Читать книгу "Страсть принцессы Будур - Шахразада"

Да, она преклонялась перед отцом и совершенным им подвигом во имя любви. Да, она понимала маму, которая делила свою душу между мужем и поэзией. Но самой девушке хотелось оказаться как можно дальше от покоев, праздника, шума. Она с ужасом думала о той минуте, когда пора будет покинуть свои покои и присоединиться к родителям. А мысль о том, что придется приветствовать гостей… Или выражать радость, общаясь с каким-нибудь очередным напыщенным невеждой… Или принимать ухаживания очередного индийского принца… Почему-то именно индийские принцы внушали ей особое отвращение: то ли своей надменностью, то ли пренебрежением к женщине, которое даже не пытались скрыть… Но, быть может, ей просто нужен был кто-то другой… Совсем другой…

Бамбуковые палочки, подвешенные у входа в крытую галерею, тихо зазвенели – это вошла служанка.

– Ее небесное совершенство императрица Комати ожидает ваше великолепие у входа в праздничные покои.

Принцесса Будур кивнула.

– Я сейчас появлюсь.

Девушка взяла себя в руки. «Ну, если ничего нельзя сделать, значит, надо поиграть в Ледяную Принцессу». Так было в далеком детстве – обидевшись из-за какого-то наказания, малышка Будур становилась Ледяной Принцессой – печальной, неразговорчивой. Она даже двигалась медленно, словно ее и в самом деле заморозили суровые ветра. А теперь эта старая игра показалась ей настоящим спасением от докучливых женихов, которых наверняка ее заботливые родители призвали в изобилии.

«Ну почему они не могут позволить мне жить, как раньше? Почему я должна выбирать себе в мужья какого-то неизвестного, наверняка надутого и глупого принца? Почему я не могу подождать до тех пор, пока не встречу своего единственного?» В душе Ситт Будур начал закипать гнев, но… И из покоев вышла уже Ледяная Принцесса. Шаги ее были легки, за ней, казалось, и в самом деле растекался в теплых сумерках шлейф холода.

Ситт Будур ступила на террасу как раз в тот момент, когда любимые музыкальные инструменты ее матери, кото и сямисэн, заиграли гимн в честь первого цветения. Нежные, тающие в вечерних сумерках звуки словно поднимали принцессу над полом. Будур показалось, что вслед за исчезающими звуками уносится ввысь и ее душа.

Но уже через мгновение звуки дуэта растворились в мощном звучании церемониального оркестра. Это была Кагура – подношение, призванное умилостивить божество, приносящее весну на острова Канагава. Немного грубая и вычурная, Кагура издревле была частью ритуала поклонения императорского двора.

Раньше Ситт Будур видела в этих древних традициях своеобразную красоту, выпестованную столетиями, в течение которых благородный род Фудзивара правил прекрасной страной Канагава. Но сейчас звуки безжалостно впивались ей в уши, вызывая жестокую боль.

Слезы выступили на глазах девушки. Она мечтала лишь о том мгновении, когда сможет исчезнуть с этой ярко освещенной террасы в самом сердце императорского сада, спрятаться в темноте и тишине собственных покоев.

Даже голос мамы, самый нежный и любимый голос на свете, приносил Будур невыносимые муки.

– Что с тобой, девочка? – вполголоса спросила Комати.

Ситт Будур лишь отрицательно покачала головой. Она хотела сказать, что все в порядке, но не могла найти силы произнести хоть слово.

– Тебе нездоровится? Велеть позвать лекаря?

У Будур хватило сил вымолвить:

– Все в порядке, мама.

Комати посмотрела на мужа. Если бы тот повернул голову в сторону своего семейства, он бы увидел обеспокоенность на лице жены. Но ритуал предписывал ему смотреть поверх голов гостей в темнеющее небо. А император всегда (ну или почти всегда) был приверженцем традиций. Вот потому он ожидал, когда отзвенит последняя нота, чтобы приветствовать гостей и открыть празднование.

Ситт Будур тоже посмотрела на отца и поняла, что ей предстоит вытерпеть все до конца.

Оркестр отзвучал. Над садом повисла тишина – все ждали слов императора. Они тоже были традиционными. Такэтори повторял их уже не один десяток раз, но сегодня он решил изменить привычный ход вещей.

– Радостен вечер праздника сакуры! Ждет нас множество добрых дней от сего дня! Как в цветении сакуры видим мы возрождение сил природы, так на сегодняшнем празднике мы станем свидетелями рождения новой ветви императорского древа! Ибо наступил год, когда нашей дочери, Несравненной Красоте, Ситт Будур, исполнится семнадцать. По древней традиции дочь императорского дома в этот год выбирает себе жениха. Пусть силы просыпающейся природы подарят нашей дочери способность ясно видеть, и пусть ею руководит любовь.

Ропот пробежал среди гостей. Холодная рука сжала сердце Будур. «О мой отец! Я последую традиции! Но мое послушание тебя не обрадует!»

Ситт Будур кивнула – драгоценные камни в прическе девушки сверкнули недобрым блеском.

Легкие лакированные гэта зашуршали по доскам помоста. Принцесса подошла к отцу, поклонилась ему и повернулась к гостям. Улыбка на лице императрицы Комати увяла, когда она встретила взгляд дочери. Но останавливать девушку было поздно. Традиция предписывала принцессе сказать свое слово… И Комати поняла, что дочь не ослушается отца, но это послушание будет куда страшнее неповиновения.

В тишине голос Ситт Будур звучал ясно, а слова звенели, как льдинки.

– О благородный отец мой, всесильный император! О моя прекрасная мать, заботливая императрица! Свято повеление традиций! И в этот вечер праздника я выберу себе жениха, своего спутника на долгом жизненном пути!..

Комати огляделась… Лица гостей были так красноречивы! Одни просто радовались празднику, другие заранее предвкушали победу, третьи прикидывали выгоды от такого брака. И не было среди молодых мужских лиц ни одного, которое светилось бы любовью. Никому не интересна была Ситт Будур сама по себе – лишь богатство и положение императора привлекли сюда всех этих принцев, сыновей сановников, князей и наместников… Страх охватил Комати – она поняла, что сейчас произойдет.

А Ситт Будур продолжила:

– Моим мужем станет тот, кто найдет ответы на три загадки, которые я загадаю! Знайте же, гости, верный ответ на каждую из них сможет дать лишь любящее сердце! Холодный разум навсегда ославит говорившего!

Первым все понял император, не зря же его называли светочем и мудрецом – дочь перехитрила его. Но Ситт Будур сказала свое слово. И это было слово дочери императора. А потому благородный Такэтори лишь согласно наклонил голову. Молчала и императрица. Она подумала, что дочь нашла лучший выход из положения – она не оспорила слова отца, но поступила сообразно своему желанию. Императорская честь спасена… Но цена этому – душа самой принцессы.

И в этот миг Комати вспомнила, как малышка Будур играла в Ледяную Принцессу. Сейчас блеск этого сверкающего льда был виден матери в каждом движении девушки.

– Да будет так! – император возвысил голос. – Воздадим же благодарность Аматэрасу, восславим день, когда в саду расцветает сакура!