Читать книгу "Великие стервы России - Евгения Шацкая"

К моменту рождения дочери Михаилу Домонтовичу было уже сорок, но Александра стала его первым ребенком. Он безумно влюбился в Александру Масалину-Мравинскую, дочь богатого финского фабриканта, торгующего лесоматериалами.

В то время Александра находилась в законном браке с военным инженером Мравинским и воспитывала троих детей. Узнав о любви своей жены и Михаила Домонтовича, Мравинский поступил благородно. Он не только отпустил свою тридцатипятилетнюю жену к новому мужу, но и при разводе всю вину взял на себя. В судебном постановлении записано, что именно он, Мравинский, прелюбодействовал.

Семья Домонтовичей поселилась в богатом трехэтажном особняке на улице Средне-Подьяческой, принадлежащем старшему брату Михаила Алексеевича, сенатору, одному из авторов закона об отмене крепостного права. Хозяин дома занимал верхний этаж, а два нижних были отданы семейству Михаила Алексеевича.

В этом особняке и появилась на свет девочка, которой при рождении дали имя матери – Александра. Четвертый ребенок в семье, но первый у полковника. Любил он маленькую Шурочку безумно. Ее все называли «папиной дочкой».

Семья жила в достатке. Офицерского жалованья Михаила Алексеевича и доходов с его владений на Черниговщине вполне хватало, чтобы обеспечить большой семье безбедное существование. Но и особой роскошью не увлекались. Например, у семьи Домонтовичей не было своего собственного «выезда». Михаил Алексеевич считал это «излишеством и прихотью». Да и хозяйство в доме велось экономно. Гости в доме Домонтовичей бывали редко, из-за экономии свечей и керосина спать ложились рано.

Вскоре после рождения дочери, Михаил Алексеевич получил звание генерала, и семья Домонтовичей съехала на казенную квартиру. Говорят, что из-за ссоры братьев. Хотя реальная причина не известна.

Новая квартира располагалась на территории Николаевского кавалерийского училища, где Домонтович работал, по дороге на Петергоф. Хотя по размерам новая квартира и была меньше дядиного дома, но все равно просторная, с множеством комнат. По-настоящему генеральская.

Шурочка Домонтович росла, окутанная заботой и любовью. И как ее было не любить? Прелестный ребенок. О тех годах Александра Коллонтай пишет в своей автобиографической книге: «Маленькая девочка, две косички, голубые глаза. Ей пять лет. Девочка как девочка, но если внимательно вглядеться в ее лицо, то замечаешь настойчивость и волю. Девочку зовут Шура Домонтович. Это – я».

Маленькая генеральская дочь ни в чем не знала отказа. У нее было все, что полагается детям ее положения: отдельная комната, няня-англичанка, мисс Годжон, которая на долгие годы стала для девочки настоящим другом и человеком, имевшим на нее большое влияние – даже большее, чем отец и мать, приходящие учителя. И будущее у нее было вполне определенное: блестящая партия, дети, балы и поездки в усадьбу или за границу. Но жизнь сложилась совсем по-другому.

Когда Шурочка подросла, на семейном совете решили, что отдавать ее в школу не будут. Слишком суровыми условиями славились в те времена учебные заведения в России. А девочка такая впечатлительная. Но и за границу учиться поостереглись отправить. Слишком вольное образование там наблюдалось. А девочка такая впечатлительная.

Поэтому и решили обучать Шурочку дома, но на учителей денег не жалеть. Например, русской словесности ее обучал известный в то время литератор и педагог Виктор Петрович Острогорский. Обучаясь дома, она получила прекрасную подготовку в изучении гуманитарных наук, овладела четырьмя иностранными языками.

Экзамены на аттестат зрелости Шура сдавала в петербургской мужской гимназии. Сдала их очень успешно, получше многих гимназистов. И было ей тогда шестнадцать лет. Счет жизненным победам был открыт.

В это же время был открыт и другой счет. Страшный счет ее жертвам.

К этому времени Шурочка Домонтович превратилась в очаровательную девушку, умненькую, задорную. Она обожала танцевать и посещала всевозможные танцевальные вечера. Вокруг нее всегда вился целый шлейф воздыхателей.

Но Шурочка больше всего нравилась Ванечке, сыну генерала от инфантерии, героя русско-турецкой войны и, кстати, ее крестного отца, Михаила Ивановича Драгомирова. Ванечка – мечта всех девушек, которых знала Шура. Но он выбрал ее и влюбился. На всех балах их признавали самой красивой парой.

Шуре казалось, что она влюблена, но ни о каких серьезных отношениях еще не задумывалась. Надо сказать, что к своему шестнадцатилетию Шура была наивна в вопросах любви, впрочем, как и большинство барышень того времени.

Хорошо описывают ее тогдашнее отношение к вопросу о мужчинах и женщинах вот эти слова: «Сестры спят в одной комнате с мужьями, а папа с мамой в одной постели. Мучительно стыдно за них, и особенно обидно за маму и папу. Если я выйду замуж, буду жить с мужем в разных комнатах».

Ваня же увлекся Шурочкой Домонтович не на шутку. И однажды, в разгар танцевального вечера, когда они вышли после очередного танца в сад, признался ей в своих чувствах и попытался убедить, что они должны быть вместе навеки.

Шурочка пришла в восторг от такого признания. Это же было первым признанием в любви. Но не восприняла его со всей серьезностью, посмеялась над Иваном. А как же? Помучить влюбленного кавалера – первое дело для девушки. Насмешка над чувствами имела печальное последствие. Через несколько дней Иван Драгомиров пустил себе пулю в лоб из отцовского пистолета. В посмертной записке, которую Шуре так и не показали, в своей смерти он винил ее.

Рана в сердце, полученная Александрой, кровоточила всю ее жизнь.

Видя состояние Александры, которая после самоубийства Драгомирова была в ужаснейшем расположении духа, родители решили увезти девушку из Петербурга. Тут как раз подвернулся случай. Сослуживец Михаила Алексеевича генерал Дондуков пригласил семью Домонтовичей погостить в своем ялтинском поместье. Роскошный дом на берегу Черного моря в то лето принял множество гостей. У Дондукова собрался чуть ли не весь цвет Петербурга. Купания, прогулки на лошадях и концертные выступления помогли Шурочке прийти в себя после страшного потрясения.

На прощальном балу, устроенном по случаю разъезда гостей, девушка весь вечер протанцевала с генералом Тутолминым, адъютантом императора Александра III. Красавец, герой, о его бесстрашии ходили легенды, прекрасно образованный и начитанный, сорокалетний генерал попал под чары семнадцатилетней девушки. Весь вечер они проговорили о литературе, политике, истории. Тутолмин читал стихи и цитировал классиков.

В финале вечера генерал увлек Шурочку на террасу, увитую плющом, и предложил ей стать его женой. Она, не раздумывая, решительно ему отказала. Родители Александры были рассержены. Оказывается, они все знали о чувствах Тутолмина, и решился он на разговор с Шурочкой после их согласия.

Не желая слушать увещания матери и отца о том, какая прекрасная партия ее ожидает в результате брака, о том, какой достойный человек генерал Тутолмин и какие перспективы ее ждут, семнадцатилетняя Александра Домонтович ответила: «Мне безразличны его блестящие перспективы. Я выйду замуж за человека, которого полюблю».