой, она вдруг увидела на дороге между деревьями человеческую фигуру. Сердце у нее забилось так сильно, что ваза все же выскользнула из рук.

Вот оно, доказательство: Мо был прав. «Мегги, выбрось из головы эти книги, а то скоро ты перестанешь отличать свои фантазии от действительности». Он это часто повторял, и вот пожалуйста. Ведь она как раз думала о Сажеруке — и теперь ей кажется, что там, в темноте, кто-то стоит, как в ту ночь, когда он так же неподвижно ждал перед их домом…

— Мегги, черт побери, сколько можно тебя звать? — Элинор запыхалась от подъема по лестнице. — Что ты там застыла, как к земле приросла? Ты что, меня… Батюшки, кто это там?

— Ты его тоже видишь? — Мегги почувствовала такое облегчение, что чуть не бросилась Элинор на шею.

— Конечно.

Фигура шевельнулась и быстро побежала по светлому гравию. Она была босая.

— Да это же тот мальчишка! — Вид у Элинор был ошарашенный. — Который помог Пожирателю спичек украсть у твоего отца книгу. И у него хватило наглости сюда заявиться! Он что, думает, я его пущу в дом? А может, и Огнеглот тоже тут?

Элинор озабоченно приникла к окну, но Мегги уже не было в комнате. Она вихрем сбежала по лестнице и понеслась к входной двери. Ее мать показалась из коридора, ведущего в кухню.

— Реза! — крикнула ей Мегги. — Реза, там Фарид. Фарид!

5 ФАРИД

Он был упрям, как мул, хитер, как обезьяна, и проворен, как заяц.

Луи Перго. Война пуговиц

Реза повела Фарида на кухню и для начала занялась его босыми ногами. На них было страшно смотреть — все изранены и стерты в кровь. Пока Реза промывала раны и налепляла пластырь, Фарид начал рассказывать, с трудом ворочая языком от усталости.

Мегги очень старалась не глядеть на него во все глаза. Он был по-прежнему немного выше ее, хотя она сильно выросла с тех пор, как они виделись в последний раз… той ночью, когда он сбежал с Сажеруком и с книгой… Она никогда не забывала его лицо, как и тот день, когда Мо вычитал его из «Тысячи и одной ночи», его родной истории. Она никогда не встречала мальчика с такими красивыми, почти девичьими, глазами, черными, как и волосы, которые он носил теперь короче, чем тогда. От этого он выглядел старше. Фарид. Мегги чувствовала, как тает у нее на языке это имя, и поспешно отворачивалась, когда он поднимал на нее глаза.

Зато Элинор смотрела на мальчика в упор без всякого стеснения, тем же враждебным взглядом, каким встречала когда-то Сажерука, который сидел у нее за столом и кормил свою куницу хлебом и ветчиной. Фариду она даже не разрешила занести зверька в дом.

— Не дай бог, он сожрет хоть одну певчую птичку в моем саду! — сказала она, провожая глазами метнувшуюся прочь по светлому гравию куницу, и закрыла дверь на задвижку, как будто Гвин умел открывать запертые двери с такой же легкостью, как его хозяин.

Рассказывая, Фарид вертел в руках коробок спичек.

— Ты только посмотри! — прошипела Элинор в ухо Мегги. — Совсем как Пожиратель спичек! Тебе не кажется, что он стал на него похож?

Но Мегги не ответила. Она боялась упустить хоть слово из того, что рассказывал Фарид. Ей хотелось знать все о возвращении Сажерука, о новом чтеце и его адском псе, о фыркающем существе, которое было, наверное, одной из диких кошек Непроходимой Чащи, и о том, что кричал Баста вслед Фариду. Беги-беги, я до тебя еще доберусь, слышишь? До тебя, до Огнеглотателя, до Волшебного Языка и его сильно умной дочки и до старика, который написал эту треклятую муть. Я убью вас всех! Одного за другим! Так же, как я сейчас убил зверя, вышедшего из книги!

Пока Фарид рассказывал, Реза все посматривала на грязный измятый листок, который он положил на кухонный стол. Казалось, этот клочок бумаги ее пугает. Как будто слова на нем могли и ее увести с собой. Обратно в Чернильный мир. Когда Фарид рассказал об угрозе Басты, она обхватила Мегги и прижала к себе. А Дариус, все время сидевший молча рядом с Элинор, закрыл лицо руками.

Фарид не стал распространяться о том, как он добрался своими босыми, сбитыми в кровь ногами до дома Элинор. На расспросы Мегги он пробормотал что-то невнятное о грузовике, который его подвез. Рассказ его внезапно оборвался, как будто запас слов вдруг иссяк, — и в большой кухне стало очень тихо.

Фарид привел с собой невидимого гостя. Страх.

— Дариус, поставь еще кофе! — распорядилась Элинор, мрачно глядя на накрытый стол с ужином, к которому никто не притронулся. — Этот уже в лед превратился.

Дариус, похожий на торопливую и старательную белочку в очках, бросился исполнять приказание, а Элинор смерила Фарида ледяным взглядом, как будто он лично ответственен за дурные вести, которые принес. Мегги еще помнила, как пугал ее раньше этот взгляд. «Женщина с каменным взглядом», — называла она ее тогда про себя. Иногда это прозвище вспоминалось ей и теперь.

— Какая замечательная история! — сказала Элинор, пока Реза помогала Дариусу.