Читать книгу "Почему мы ошибаемся? Ловушки мышления в действии - Джозеф Халлинан"

Чтобы лучше запомнить лицо человека, постарайтесь соотнести его внешность с какими-нибудь чертами характера.

Неправильное опознание подозреваемого

Этот досадный инцидент произошел с Джун Сайлер вечером 28 февраля 1997 года. Джун было всего двадцать четыре года. Она недавно приехала в Чикаго из маленького городка в штате Мичиган. У девушки только что закончилась двенадцатичасовая смена – она работала медсестрой в больнице. Дело было в пятницу, в день выплаты зарплаты, и в такой день Джун обычно баловала себя поездкой домой на такси. Но в эту пятницу все пошло по-другому. Девушка собиралась в отпуск и решила сэкономить пятнадцать долларов. И вот, надев прямо на белый халат куртку, повесив на плечи небольшой рюкзак, она отправилась к автобусной остановке, расположенной в нескольких кварталах от больницы. На остановке Джун прислонилась к стойке, а через пару минут подошел мужчина и встал в паре метров от девушки.

– Давно ждете? – спросил он.

– Нет, я только что пришла, – ответила Джун.

Прошло несколько минут, за которые мужчина не произнес больше ни слова. Но Джун за ним наблюдала. Больница, в которой она работала, находилась в неблагополучном районе, поэтому девушке следовало быть бдительной. Особое внимание Джун привлекла обувь мужчины: дешевые черные кроссовки Reebok с ремешками-липучками. Девушке стало жаль его: обувь была старомодной и Джун решила, что ему, должно быть, выдали ее в приюте для бездомных.

Потом Джун на секунду отвернулась, чтобы посмотреть, не идет ли автобус. А когда стала поворачиваться назад, мужчина напал на нее. Схватив ее за голову, он принялся выкручивать ей шею. И бил девушку – по лицу, по шее, по груди. Все произошло настолько быстро, что Джун ничего не успела понять. Но когда она услышала показавшийся странно знакомым звук открывающегося складного ножа и перед ее глазами блеснуло лезвие, девушка поняла, что попала в настоящую беду.

Она упала на спину на асфальт, потянув нападавшего за собой, и выбила нож из его руки. Затем вскочила на ноги и впервые внимательно посмотрела на лицо мужчины.

– Да пошел ты! – кричала она. – Пошел вон!

В этот момент все изменилось.

Улица наполнилась машинами, их фары осветили поле боя. Мужчина бросился наутек, оставив ее одну. Во время нападения ее рюкзак порвался, его содержимое рассыпалось по земле. Джун подобрала рукавички и газету, сложила их в рюкзак и направилась обратно в больницу, в отделение неотложной помощи.

«Я чувствовала, что по щекам что-то течет, и решила, что начался дождь», – вспоминает она. Но это был не дождь, а кровь.

Уже лежа в больничной палате, Джун Сайлер дала полиции подробное описание грабителя. В течение суток полиция задержала похожего мужчину; он находился неподалеку от той же автобусной остановки, где было совершено нападение на Джун. Звали его Роберт Уилсон. Он не только точно соответствовал ее описанию, но при нем нашли пистолет и нож. Его арестовали; когда Джун показали его фотографии для опознания, она сразу же узнала на них своего обидчика.

На суде прокурор попросил Джун еще раз опознать напавшего на нее человека. На этот раз она отказалась от своих слов. Теперь девушка смотрела не на фотографии, а на живого человека из плоти и крови. В зале суда, глядя на Уилсона со своего места для дачи свидетельских показаний, Сайлер искала в его лице не нос, глаза или волосы, а эмоциональные черты, которые запомнились ей в тот страшный вечер.

«Я пыталась разглядеть ненависть, которую видела на автобусной остановке, – вспоминает Джун. – Увидев его, я хотела вызвать в себе те чувства, которые испытала тогда».

Но как Джун ни старалась, у нее ничего не получилось.

«Я совсем ничего не чувствовала», – рассказывает она.

Отсутствие эмоций подсказывало ей, что Роберт Уилсон не тот, кто на нее напал. Но в полиции были уверены в виновности парня – он ведь даже дал признательные показания. В итоге, когда Джун попросили опознать напавшего на нее преступника, она указала на Уилсона. Через некоторое время его признали виновным в покушении на убийство и приговорили к тюремному заключению на максимальный срок, тридцать лет. В конце судебного заседания судья специально отметил ценность показаний Джун Сайлер, назвав ее «самым надежным, позитивным и выдающимся свидетелем-жертвой» из всех, кого он встречал за годы работы в суде.

Вскоре после суда Джун Сайлер уехала из Чикаго. Но ее не переставала мучить одна мысль: при обыске полиция так и не нашла допотопных черных кроссовок с липучками, которые она видела на грабителе в тот злополучный вечер. Полицейские обыскали всю квартиру Уилсона, но кроссовок там не оказалось. А девушка была уверена, что человек, который на нее напал, не выбросил бы их; он явно был слишком беден, чтобы купить себе другую обувь.

В 2006 году Джун позвонил репортер из газеты и сообщил, что Роберт Уилсон обжаловал приговор и выиграл дело. Судья постановил, что суд первой инстанции неправомерно исключил вероятность того, что на Сайлер напал совсем другой человек, внешне действительно похожий на Уилсона. И что еще важнее, отметил судья, на момент ареста на втором подозреваемом были черные кроссовки на липучках – точно такие, какие описывала жертва нападения.

Едва услышав о кроссовках, Джун сказала: «Я так и знала». И, не выдержав, разрыдалась. Сразу после разговора с репортером Сайлер позвонила адвокатам Уилсона и предложила сделать все от нее зависящее, чтобы обвинение сняли окончательно. Несколько недель спустя Роберт Уилсон был на свободе.

Уродливое лицо преступности

Конечно же, случай Джун Сайлер – лишь часть гораздо более важной истории – истории о стойкой неспособности свидетеля опознать преступника. Проведенные в последние годы исследования показали, что люди намного чаще, чем хотелось бы верить многим из нас, неверно опознают друг друга. Например, с 1989-го по 2007 год в США благодаря доказательству невиновности с помощью тестов ДНК освободили двести одного заключенного; 77 процентов из них были в свое время ошибочно опознаны очевидцами преступления.

Почему же так получается? Почему мы принимаем незнакомца за кого-то, кого видели или знаем либо думаем, что видели и знаем? Ключ к разгадке, похоже, кроется в смысле, который люди вкладывают в эти встречи. При вынесении о ком-либо субъективного суждения оно формирует относительно сильные нейронные связи в мозге, которые надежно закрепляются в памяти. Но когда нас просят кого-то опознать, мы часто игнорируем это и руководствуемся более традиционными отличительными чертами внешности, такими как волосы, глаза или расовая принадлежность, закрепленными в памяти значительно слабее. Как говорилось вглаве 1, люди гораздо хуже идентифицируют чужаков, чем членов собственной группы. Исследования в этой области показали, что мы узнаем лица людей, принадлежащих к нашей расе, лучше, чем лица представителей других рас; они для нас несут больше «смысла». То же самое касается и внешней привлекательности. Судя по всему, симпатичные, располагающие к себе лица мы запоминаем и узнаем лучше, чем некрасивые или уродливые. Ученые провели такое исследование: трехсот человек разделили на группы, состоявшие из старых и молодых, чернокожих и белых, мужчин и женщин. Каждую группу попросили посмотреть на фотографии учеников и учителей из выпускных альбомов и сказать, какие лица кажутся им знакомыми. «Во всех случаях, – заключили авторы исследования, – более высокий процент узнавания лиц наблюдался среди респондентов, считавших эти лица красивыми».