Читать книгу "Спецназ не сдается - Михаил Нестеров"

— Но разговор-то не закончен.

Теперь пришла очередь Козырину сделать удивленные глаза.

— С Биткиным мы разобрались, — продолжил Яков, — а как насчет моей сестры?

— Она что...

— Ага, — подтвердил капитан, — жена Биткина. Твои мордовороты напугали ее до смерти, когда играли в бейсбол в мебельном магазине. Я был у нее в больнице, врачи говорят, что послешоковое состояние продлится еще дней десять. А лечение дорогое.

Пряча ухмылку, Виталий обернулся к помощникам, расположившимся за стойкой бара, которая вместила и бойцов «Гранита». Со стороны казалось, это старые друзья коротают время за кружечкой пивка.

— Саня! — громко позвал подполковник. — Дай-ка еще «десятку».

Вот и еще десять тысяч долларов шлепнулись на стол. «Как котлета по-киевски», — подумалось Якову.

— Что, если мы встретимся завтра и обсудим одно дело? — предложил подполковник.

Капитан пожал плечами:

— Почему бы не обсудить?

И только сейчас вспомнил про Сергея Перминова. Его помощь запоздала — об этом можно было судить по звонку, который принял подполковник Козырин в самом начале беседы. Но Сергей мог наверстать упущенное, если запоздал он ненадолго. Зная характер друга, Яков справедливо подумал о том, что его не сдержать и за битой в спортивный магазин заезжать не придется. О зяте, которого, быть может, постигла участь оргтехники в его кабинете, он подумал в последнюю очередь.

— Почему бы не обсудить, — повторил он, — если этому не помешают действия моего бойца, которого я приставил к Биткину.

— На этот счет не беспокойся, — самоуверенно ответил подполковник. — Обмен взаимными претензиями — ничего более, как считаешь?

«Мне все равно», — пожал плечами Моравец.

Одно колебание Яков погасил еще в ресторане. Второе — на подходе к «Газели». Из четырех врученных ему пачек долларов две он положил во внутренний карман куртки. Оставшиеся двадцать тысяч поделил между бойцами. Как и положено по статусу, им досталось меньше: по пять тысяч. Сам капитан заработал двадцать.

Саша Большой, глядя на Сашу Маленького, едва заметно покачал головой, но деньги взял. Не колебался лишь Крекер — старший лейтенант Алексей Шумилов, специалист по компьютерному оборудованию, взломщик систем связи, каких еще поискать. Он один из всей команды предчувствовал, чем кончится дело, но мысли свои держал при себе.

А Джек — Евгений Каталин — долго держал деньги в руке. Потом сказал:

— Мне деньги нужны, пацаны. Наташка уже второго носит, нам бы отдельную квартиру. А то живем, сами знаете, на двенадцати метрах. — Джек усмехнулся, пряча виноватый взгляд. — Не было бы счастья, да несчастье помогло.

С одной стороны, хорошо, что Каталин с нами, подумал Моравец. А с другой... лучше бы его не было. Лишь перед ним Яков испытывал что-то отдаленно похожее на неловкость. Даже поймал себя на мысли, что не мешало бы дать Джеку побольше — тысячи на две.

Командир предупредил бойцов по-особенному:

— Ключи от нашей сегодняшней вылазки спрячьте подальше. Или вообще выбросьте. В море.

* * *

На складе магазина, поочередно глядя на связанных спецназовцев, родственника и лейтенанта Перминова, Моравец как-то равнодушно подумал, что его боец и друг не в доле. Не попал он в долю, что тут поделаешь. К тому же Сергей мог отказаться от денег.

В группе морского спецназа произошел раскол, «Гранит» дал трещину — единственное, о чем жалел капитан Моравец. Однако раскол неполный — в общении, что не должно отразиться на работе.

Глава 3«Горькая ночь» по-русски

6

Сенатор, приоткрыв жалюзи, смотрел из окна на ставшую привычной панораму — с теннисным кортом, бассейном, беседкой с очагом для барбекю, парковочной площадкой, гаражом-мастерской, в котором умещалось три легковых автомобиля. Смотрел «во двор», как продолжал думать по старинке, на свою можжевелово-туковую «лесопосадку», обрывающуюся у березовой рощицы. Видел пару выдрессированных доберманов, которые, получив команду «свой», лишь обнюхали обувь гостя и вернулись к своей игриво-деловой работе.

Сенатору было непривычно видеть двух людей, прохаживающихся по необъятной территории его «двора». Сейчас он чувствовал себя чужим даже внутри дома. Как вор, он затаился у окна и между молочными полосками жалюзи видел свои недовольные, напряженные глаза, отражающиеся в стекле.

«Он не поверит...»

У сенатора появилось желание взять в руки цейсовский бинокль и разглядеть лицо командира группы боевых пловцов. Для капитана усадьба сенатора — лишь демонстрация возможностей хозяина. Однако по ней капитан Моравец мог составить представление только о его финансовой мощи или благосостоянии. А вот что касается политической силы и власти — вопрос очень и очень спорный.

Предложение Козырина провести решающий раунд переговоров с командиром «Гранита» в показательном стиле сенатору понравилось. Не в каком-нибудь даже престижном ресторане, а действительно среди роскоши, где каждая вещь носила ценник. Моравец никогда не узнает, кто хозяин этого дома; он может позавидовать своему собеседнику — Виталию Козырину, который привез капитана на сенаторском «Ауди» в окружении профессиональных охранников действительно как к себе домой; и все относились к нему уважительно, называя Виталием Николаевичем. Но разговор Козырин ведет не от своего имени. В основном подполковник оперирует словом «мы», лишь изредка сбиваясь на "я". А капитан, человек флотский, наверняка знает притчу, которую принято рассказывать на флоте молодым командирам: "Я вышел в море, Я дал полный ход, Я увидел противника, но Мы сели на мель".

Сейчас Козырин даст полный ход, а на мель сядет вся сенаторская команда.

«Моряки, мать их!» — выругался Воеводин. Поймет один другого? И как капитан отнесется к работе, если его будут обуревать сомнения относительно личности Козырина? Собственно, вопрос лишний, поскольку сомнения не позволят капитану принять предложение президента СВС. Ему проще отказаться.

А шанс с капитаном неплохой, он же сейчас и на ближайшую перспективу — единственный.

Поймут они друг друга или нет?

Один раз уже поняли, когда один дал деньги, а другой взял их.

Позволит ли Яков Моравец втянуть себя в этот денежный круговорот, выбраться из которого удается далеко не каждому?

— Сукин сын! — вслух ругнулся сенатор на помощника. — Он испортит все дело.

Кто он для Якова? Безымянный человек, пусть и богатый. Тут нужен не «козырь», а джокер. Пора появляться, решился сенатор.

Набросив на плечи куртку, Алексей Воеводин вышел из дома. Рванувшиеся к нему доберманы были остановлены его резким окриком, долетевшим и до гостей: