Читать книгу "По высшему классу - Джудит Крэнц"

— Сегодня ты не играешь, детка, сегодня ты работаешь, — мрачно отреагировала Билли, усаживаясь рядом.

Искоса взглянув на нее, Сара стиснула зубы. Суровое, как у полицейского, выражение лица Билли напомнило ей о собственной матери. Мать смотрела так же, когда Сара начинала учиться на своих младших сестрах. Хуже бывает только мамаша с хорошеньким мальчиком, подумала она. Отложив ножницы в сторону и вооружившись расческой и щеткой, она в течение получаса по-разному укладывала волосы Джиджи. Словно загипнотизированные, Джиджи и Билли смотрели на отражение в зеркале. Ничего не получалось.

— Миссис Орсини, мне придется состричь немного, чтобы хоть что-то понять, — наконец произнесла Сара. — Состричь и сделать филировку.

— По сантиметру, Сара, и, пожалуйста, без сюрпризов.

— Поняла. — И она, словно скульптор, держащий в руках бесценный кусок мрамора, принялась за работу.

Постепенно стала видна шея Джиджи, она была очень белой и тонкой, но, несмотря на это, прекрасно соответствовала ее головке. Все больше и больше волос падало на пол. Несколько раз Сара смачивала и высушивала волосы Джиджи, чтобы оценить, как продвигается дело. Эти едва заметно вьющиеся волосы просто необходимо чуть подкрутить с боков, пришла она к выводу. С тех пор, как Видал Сассун открыл свой первый салон, а впоследствии — целую сеть во всех странах, Сара не могла припомнить, чтобы кто-нибудь выходил оттуда с завивкой. Его стиль — это прямая, строгая, геометрическая стрижка, которая принесла ему славу и состояние. Но, с другой стороны, от Видала ее отделяют сейчас тысячи километров, а эта наводящая страх миссис Орсини сидит, можно сказать, у нее на голове.

— Миссис Орсини, единственное, как можно удержать волосы, чтобы они не падали на глаза молодой леди, это сделать их пышнее. Их слишком много, и иначе ничего не получится. И их нужно чуть-чуть подкрутить с боков и сзади.

— Именно это я и имела в виду, — улыбнувшись впервые за все время, ответила Билли. — Чтобы слегка развевались. Как у Луиз Брукс.

— Луиз Брукс?

— Нас с вами тогда еще не было. Давнишняя кинозвезда, сошедшая с экрана после нескольких фильмов. Ее прическу знали во всем мире.

— Да что вы говорите! — с облегчением вздохнула Сара. Получив согласие Билли, она вновь склонилась над головой Джиджи. А еще говорит, чтобы без сюрпризов! Пусть теперь с ней работает моя конкурентка Дасти Флеминг.

Через десять минут стрижка была закончена. Зеленые глаза Джиджи смотрели на мир из-под пышных прядей, обрамлявших округлый лоб. Когда она резко поворачивала голову, волосы свободно развевались в такт движениям, открывая и закрывая маленькие ушки. Если же она держала голову прямо, то волосы словно застывали, чуть закручиваясь кверху, и каждая прядь вспыхивала в лучах солнца более светлым оттенком.

— Ух ты! — Джиджи задохнулась от восторга. — Я выгляжу… ну просто… даже не знаю, как сказать! Но лучше… настолько лучше, что даже не верится. О, Сара, спасибо!

— Моя лучшая работа, — гордо произнесла Сара. — Не возражаете, если я сниму на «Полароид»? Хочу послать Видалу. Жаль, что не сделала снимок до стрижки.

— Ну, конечно, нет, — просияла Билли, давая ей пятьдесят долларов на чай.

Джиджи выглядела просто великолепно. Прелестная в своей миниатюрности, она еще больше напоминала эльфа. Девочку нельзя было назвать хорошенькой в обычном, заурядном смысле этого слова, но в ней было что-то интригующее. Или очаровательно-озорное? Эльф-озорник? В любом случае в ней вдруг появилась эффектная притягательность и шик, чего Билли никак не могла предположить. Ей-богу, шик, в шестнадцать-то лет! Она вспомнила, какая Джиджи была за завтраком. Невероятно! Шик — это великое, удивительное природное качество невозможно купить ни за какие деньги. С такой головкой она может пойти в любой самый роскошный ресторан и будет так же выглядеть еще лет сто, если не обращать внимания, как она одета. А теперь — обед.

— А сколько сейчас времени? — внезапно почувствовав голод, поинтересовалась Билли.

— Почти два, — сообщила Сара.

— О господи, прости меня, детка! — воскликнула Билли и протянула ей еще пятьдесят долларов за то, что та не роптала, хотя имела на это полное право. — Пока, Сара, и большое спасибо. Возможно, я загляну на следующей неделе и дам тебе возможность еще раз постараться.

Билли и Джиджи вышли из салона, а Сара, которая была рада щедрым чаевым — она все равно никогда не обедала, — твердо решила, что больше никогда в жизни не примет заказ лично от миссис Орсини. Но эту девочку она готова стричь в любое время.

— У меня такое чувство, будто это не я, а кто-то другой, — сказала Джиджи, вытирая рот. После парикмахерской они забежали на Пятую авеню в универмаг «Сакс», где в маленьком уютном кафе на третьем этаже с жадностью проглотили по два небольших сандвича. — Как жаль, что мама не видит меня сейчас. — Голос ее звучал печально.

— Мне тоже очень жаль, Джиджи.

А ведь это было бы вполне возможно, с грустью подумала Билли. Если бы только ее суперэгоистичный муж догадался привезти сюда девочку, пока ее мать была жива. Но нет, нельзя позволять Джиджи думать о прошлом, а то она может начать задавать вопросы о своем отце, а Билли знала, что, в отличие от матери Джиджи, не сможет лгать так красиво, как та это делала всю жизнь. Билли все еще была слишком сердита на мужа.

— А знаешь, Джиджи, ты и впрямь стала другой, — сказала она, протягивая ей меню с десертными блюдами, — или начинаешь становиться другой. Ты можешь представить Мэрилин Монро брюнеткой, с пучком и пробором посередине? Так вот ты преобразилась гораздо кардинальнее. Волосы… это… судьба. — Последние слова Билли произнесла очень серьезно.

Джиджи хихикнула.

— Послушайте, я хоть еще не взрослая, но понимаю, что вы это не всерьез.

— Конечно, но девяносто девять процентов моих знакомых восприняли бы это именно так, — задумчиво произнесла Билли.

Она вдруг осознала, что с того момента, как Джиджи проснулась, она перестала думать о ссоре с Вито, их первой ссоре. И необходимость рассказать ему о ребенке тоже отошла на второй план. Все ее внимание теперь было приковано к Джиджи. Эта девочка, такая честная и умная, притягивала ее.

— Знаешь, Джиджи, а почему бы нам не посидеть здесь еще немного и не поговорить?

— О чем?

— О твоих планах на будущее. Когда вчера ты села в самолет и прилетела сюда, то сделала это потому, что инстинктивно хотела быть с отцом. И это естественно: ведь он единственный близкий тебе человек. Вряд ли ты думала о том, что будет дальше. Я права?

— Я знала, что должна сообщить ему. Даже не помню, о чем я думала в самолете… только о том, чтобы добраться сюда.

— Но теперь ты здесь, и он знает. А ты подумала, как жить дальше?

— Вообще-то нет, — Джиджи покачала головой, удивляясь, что под влиянием новых впечатлений мысли о будущем так легко вылетели у нее из головы. — Я просто действовала автоматически. Может быть, если вы не возражаете, я могла бы провести здесь несколько дней, а потом вернусь домой. Позанимаюсь и быстро наверстаю пропущенное в школе. Если хоть что-то соображаешь, это нетрудно. А дальше… скорее всего, буду жить у Химмелей. Жена господина Химме-ля — бывшая артистка, а он режиссер. Их дочери примерно моего возраста, и все мы очень дружны. Пока не исполнится восемнадцать лет, мне хватит и алиментов, но к тому времени я уже окончу школу и устроюсь работать помощником повара. Могу даже походить в школу летом, на следующий год добавлю еще несколько предметов и в семнадцать с половиной уже получу аттестат.