Читать книгу "В защиту глобального капитализма - Юхан Норберг"

Информация об этих преобразованиях носит несколько противоречивый характер: в условиях всевластной диктатуры получить надежные статистические данные непросто. Однако все наблюдатели сходятся в одном — экономический рост и повышение уровня жизни в Китае не имеют прецедентов в истории. Считают, что в течение двадцати лет после начала первых реформ темпы роста экономики составляли почти 10 % в год, а объем ВВП страны за этот период увеличился более чем в четыре раза. За два десятилетия Китай по размерам ВВП сначала сравнялся с Германией, а затем превзошел Германию, Италию, Францию и страны Северной Европы, вместе взятые. Благодаря либерализации сельского хозяйства в 1978 году доходы 800 миллионов китайских крестьян удвоились всего за шесть лет. Экономист Шучжэ Яо утверждает, что за эти годы полмиллиарда китайцев сумели вырваться из абсолютной нищеты (хотя само наличие такой проблемы официальная статистика долго скрывала). Всемирный банк назвал этот феномен «самым масштабным и быстрым сокращением бедности в истории»[24].

Конечно, у Китая еще могут возникнуть серьезнейшие экономические проблемы. Поскольку государство регулирует потоки капитала, гигантские кредиты предоставляются неэффективным предприятиям госсектора или фирмам, находящимся под «покровительством» чиновников, а малые и средние предприятия испытывают острый дефицит капитала. Власти защищают банки и корпорации от независимой экспертизы, что может спровоцировать масштабный кризис. Однако преобразования в экономике носят настолько фундаментальный характер, что возврат к ситуации, существовавшей до 1978 года, как с точки зрения экономической политики, так и в плане благосостояния граждан, уже невозможен.

Бойня на площади Тяньаньмэнь, действующий во многих регионах запрет иметь в семье больше одного ребенка, репрессии в Тибете и Синьцзяне, преследование движения «Фа-лунь Гун», политзаключенные, томящиеся в лагерях, — все это показывает, что перемены, увы, затронули не все аспекты жизни Китая. Коммунистическая партия продолжает репрессивную политику, но все меньше остается тех, кто считает, что в условиях экономической либерализации нынешний режим продержится долго. Уже благодаря самому этому процессу граждане получили ряд важнейших прав. Если раньше китайцы были вынуждены работать там, где предписывало государство, то теперь они сами решают, чем заняться. В свое время поездки по стране и переселение в другой регион были практически невозможны, а переезд из деревни в город полностью исключался. Теперь китайцы получили почти полную свободу передвижения, носят ту одежду, какую хотят, и тратят деньги в основном по собственному усмотрению.

Жители деревень получили больше свободы в выборе своих представителей в местные органы. В целом избирательный процесс по-прежнему контролируется коммунистической партиен, но там, где случаются исключения, люди выражают поддержку переменам. Сегодня почти треть деревень фактически освободилась от партийного контроля, а некоторые крестьяне даже требуют предоставить им право выбирать членов общенациональных партийных органов. В долгосрочной перспективе сочетать демократию на местах с диктатурой центра будет очень непросто. Хотя за инакомыслие человека еще могут арестовать, сегодня в стране высказываются самые разнообразные мнения — во многом благодаря зарубежному влиянию и распространению Интернета. Появляются независимые организации, власти уже не в состоянии контролировать информационные потоки. Даже газеты демонстрируют большую независимость в суждениях, а коррумпированные чиновники в открытую подвергаются критике.

Индия

В отличие от Китая, в Индии сразу после обретения независимости утвердился демократический строй, однако в экономике эта страна пошла по пути жесткого государственного регулирования. В попытке создать самодостаточное народное хозяйство правительство финансировало создание крупных промышленных предприятий, которые защищались от конкурентов высочайшими импортно-экспорт-ными барьерами. Эта чрезвычайно затратная политика потерпела фиаско. Любая экономическая деятельность была обставлена множеством правил и инструкций, а буквально каждый шаг требовал официальных разрешений, получить которые без связей и взяток было практически невозможно. Вместо британского колониального режима в стране воцарился «режим разрешений». Власть перешла к бюрократии. Индийцам, стремившимся заняться бизнесом, приходилось тратить массу усилий на «подмазывание» чиновников, а в случае успеха этой операции они получали гарантированную защиту от конкуренции в своей сфере деятельности. Экономический рост едва поспевал за ростом населения, а число людей, живущих за чертой бедности, увеличилось с 50 % населения на момент обретения независимости до 62 % в 1966 году.

В середине 1970-х годов в Индии пусть медленно, но началось переустройство экономики. Вместо протекционизма и автаркии упор стали делать на конкурентные преимущества страны в трудоемких производствах. В 1980-х годах экономический рост начал набирать темпы, а число людей, живущих в нищете, — снижаться. Однако этот процесс финансировался за счет кредитов, и в начале 1990-х дело закончилось жесточайшим кризисом. В 1991 году правительство провело серию реформ, призванных навести порядок в финансовой сфере, создать более благоприятные условия для торговли и зарубежных инвестиций, развивать конкуренцию и предпринимательскую активность. Уровень тарифов, достигавший в среднем «запретительных» 87 %, был снижен до 27 %. Три сменявших друг друга правительства, несмотря на то что они представляли разные партийные коалиции, проводили последовательный курс на освобождение экономики от многочисленных ограничений.

Хотя для того, чтобы Индию можно было назвать страной с подлинно рыночной экономикой, необходимо еще провести ряд масштабных реформ, страна уже достигла огромных результатов за счет более эффективного использования имеющихся ресурсов. С начала реформ в Индию потекли иностранные инвестиции, а экономический рост составляет 5–7 % в год. Доля населения, живущего за чертой бедности, снизилась примерно до 32 %. Особенно быстро ситуация стала улучшаться вслед за экономическими преобразованиями. Только за период реформ (1993–1999) доля бедняков сократилась на 10 процентных пунктов. Если бы не реформы, число индийцев, живущих в нищете, сегодня было бы больше на 300 миллионов. С конца 1960-х годов прирост населения снизился на 30 %, а средняя ожидаемая продолжительность жизни (на момент провозглашения независимости она равнялась 30 годам) на сегодняшний день увеличилась вдвое — до 60 лет[25]. Сейчас половина бедных семей в Индии имеет в доме часы, треть — радиоприемник, а 40 % — телевизор.

Впрочем, в разных штатах Индии развитие событий шло неодинаково — все зависело от масштаба проводившихся на региональном уровне реформ. Многие сельские районы — а именно там живет большинство бедняков — оказались не затронутыми серьезными мерами по либерализации экономики, и уровень нищеты там остался прежним. В то же время в других штатах, особенно южных — Андхра-Прадеше, Карнатаке и Тамилнаде, — темпы либерализации весьма высоки. Показатели экономического роста в этих регионах превышают общенациональные, порой достигая невероятных 15 % в год; именно сюда поступает большая часть инвестиций, как из-за рубежа, так и из других районов Индии. В экономике страны произошло «информационно-технологическое чудо»: сектор производства компьютерных программных продуктов демонстрирует ежегодный рост на уровне 50 %. Не случайно именно в индийском штате Андхра-Прадеш компания Microsoft создала единственный в мире полномасштабный исследовательский центр помимо того, который действует при ее штаб-квартире в Редмонде. Экономический рост отразился и на социальном развитии «продвинутых» регионов. В среднем именно в «реформаторских штатах» наблюдаются наибольшие успехи в совершенствовании систем здравоохранения и образования, быстрее всего преодолеваются нищета и неграмотность. Если раньше девочки часто не получали даже элементарного образования, то сегодня по доле посещающих школу они быстро догоняют мальчиков. В нескольких штатах (Андхра-Прадеш, Махараштра) масштабы бедности по сравнению с концом 1970-х годов сократились на 40 %, тогда как в регионах, где не была проведена либерализация, например в Бихаре и Уттар-Прадеше, прогресса в этой области почти нет[26].