Читать книгу "Француженки не любят сказки - Лора Флоранд"

Что ж – возможно, это хороший знак. Вся его суровость растаяла, как шоколад, оказавшийся слишком близко от пламени. Он растерянно улыбнулся ей.

– Впрочем, с вашей стороны это было любезно, – сказала она. – Спасибо.

«Любезно»… Он мог вообще не вмешиваться; тогда она обратилась бы к полиции или зашла бы в ближайший бар; вряд ли те обормоты причинили бы ей серьезный вред в людном месте, ну, сказали бы пару гадостей, и все. Он мог бы подойти к ней, улыбнуться и обнять за плечи, вообще игнорируя тех подонков, без всякого насилия, и те бы моментально слиняли. Нет, вместо этого он чуть не затеял драку, которая в этой ситуации могла бы превратить мирный протест в уличную потасовку. Если она так представляет себе любезность, пожалуй, они стоят друг друга.

– Я с удовольствием это сделал, – ответил он и, увы, не кривил душой. Насилие подобно никотину; от него невозможно отвыкнуть. Он до сих пор испытывал огромное желание вернуться в толпу, вытащить из нее тех ублюдков и набить им рожи. – Надеюсь, я не напугал вас.

Она тряхнула головой.

– Вы ошеломили меня, на секунду. – Это была огромная ложь – на долю секунды она испытала немыслимый ужас. Но, странное дело, ужас мгновенно рассеялся, и от него не осталось и следа. – Вы пахли как шоколадка, – пробормотала она; на ее лице появилось странное, задумчивое выражение. Ему вспомнилось то мгновение, когда она сначала успокоилась и расслабилась, прижавшись к его груди, и только потом подняла глаза и увидела его лицо.

Желание нахлынуло на него мощной волной. Больше всего в жизни ему сейчас хотелось, чтобы они лежали рядом, обнаженные, и чтобы он окутывал ее этим ароматом. Его дыхание сделалось прерывистым. Он с трудом сдерживался, чтобы не прошептать страстно и нежно, наклонившись к ней: «Пойдем со мной, и ты узнаешь, как пахнет все мое тело».

Он изо всех сил старался не оказаться таким же грубым и наглым, как те парни, которых он только что отшил. У него даже зашевелились волосы на голове. Он кашлянул и отступил на шаг, чтобы покинуть ее личное пространство, пока не нарушил его окончательно.

– Лучше стоять в середине толпы, чем с краю, – сказал он, пытаясь перейти к практическим советам. Он не хотел, чтобы она снова попала в беду, когда он будет, ничего не подозревая, трудиться в своей кондитерской. – Такие ублюдки всегда держатся по краям.

Она чуть поморщилась.

– Я не люблю стоять в гуще толпы. Когда-то мне это нравилось, но в последнее время стало казаться, что я не смогу из нее выбраться…

Хм. Она такая маленькая и хрупкая и наверняка чувствует себя в толпе по-другому. Сам-то он уверен, что всегда пробьется сквозь любую людскую массу. Для него толпа – не ловушка.

– Впрочем, я тоже толпу не люблю. А вы просто избегайте протестных митингов. Слезоточивый газ – это не шутка.

– Знаю, – ответила она, скорчив забавную рожицу.

– Вы знаете? – Она американка, верно? Ему почему-то казалось, что американцы пассивно относятся к протестному движению. Хотя, может быть, это стереотип, навязанный ему прессой и телевидением.

Она пожала плечами. Немного помедлив, показала три пальца.

– Вот столько раз доставалось мне, – сообщила она с явным удовлетворением. – Почти все свои порции слезоточивого газа я получила студенткой. Кроме одной. – Она как будто оправдывалась перед неким воображаемым собеседником. Но лично он не собирался судить ее.

– А я все свои схлопотал подростком, – признался он, несколько обезоруженный. Словно исправившийся наркоман, после восемнадцати лет он избегал ситуаций, при которых могла вернуться его «зависимость», если можно так выразиться про его тягу с кем-то подраться.

– Я была испорченная девочка, – сказала она почему-то смущенно.

– Синдром детей с окраин. Я тоже был хулиганом. Но не как те, – поспешно добавил он; нет, он не приставал к хрупким девушкам. – А еще один раз, когда вы не были студенткой? – Любопытство заставило его задать этот вопрос, хотя сама она, судя по всему, явно не собиралась делиться с ним этой информацией.

Ее брови нахмурились, лицо стало очень серьезным.

– Ну, я была тогда в Африке, – сообщила она с нарочитой неопределенностью. Раз она действительно ездила в Африку, то наверняка знает, какие на этом континенте есть страны. – По своей безмерной наивности я пошла на митинг протеста. И там… там на крышах сидели снайперы и стреляли в людей. В мирных протестующих. Целились прямо в голову.

Ого! Кажется, она невероятно сильная, – вот первое, что пришло ему на ум. Ему захотелось обнять ее за плечи и заглянуть в ее душу, понять ее глубину и силу. И одновременно промелькнула мысль, что прежде его сердце было долго защищено, а теперь оно раскрывается перед ней до смешного легко.

Нет-нет, ни в коем случае, он не станет беспомощным камикадзе.

– Больше не делайте так, – пробормотал он.

Она вопросительно заглянула ему в глаза.

«Не попадайте в ситуации, когда вам могут прострелить голову», – подумал он.

– Не участвуйте в протестном движении в чужих странах, где вы не знаете, какой будет реакция властей.

– Я больше так и не делаю. По большей части.

Он прищурился.

– Значит, вы знаете, какими методами французская полиция будет разгонять толпу и как такая вот танцующая толпа может превратиться в сборище погромщиков?

Она недовольно поморщилась.

– Я только хотела потанцевать.

Тут он все-таки обнял ее за плечи. Не удержался. Должен же кто-то ее защитить.

– Не присоединяйтесь к протестным манифестациям в чужих странах, где вы не знаете, как поведут себя власти, – повторил он. – Даже ради танцев. – Он хотел отпустить ее, но раздумал. – И не ходите одна в ночные клубы. Если вам захочется потанцевать, найдите танцевальную группу на набережной реки.

Хотя ему совсем не нравилась мысль, что она будет танцевать там одна – мало ли что… На этот раз он все-таки заставил себя опустить руку. Прежде чем начал ревновать ко всем, чьих имен даже не знал. Пожалуй, он весь в своего папашу. У собак кошка не родится. Яблочко от яблони недалеко падает.

– Я увижу вас завтра?

Она замялась, слегка покраснела, но кивнула, выдержав его взгляд.

Глава 5

Вечером Джейми боролась с чувством вины. Ее будущий зять Сильван Маркиз, по мнению многих, лучший в мире шоколатье, придет в ярость, узнай он, что она зачастила в салон Доминика Ришара. Сестра Кэйд недовольно сдвинет брови.