Читать книгу "Стратегия семейной жизни. Как реже мыть посуду, чаще заниматься сексом и меньше ссориться - Пола Шуман"

Естественно, Сэм был в шоке от ее решения. У него не было ни малейшего желания идти на эти курсы, потому что, во-первых, он зарекся верить психологам после того злополучного «теста на совместимость», а во-вторых, ему совершенно не хотелось посвящать кого-то в их семейные конфликты. Но вместе с тем ему не хотелось ссориться с Эшли из-за того, что он не желает обсуждать их размолвки. Поэтому в итоге он сдался.

Проблема: совместимость стимулов

На сей раз посещения психолога не стали пустой тратой времени: кроме того, что Сэм и Эшли узнали много нового о своих психотипах — к примеру, выяснилось, что Сэм — «угодник», который зависит от чужого мнения и боится разочаровать окружающих, а «спасатель» Эшли испытывает постоянную потребность заботиться о ком-то и боится быть покинутой, — они также «нащупали» корень своих бед. Причем там, где они никогда не подумали бы его искать, — в домашнем хозяйстве.

Оказалось, что Сэм и Эшли отнеслись к вопросу разделения труда так же, как и к вопросу заключения брака: «Да ладно, по ходу разберемся». Какое там вместе сесть, составить список домашних дел и аккуратно их распределить! Зачем? Вот еще на такую чепуху время тратить… Когда в семье любовь и дружба, все остальное как-нибудь само решится.

«Если видишь, что нужно сделать какое-то дело, возьми и сделай, — комментирует Эшли их с Сэмом жизненную философию. — Мы же взрослые люди».

Взрослые люди — да. Но успешные партнеры по бизнесу — нет.

Надо учитывать, что многие домашние дела имеют удивительную способность увеличиваться в объеме после того, как под одной крышей с вами поселится еще один человек. Пока Сэм был холостяком, у него крайне редко возникала мысль постричь траву на лужайке, а незамужней Эшли приходилось оплачивать гораздо меньше счетов и гладить гораздо меньше носков. Да, они оба имели сравнительные преимущества в этих занятиях: Сэм мог покосить газон быстрее, чем Эшли, потому что она толком не знала, как включается газонокосилка, а Эшли, в свою очередь, лучше справлялась с глажкой и раскладыванием вещей по шкафам, потому что в студенческие годы каждое лето подрабатывала в магазине одежды, — но это вовсе не значит, что они им нравились. А раз эти и некоторые другие дела не вызывали у Сэма и Эшли позитивных эмоций, они оба не очень-то спешили «взять и сделать» их — какими бы «взрослыми людьми» ни были.

Казалось бы, если бы Сэм и Эшли учли в своей системе сравнительные преимущества друг друга, у них, по идее, все должно было бы быть отлично. Но в реальности все не так просто: если они работают с такой неохотой, значит, у них нет стимула к выполнению своих обязанностей. А это, в свою очередь, значит, что и со сравнительными преимуществами тут что-то неладно.

Отвлечемся от семейной жизни и возьмем для примера работника фирмы. Согласитесь, как бы хорош этот работник ни был в своем деле, он не станет вкалывать просто так — что-то должно стимулировать его труд. На то он и «труд», чтобы быть вынужденным. Иначе был бы не «труд», а «сплошное удовольствие». Стимулом может служить более высокая зарплата, хорошая рекомендация от начальника или возможность продвинуться по службе. Если что-то заставляет сотрудника фирмы больше напрягаться на работе, значит, он трудится в условиях «совместимости стимулов».

Семейную жизнь невозможно стимулировать повышением зарплаты или рекомендательными письмами. И карабкаться по карьерной лестнице в любви тоже не приходится. Что же тогда может заставить вас внимательнее относится к своим обязанностям? Сознание того, что ваш партнер тоже выполнит свою задачу без каких-либо просьб, уговоров, упреков или понуканий с вашей стороны. Каждый из вас должен быть абсолютно уверен в том, что супруг так же ответственно подходит к своему делу и понимает его важность, как вы. Вашим главным стимулом должно быть неравнодушное отношение к своему дому и друг к другу.

К сожалению, мы не всегда знаем, к каким именно аспектам семейной жизни мы будем относиться особенно неравнодушно, до тех пор, пока у нас не начнется эта самая семейная жизнь. Эшли, к примеру, понятия не имела, как сильно ее волнует колосящаяся трава на лужайке, — а потом у нее появились соседи с их идеально постриженным газоном, и она потеряла покой. А Сэм раньше даже не подозревал, как ему нравится домашняя еда, потому что до женитьбы ему никто ничего не готовил.

Прожив вместе какое-то время, Сэм и Эшли начали понимать, что теперь для них важно, а что нет. А также пришли к заключению, что бытовые вопросы не решаются сами собой и что разобраться с ними «по ходу» вряд ли получится.

Выход: научиться новым трюкам

В то время, когда Давид Рикардо сидел в своем кабинете и ломал голову над загадками мировой экономики, придумать что-то логичнее и эффективнее его теории сравнительных преимуществ было в принципе невозможно. Наверное, Англия могла бы построить тысячи теплиц по всей стране и через какое-то время стать мировым лидером по производству вина, но этот проект потребовал бы таких капиталовложений, что затраты превысили бы все возможные доходы. А Португалия, скажем, могла бы нанять команду полубезумных ученых-генетиков, и они вывели бы новую породу овец, способных отращивать шерсть каждый час, — но в те времена даже до открытия ДНК оставалось еще лет пятьдесят, а о клонировании вообще и речи не шло.

Это мы к тому, что сейчас-то времена поменялись. Теперь благодаря новым технологиям практически любая страна может резко сменить свою специализацию. Классический пример — «южнокорейское экономическое чудо». После Корейской войны в стране царили нищета и разруха, инфраструктуры в Сеуле и раньше особо не было, а теперь и намека не осталось. Природные ресурсы Южной Кореи всегда были скудными, так что рассчитывать на них не приходилось. По большому счету, у страны вообще не было никакой специализации. Но за 30 послевоенных лет Южная Корея выбилась в мировые экономические лидеры. В чем секрет? В том, что корейские власти оценили силы своей страны, поняли, в какой области она может преуспеть, поставили перед собой четкую цель и бросили все силы на ее достижение. Они сделали ставку на индустриализацию, привлекли иностранных инвесторов и в конечном итоге стали одними из крупнейших экспортеров промышленных товаров, в том числе машин, электроники, текстиля, химикатов и кораблей.

Таким образом, Корея получила сравнительное преимущество в той области, к которой раньше вообще не имела никакого отношения, — и все благодаря целенаправленному инвестированию. Одним словом, старого пса можно научить новым трюкам.

Экономист Джагдиш Бхагвати, профессор Колумбийского университета, предложил термин «калейдоскопическое сравнительное преимущество»: «Допустим, сегодня оно у вас есть. Но в наше время вся мировая экономика балансирует на острие ножа: легкий перекос — и назавтра вы уже потеряли свое лидерство. А послезавтра ветер снова подул в вашу сторону, и вы опять впереди планеты всей. Сегодня пальма первенства у Boeing, завтра его обойдет Airbus, а послезавтра может опять победить Boeing, понимаете? Как будто картинки в калейдоскопе меняются: сначала одно, потом легкий поворот — и уже что-то другое»{10}.