Читать книгу "Найти себя - Юрий Иванович"

И даже я, относящийся ко всем затеям, инициативам и начинаниям со стороны Машки с содроганием и боязнью, загорелся идеей отыскать нечто загадочное, проникнуть туда, а потом… Хм! А потом и остаться там вопреки всем и вдали от всех! В полном одиночестве, радости и покое!

Поэтому и принял участие в розыске, разведке, установлению засад и круглосуточному порой бдению не просто «из-под палки», а с самым большим, искренним энтузиазмом. Тем более что, находясь в лесу, я гораздо меньше в течение лета подвергался неприятным унижениям и все усиливающимся грубостям во время наших ролевых игр. Появился тайный, особо притягательный лично для меня смысл пребывания в Лаповке.

Увы! Ни единого подозрительного места, странной тропы, обрывающейся неизвестно куда, а уж тем более непосредственно загадочного Грибника мы в то лето не отыскали и не встретили. Мало того, дед Назар тоже всеми силами открещивался от своих знаний о каком-то странном человеке, а спросить его напрямик, ссылаясь на слова пропавшего деревенского дурачка, мы не решились. Поэтому приняли утверждения «дяди Якова» за бред желающего опохмелиться алкоголика.

Но даже отсутствие каких-либо положительных результатов в нашем новом деле не расхолодило желания продолжать поиски дальше. Вся компания вознамерилась искать странную дырку до победного конца, разве что решили слегка изменить способы и стратегию. В последний день каникул состоялось заседание нашего штаба, в котором под председательством строптивой королевы единодушно решили переводить наши поиски на технические рельсы. Поэтому и мне в кои-то веки досталась кое-какая должность, называемая попросту – техник-электронщик. Мне вменялось в задачу создать, наладить, купить или украсть нужные нам для долгосрочного применения приборы, видеокамеры, датчики движения и прочие технические новшества современного мира из арсенала Джеймса Бонда.

Не такая уж и простая задача, но и за нее я взялся с рвением и удивившей даже меня решимостью. Еще и сумел вырвать под шум дождя дополнительные льготы в виде частичного освобождения моего участия в спектаклях и максимальной помощи в виде материальных средств для решения технических, весьма дорогостоящих вопросов.

Глава четвертаяПреступные вехи

Трудно избежать того, что уже случилось. Да что там трудно, вы наверняка скажете: невозможно! Хм! Спорить, конечно, не берусь, но ведь вполне может существовать, например, машина времени: вернулся назад и все подправил. Такого не бывает? Ручаться никто не станет, потому как если кто и имеет такую машину времени, то сам себе втихаря ею пользуется, в ус не дует и над нами посмеивается. Ибо раз существуют иные чудеса, то почему бы и в собственную молодость не вернуться?

Но это я так, к слову. Потому что вернуться в прошлое у меня все равно не получится, исправить содеянное тоже, так что каяться и биться головой об стену поздно. Что случилось – то случилось. А если подумать, то я даже в те времена не представлял себе, как именно можно избежать совершенных нами преступлений, вернувшись на день-два назад в прошлое. Слишком уж все получалось предопределенным, роковым и неизбежным.

Хотя вначале, после памятных летних каникул с пропажей Яшки, все у нас стало складываться довольно благополучно, морально правильно и технически совершенно. С первого же дня занятий в школе Машка, а за ней и Верка с Катериной подались на всевозможные курсы единоборств, контактного и бесконтактного боя, курсы по обучению владением холодным оружием. Причем набросились на новые для себя дисциплины с таким желанием, спортивной злостью и целеустремленностью, что практически весь сентябрь я их только и видел что в школе. Даже на своих традиционных игрищах мы порезвились только раз или два.

Меня тоже вначале решили поднатаскать в ловкости и проворстве, выносливости и фехтовании, но в первые месяцы на это у девчонок не хватало времени.

Признаться, меня это сильно обрадовало и успокоило. Весь свой появившийся огромный резерв времени я употребил на обучение теории и на получение практических навыков в сложном деле осваивания, создания и отладки технических шпионских новшеств. В результате чего я к осенним каникулам в Кулибина или Билла Гейтса не превратился, но все-таки сделал заметный шаг вперед в своем техническом совершенстве. Предметом моей первой, вполне заслуженной гордости стал прибор, срабатывающий на движение существа крупнее средней собаки в пределах сорока метров, использующий для этого автономное питание в течение недели и дающий сигнал на постоянно действующий компьютер. Прибор, конечно, был бесцеремонно содран и скопирован с лучших отечественных и заграничных образцов, но я ведь не собирался его патентовать. К тому же он легко собирался из того вороха деталей, который имелся в моем доме благодаря простому отношению к этому вопросу моего папаши.

Назвали мы прибор мигалкой и в первый же приезд в Лапу установили тройку над самыми потенциально перспективными перекрестками троп или лесных дорожек. Понятно, что за период коротких осенних каникул нам никто из вожделенных Грибников не попался, зато мы с десяток раз срывались по тревоге и мчались на место сигнала из-за многочисленных деревенских соседей, которые занимались заготовкой дров, сбором лечебной коры и поздних грибов с ягодами. Зато радовало, что мигалки работают отлично, комп распознает сигналы без труда, и если со временем окутать весь лес стройной системой просмотра, то нужные нам личности попадутся в наши сети быстро. А там и сами дырки отыщем.

Вторая четверть так и началась для меня в создании приборов, их усовершенствовании и доведении подаваемых сигналов до идеального. Постепенно и иная разведывательная техника открывала в теории свои основные секреты.

Подружки мои тоже постепенно отбросили все ненужное и второстепенное в спорте, оставив только самое действенное и необходимое. А именно: бросились с рвением изучать карате, ходить в полуподпольный клуб славянской парализующей самообороны (уж не знаю, как они на этот клуб вышли, потому что в Интернете я и полслова не нашел о подобных методиках боя, как и о самом клубе) ну и продолжили с максимальной интенсивностью заниматься фехтованием. Более сильная и напористая Мария выбрала себе рапиру, а Катерина с Верой – шпаги. Ну и, так сказать, для тайного домашнего задания девчонки выбрали для себя метание ножей и сюрикенов. Причем о последнем их увлечении знал только один человек в мире. Как и страдал – тоже. Потому что именно мне приходилось приносить им разбросанные по месту для тренировок смертельные изделия из стали, сооружать чучела с определенными свойствами, а порой и самому становиться объектом слишком уж рискованных и жестоких тренировок. Наверное, именно тогда у меня и стало вырабатываться второе уникальное свойство. Помимо умения отличать жутко похожих лисичек я научился интуитивно отодвигаться с того места, куда что-то летело. Не успевал еще нож сорваться с девичьей, как правило в тот момент дрогнувшей, ручонки, как мое тело смещалось в нужную сторону, уходя от попадания.

Криков при этом хватало:

– А если бы я в другую сторону бросила?! Как раз под твой отход?!

Но чаще мои подружки пристыженно замолкали, рассматривая кусок звенящей стали в том месте, где я только что находился. Это касалось только близняшек. Потому что Машка промазывала крайне редко, да и после своих промахов лишь желчно улыбалась и угрожала: