Читать книгу "Пикник на красной траве - Анна Данилова"

Но все ответы она нашла в большом супермаркете, возле которого остановилась по дороге в «Аэропорт». Набрала целый пакет каких-то салфеток, моющих средств, мыла и прочей хозяйственной мелочи – пусть докажет, что она отсутствовала почти три часа. А так у нее есть шанс показать себя с хорошей стороны, во всяком случае, хозяйственной. Она уже была готова сделать генеральную уборку, чтобы только произвести на Лютова хорошее впечатление, как, войдя в квартиру, поняла, что он еще не возвращался. Тогда она подбежала к окну и выглянула, чтобы удостовериться, что ее «крокодильчик» – не сон, что зеленая матовая «Тойота» стоит у соседнего подъезда и ждет свою новую хозяйку. Сердце ее радостно подпрыгнуло, и она с каким-то рвением принялась за уборку. Подоспевший Лютов был приятно удивлен, увидев Марго в новеньком фартуке и со щеткой в руке. Сдунув волосы со лба, она победно окинула его вытянутую и напоминающую фонарный столб фигуру, мол, как я тебе?! Лютов же сгибался под тяжестью пакетов. «Самое тяжелое – это овощи: капуста, свекла… надеюсь, ты сваришь борщ?» – «Так ты меня так долго уговаривал переехать к тебе, чтобы не тратиться на домработницу и не обременять себя дорогой любовницей?» – «А ты как думала… Вот, принимай, это тебе, здесь разные вкусные вещи, которые ты, верно, и не пробовала. Марго, господи, как же хорошо, что ты есть! Если честно, то я терпеть не могу готовить, зато люблю хорошо поесть. Мы прекрасно заживем – я буду приносить продукты, ты готовить, а потом мы наймем тебе преподавателей, и они подтянут тебя по нужным предметам. Я вот тут купил справочник для поступающих в вузы…Ты, главное, не бойся и не комплексуй по поводу своего образования. Я уверен, что ты способная и талантливая, как и твоя мама, я ее тоже, кстати, уговаривал поступить в университет на журфак, но ее тянуло к цифрам. А тебя куда тянет?» Сесть в машину и укатить к чертям собачьим… Точнее, в Баронск, проехаться перед носом Гамлета, заглянуть к Вадиму и сказать ему в лицо все, что я о нем думаю, подонок…

«Меня тянет в театр», – сказала она первое, что пришло ей в голову. «В театр? – Лютов так и остался с бутылкой можайского молока в руках, пытаясь понять, шутит она или нет. – Нет, ты серьезно?» – «А что? Ты же сам говорил, что внешне я вроде бы ничего… Память у меня хорошая, роли быстро запомню…» – «Это слишком серьезный вопрос, – наконец он пришел в себя и снова полез в холодильник. – Ты не спеши, полистай все-таки на досуге справочник, попытайся понять, что, кроме профессии актрисы, есть более основательные, которые дадут тебе несравнимо больше… Ну вот, а теперь мне надо немного передохнуть, терпеть не могу ходить по магазинам. Они меня угнетают своей суетой…»

Пока Марго жарила отбивные и чистила картошку, он кому-то названивал. По отдельным репликам можно было понять следующее: он наводил справки о каких-то театральных курсах. В разговоре звучали громкие фамилии известных театральных деятелей, знаменитых режиссеров вроде Олега Табакова или Марка Захарова. «Может, я, конечно, и зря это сказанула, но чем черт не шутит», – думала она, переворачивая куски мяса и чувствуя себя в этой кухне как дома. До этого она не испытывала ничего подобного, ни когда жила с Юрой, а уж тем более с Вадимом.

– Сосед машину купил, – вдруг услышала она и перестала дышать. – Меняет их, как перчатки.

– А ты любишь машины?

– А кто их не любит? Но я однолюб, – улыбнулся он не то Марго, которой залюбовался, прислонившись к стене и наблюдая, как она управляется возле плиты, не то имея в виду свою машину.

У него был видавший виды черный «Мерседес», на котором он ее, Марго, собственно, сюда и привез.

– Мне тоже нравится «Мерседес», – сказала она тоном девочки, которая ничего не смыслит в технике. – Красивая машина, шикарная.

– Вот там, за окном, взгляни, видишь, стоит машина? Это японская «Тойота» – высший пилотаж! Тебе чем-нибудь помочь?

– Да нет, не надо, все уже готово. Мы где будем есть – в комнате или на кухне?

Спросила и обмерла: эти же слова она произносила в день по нескольку раз, когда жила с Вадимом. Обычно после еды они ложились отдохнуть, и все кончалось одним. Что будет теперь?

– Предлагаю поужинать здесь, чтобы не таскаться с подносами, а после ужина поедем, я покажу тебе Москву, – словно прочтя ее мысли, сказал Лютов. – Ты как, не против? Если устала, так и скажи.

– Нет, я не против. Тем более что я Москву совсем не знаю…

* * *

Ночью в постели Марго обложилась документами. Она знала, что Лютов крепко спит – из гостиной доносилось его сладкое похрапывание. Порывшись в папках, которые она предусмотрительно прихватила с собой из квартиры Инги, она выяснила, что, помимо машины с гаражом, у Новак имелся какой-то склад умопомрачительных размеров, находящийся на уже хорошо известном ей Петровском бульваре. Не так уж и далеко от Рождественки, где жила Инга.

Хотелось посмотреть. А вдруг ей удастся там, на этом складе, что-нибудь выяснить об Инге? Ведь не могла же она обзавестись всем этим движимым и недвижимым имуществом без чьей-либо помощи. Да и вообще, как же так получается: человек пропал, сгинул, а его до сих пор никто и не хватился. Как ни хотелось Марго обращаться к соседям, чтобы навести справки о покойнице, но другого выхода у нее просто не было. Ведь стоит ей только узнать, что у Инги никого нет и что по ней сейчас никто не плачет, как сразу же все встанет на свои места. А именно: можно будет уже искать людей, способных поменять фотографию на паспорте Инги, после чего все ее имущество будет продано, а деньги достанутся одной Марго. Ну, может, еще и Лютову, поскольку он свой человек и оценит ее доброту по достоинству. От этих наполеоновских планов кружилась голова. Ей не терпелось поскорее сесть в машину, примчаться на Петровский бульвар, разыскать склад… Стоп. Она не может появиться возле склада на своем «крокодиле». Люди, знавшие Ингу и находящиеся у нее в подчинении (а почему бы и нет?) – имеются в виду те, что работают на этом складе, – могут узнать машину, и тогда неприятностей не оберешься. Ладно, пусть на метро она доберется до Петровского бульвара, разыщет склад и, прикинувшись безработной, попытается устроиться туда на работу. Пусть даже на самую низкооплачиваемую, работать-то она все равно не собирается. Не пройдет и двух дней, как ей станет все ясно: кто хозяин, кем приходится Инге и все такое прочее. План показался ей просто-таки гениальным.

Утром Лютов ушел почти на рассвете, сказав, что у него срочные дела. Оставил ключи, показал даже, где лежат деньги, и, пообещав, что поговорит со знакомым адвокатом насчет «умершей в поезде Инги», убежал. Марго показалось неестественным, что он ни разу не спросил ее о том, зачем она это сделала. То есть он, конечно, знал, что она взяла деньги, на которые и жила в гостинице, и все! Неужели его фантазия на этом и кончалась? Неужели ему, этому неглупому человеку, не пришло в голову, что у Марго, решившейся на такое, были глобальные планы? Скорее всего, причина молчания кроется в порядочности блаженного, пришла к выводу Марго. Или он ждет, что она начнет рассказывать дальше. Ха, дальше. Так я тебе все и рассказала. Разве что снова напиться. По-трезвому такие вещи не рассказывают. Но тут же вспомнила, что призналась-то она ему с глубокого похмелья, продалась, что называется, за литр апельсинового сока. Есть такие люди, подумала она с грустью, имея в виду себя, родимую, которые умеют создавать сами себе проблемы. Жила бы себе спокойненько без Лютого, в гостинице, обедала в ресторане, каталась на «крокодиле», осматривая столичные достопримечательности, пока не решился бы вопрос с Ингой. А там уж видно было бы. Но, с другой стороны, она знала: что бог ни делает, все к лучшему. Мало ли что случится, у нее есть Лютов.