Читать книгу "Сердцеедка - Софи Кинселла"

Флер минутку подумала и быстро одернула платье. Когда Ричард овладел собой и снова обернулся к ней, черные кружевные чулки уже скрылись под волнами благопристойной черной шерстяной материи.

– Боюсь, я тебя разочаровал, – промолвил, наконец, Ричард. – Я пойму, если ты решишь…

Он пожал плечами.

– Что решу?

– Что не хочешь больше меня видеть.

– Какие глупости! – Голос Флер звучал мягко, сочувственно и самую чуточку кокетливо. – Ты не воображаешь, будто мне от тебя только одно и нужно?

Она улыбнулась, и Ричард, помедлив, улыбнулся в ответ.

– Нам так хорошо вместе, – продолжала Флер, – совершенно ни к чему торопить события…

Произнося это, она мельком заметила в зеркальце заднего вида лицо таксиста с выпученными глазами и чуть было не захихикала. Вместо этого она обернулась к Ричарду и сказала, понизив голос:

– Я с удовольствием приеду погостить в Грейворт и буду очень рада отдельной комнате. А там пусть все идет, как идет.

Несколько секунд Ричард молча смотрел на Флер, потом вдруг взял ее за руку.

– Ты – удивительная, – севшим голосом вы говорил он. – Я… – Он сильнее сжал ее руку. – Мне вдруг показалось, что ты для меня очень близкий человек.

Флер скромно опустила глаза.

«Проклятая Эмили, – подумала она, – так и стоит между нами». Но вслух ничего не сказала и не отнимала руки до самого Риджентс-парка.

4

Две недели спустя Энтони Фавур стоял в кухне усадьбы «Клены» и смотрел, как тетя Джиллиан взбивает сливки. Она их взбивала вручную, мрачно и решительно, и все крепче стискивала губы с каждым взмахом венчика. Энтони точно знал, что в одном из кухонных шкафчиков имеется электрический миксер – сам им пользовался, когда жарил оладьи. И, тем не менее, тетя Джиллиан неизменно взбивала сливки вручную. Она почти все делала вручную. Джиллиан жила в семье с самого рождения Энтони, и на его памяти именно она вела дом, готовила, командовала уборщицами, а потом хмуро осматривала результаты их трудов и заново протирала совершенно чистые на вид поверхности. Мама Энтони такими вещами не занималась. Она часто хворала, а когда была здорова, играла в гольф.

Энтони мысленно увидел маму – невысокую, худенькую, с серебристо-белокурыми волосами, в отглаженных брюках из шотландки. Вспомнил серо-голубые глаза, дорогие очки без оправы, лег кий цветочный запах. Мама неизменно выглядела подтянутой и аккуратной, вся в серебристо-голубых тонах. Энтони исподтишка взглянул на Джиллиан: тусклые седые волосы собраны в два тяжелых пучка, ярко-красные щеки, сутулые плечи, кофта цвета фуксии. У Джиллиан бы ли точно такие же серо-голубые глаза, как и у мамы; если бы не это, трудно поверить, что они сестры.

Энтони еще раз взглянул в напряженное лицо Джиллиан. Когда папа позвонил и сообщил, что привезет ту тетку погостить, Джиллиан стала еще угрюмей, чем обычно. Она ни слова не сказала, но ведь тетя Джиллиан и вообще была не разговорчива – никогда не скажет, если ей что-то не нравится, и злится тоже молча. Обо всем нужно догадываться самому. И вот сейчас Энтони догадывался, что тетя разозлилась не на шутку.

Сам Энтони не знал, как относится к приезду той женщины. Накануне вечером, лежа в постели, он все думал о родителях и об этой невесть откуда взявшейся тетке. Энтони ожидал, что интуиция подскажет, что он должен чувствовать по этому поводу, но не почувствовал ровным счетом ничего. Ни отрицательных, ни положительных эмоций; только легкая растерянность от ос знания, что это происходит на самом деле: его отец встречается с другой женщиной. Временами эта мысль накатывала в самый неподходящий момент, когда он занимался чем-нибудь со всем посторонним, и Энтони замирал от потрясения, уставившись в пространство и глубоко дыша, чтобы на глазах не выступили слезы – еще чего не хватало! А в другое время ему казалось, что происходящее вполне естественно, как будто ничего иного и ждать нельзя.

Он уже привык объяснять разным людям, что мама умерла. Наверное, говорить, что папа завел себе подружку, – всего-навсего следующий шаг. Иногда его это даже смешило.

Джиллиан закончила взбивать сливки, отряхнула венчик и бросила в раковину, даже не облизав. Затем тяжело вздохнула и потерла рукой лоб.

– У нас будет фруктовый торт? – спросил Энтони.

– Да, – ответила Джиллиан. – С киви. – Она пожала плечами. – Не знаю, может, папа хотел бы чего-нибудь другого… Придется ему обойтись.

– Ну и классно, – сказал Энтони. – Фруктовый торт все любят.

– Придется обойтись, – повторила Джиллиан.

Она устало обвела взглядом кухню, и Энтони сделал то же самое. Ему нравилось в кухне; это была его любимая комната. Лет пять назад родители отделали ее в стиле старинной крестьянской кухни: терракотовая плитка, открытый огонь в очаге, громадный деревянный стол и невероятно удобные стулья. Накупили кучу кастрюлек, сковородок и прочей утвари по дорогущим каталогам, развесили на стенах связки чеснока, а приглашенный дизайнер украсил помещение букетами сухих цветов.

Энтони готов был сидеть в кухне хоть целый день – да часто так и делал с тех пор, как здесь установили настенный телевизор. А вот Джиллиан, похоже, терпеть ее не могла. Она и раньше кухню терпеть не могла, когда все было, по ее словам, «белым, как в больнице»; не смягчилась и теперь, хотя сама выбирала плитку и объясняла декораторам, что где должно размещаться. Энтони не мог ее понять.

– Давай помогу, – предложил он. – Почищу картошку или еще что.

– Картошки не будет, – раздраженно ответила Джиллиан. – Будет канадский рис. – Она сдвинула брови. – Надеюсь, его не слишком сложно готовить.

– Наверное, вкусно получится, – промолвил Энтони. – А не хочешь взять рисоварку?

Три года назад родители подарили Джиллиан рисоварку на Рождество. За год до этого они подарили ей соковыжималку, в последующие годы – машинку для шинкования зелени, хлеборезку и мороженицу. Насколько было известно Энтони, ни одним из этих устройств Джиллиан ни разу не пользовалась.

– Так обойдусь, – буркнула Джиллиан. – Может, пойдешь погулять? Или уроки поделаешь?

– Я бы помог…

– Мне проще самой сделать.

Джиллиан в очередной раз тяжело вздохнула и раскрыла поваренную книгу. С минуту Энтони молча смотрел на нее, затем пожал плечами и пошел на улицу.

Погода стояла прекрасная, и Энтони решил, что даже рад пройтись по солнышку. Подъездная дорожка усадьбы «Клены» вывела его на дорогу к гольф-клубу. В Грейворте все дороги были частными, на них пускали только по спецпропускам, так что здесь почти никто не ездил – только владельцы домов да члены гольф-клуба.

Может, думал Энтони на ходу, он еще успеет до папиного приезда быстренько пройти полкруга. Всю эту неделю ему полагалось готовиться к экзаменам, поэтому его и отпустили домой, но Энтони не собирался заниматься зубрежкой – он и так знал все, что могут спросить. Зато он рассчитывал всласть побездельничать, поиграть в гольф, а может, еще немножко в теннис – смотря, кто здесь окажется. Лучший друг Уилл, как и он, сейчас в школе, а у них не распускают учеников по домам перед экзаменами.