Читать книгу "Уилл Грейсон, Уилл Грейсон - Джон Майкл Грин"

После этого собрание продолжается еще тридцать минут, и все это время я молчу, не двигаюсь и вообще никак не реагирую на раздражители. Полагаю, Ник каким-то образом примиряет Гэри с Тайни, Альянс решает просить денег и на постановку, и на учебно-познавательные флаеры. Какие-то разговоры еще велись, но голоса Джейн я больше не слышал.

Потом все заканчивается, краем глаза вижу, что все расходятся, но я всё сижу. За прошедшие полчаса я составил в уме список с 412 способами убийства Тайни Купера, и я не сдвинусь с места, пока не выберу самый подходящий. В итоге решаю, что просто тысячу раз проткну его шариковой ручкой. В тюремном стиле. Я встаю, распрямившись как штык, и выхожу. У шкафчиков стоит Тайни Купер, ждет меня.

– Грейсон, слушай, – начинает он, а я подхожу к нему, сминаю в кулаке его футболку, поднимаюсь на цыпочки, так что глаза оказываются на уровне его кадыка, и говорю:

– Самая мерзкая твоя выходка, членосос.

Тайни смеется, что выбешивает меня еще больше.

– Грейсон, зря ты меня членососом называешь, потому что – а – это не оскорбительно, и – бэ – ты и сам знаешь, что я им не являюсь. Пока. Как ни печально.

Я выпускаю футболку. Физической расправой его не запугать.

– Ну ладно, – говорю я, – засранец. Дебил. Любитель влагалищ.

– А вот это уже хамство, – отвечает он. – Но послушай меня, чувак. Ты ей нравишься. Она сейчас, когда вышла, вся такая: «Это серьезно было или шутка?», а я: «А зачем тебе знать?», и она: «Ну, просто он симпатичный», так что я сказал, что не шутил, и она давай лыбиться как дура.

– Серьезно?

– Серьезно.

Я протяжно и глубоко вдыхаю.

– Ужасно. Мне-то она совсем не нравится, Тайни.

Он закатывает глаза:

– И ты меня шизанутым считаешь? Она очаровательна. Я же тебе только что жизнь устроил!

Я понимаю, что это типа ненормально для нормального пацана. Ведь, по-хорошему, пацаны должны думать только о сексе и о том, как его добиться, и лететь к первой же девчонке, которой понравился, и т.д. Но: мне больше всего нравится не действовать, а замечать. Что она пахнет, как кофе, в котором слишком много сахара, и разницу между ее реальной улыбкой и улыбкой на фото, и то, как она прикусывает нижнюю губу, и бледную кожу ее спины. И мне нужно лишь это простое удовольствие – замечать эти вещи на безопасном расстоянии, я не хочу признавать, что это все замечаю. И не хочу об этом разговаривать и что-то с этим делать.

Я думал об этом, когда вырубившийся Тайни в слезах и соплях лежал у наших ног. О том, чтобы перешагнуть через этого павшего великана и поцеловать ее, коснуться рукой ее лица, думал о ее невероятно теплом дыхании и о том, что у меня появится девушка, которая будет злиться на меня за то, что я постоянно молчу, а я от этого смолкну напрочь, потому что мне всего-то понравилась одна улыбка и уснувший между нами левиафан, потом я какое-то время буду ощущать себя говнюком, до тех пор, пока мы, наконец, не разбежимся, и я снова обязуюсь жить по собственным правилам.

Я мог бы все это сделать.

А можно без всякого просто жить по правилам.

– Поверь мне, – говорю я Тайни, – лучше от этого моя жизнь не станет. Перестань в это лезть.

Он в ответ пожимает плечами, что я принимаю за кивок.

– Слушай, значит, про Ника, – продолжает Тайни. – Суть в том, что они с Гэри были вместе очень долго, а разошлись только вчера, но между нами настоящая искра пробежала.

– Это бесконечно плохая идея, – замечаю я.

– Но они расстались, – возражает Тайни.

– Ага, а ты представь, что будет, если ты с кем-то расстался, а на следующий день он начинает заигрывать с кем-то из твоих друзей?

– Я подумаю об этом, – говорит Тайни, но я понимаю, что он не сможет удержаться от очередной краткосрочной и неудачной влюбленности. – О, кстати, – он оживляется. – Ты должен пойти с нами на Склад в пятницу. Мы с Ником на концерт собрались, как там группа называется… «Мэйби Дэд Кетс». Интеллектуальный поп-панк. Типа «Дэд Милкман», но поменьше очевидного юмора.

– Спасибо, что сразу позвал, – говорю я, пихая его локтем в бок. Тайни игриво толкает меня в ответ, и я чуть не падаю с лестницы. Это все равно что дружить с великаном из сказки: Тайни постоянно, хоть и не намеренно, будет делать тебе больно.

– Я просто подумал, что после той катастрофы на прошлой неделе ты не захочешь.

– Слушай, а я и не могу. На Склад тоже только совершеннолетних пускают.

Тайни Купер, который идет впереди меня, уже у двери. Он толкает бедром металлический рычаг, и она распахивается. Воля. Выходные. Яркий цвет неба Чикаго. Меня окатывает волна холодного воздуха, свет бьет в глаза, Тайни Купер оказывается на фоне садящегося солнца, так что когда он достает телефон, поворачиваясь ко мне лицом, я его едва вижу.

– Кому звонишь? – интересуюсь я, но он не отвечает, просто стоит с телефоном в своей гигантской мясистой ручище.

– Привет, Джейн. – У меня глаза на лоб лезут, я изображаю жестом перерезание глотки, а Тайни с улыбкой продолжает: – Слушай, Грейсон захотел пойти с нами на «Мейби Дэд Кетс» в пятницу. Может, сначала тогда перекусим?

– …

– Проблемка только в том, что у него ай-ди-карты нет, ты никого не знаешь?

– …

– Ты же еще не доехала до дома? Тогда возвращайся, подбери его тощую задницу. – Повесив трубку, он обращается ко мне: – Она едет. – И, оставив меня стоять у дверей, несется вниз с крыльца по ступенькам, а потом бежит вприпрыжку – да, скачками – к ученической парковке.

– Тайни! – ору я, но он, не оборачиваясь, скачет дальше. Я-то вслед за этим придурком не поскачу, но улыбка на лице появляется. Может, он и злой колдун, но все же Тайни Купер – свободный человек, и если уж этот великан вздумал скакать, то таково его право как огромного гражданина Америки.

Само собой, я Джейн кинуть не могу, поэтому сажусь на ступеньки, и две минуты спустя она появляется, на допотопном перекрашенном вручную «вольво». Раньше я замечал эту тачку на парковке – мимо такой не пройдешь, – но никогда она у меня с Джейн не ассоциировалась. Она сама скромнее, чем можно было бы предположить по такой машине. Я спускаюсь, открываю дверь с пассажирской стороны, залезаю внутрь и ставлю ноги на кучу оберток от фастфуда.

– Извини. Я в курсе, что это мерзко.

– Ничего. – Сейчас отлично было бы пошутить, но я твержу себе: помалкивай, помалкивай, помалкивай, помалкивай. Когда молчание начинает казаться уже слишком странным, я все же говорю: – Ты эту группу, как ее, «Мейби Дэд Кетс», знаешь?

– Ага. Они неплохие. Типа ранний «Мистер Ти Экспириенс» для бедных, но мне нравится одна песня – она длиной секунд пятьдесят пять, называется «Annus Miribalis»[6], в ней буквально вся теория относительности Эйнштейна объясняется.