Читать книгу "Огненный шар - Галина Владимировна Романова"

– Карина Георгиевна, я тут ваш товарный отчет просмотрел, – ткнул мощным пальцем в папку с бумагами Мельников. – Что хочу сказать…

Она задержала дыхание на время продолжительной паузы, выдерживаемой им намеренно, вытянула шею, которую он с наслаждением всегда обхватывал пальцами, выдвинула подбородок, грудь резво вздымалась, камушек в пупке пульсировал.

– Все замечательно, Карина Георгиевна, – закончил неожиданно даже для самого себя Мельников.

И тут же решил, что раз интуиция, опередив его, распорядилась именно так вести себя с ней, то пускай так оно и будет.

– Я доволен вами, как никогда, – он улыбнулся одними губами, продолжая взглядом рвать на ней одежду в клочья.

– С-спасибо, – неуверенно отозвалась Карина и кивком указала на папку. – Мне это можно забрать?

– Нет, – его огромная ладонь легла на документы. – Пусть полежит у меня до вечера. Нужно еще кое-что посмотреть. Вечером заберете…

Вечером! Если Севастьянов не позвонит насчет нее, он юбочку-то эту на ней сегодня задерет до самых лопаток. Если не позвонит. Ну, а если позвонит и особо распорядится, то тогда уж придется воспользоваться еще чьими-нибудь услугами. Кто там самый стремительный в желании ему угодить? Он задрал глаза к потолку, вспоминая прослушанный на прошлой неделе разговор.

Да, особо рьяной была Оленька – соседка Илюхиной по кабинету. Той, кажется, было без разницы под кого ложиться. Вчера вот готова была Севастьянову дать.

– Все, можете быть свободны, Карина Георгиевна, – поторопил он неуверенно мнущуюся у дверей Илюхину.

– Хорошо, спасибо, – она приоткрыла дверь, но тут же ее снова плотно прикрыла. – Валерий Сергеевич, я могу попросить?

– Да, да? – Он поднял на нее рассеянный взгляд.

– Могу я попросить аванс?

– Аванс?!

Он чуть не сорвался с места и не запер кабинет на ключ. Девка обнаглела от его похвалы? У них и так дважды в месяц выплаты заработной платы производятся. В начале месяца фиксировано на банковскую карту. В конце – в конверте, столько, сколько каждый заслужил. И бывало там прилично. Урезать он не мог, как бы ни хотел. Это противоречило правилам, установленным учредителем. Требовалось внушительное обоснование. Платили на фирме очень хорошо. У Илюхиной, к примеру, в конверте бывала очень приличная сумма. Может, потому и терпела?

– Да, аванс, Валерий Сергеевич, – на ее четко очерченных скулах заалели два пятна. – Мне нужны деньги срочно.

– Кредит? – с пониманием кивнул он, решив, что если Севастьянов не позвонит и не даст никаких указаний на ее счет, ей придется и за аванс отработать. Нет, ну какова наглость! – Ладно, пишите заявление, Карина Георгиевна, укажите нужную сумму, я подпишу…

Севастьянов не позвонил и не дал никаких указаний. Но наказать девку у него не получилось. Позвонил Грищенко и попросил приехать в офис срочно. Мельников отложил все на потом. И, конечно же, не знал, что, усаживаясь в свой старенький автомобиль, Карина позвонила своему мужу.

– Да, милый, еду домой, как ни странно. И аванс подписал. Да, деньги у меня. Вкусненького купить? А что ты хочешь?

Она устало прикрыла глаза, привалившись к пыльной спинке сиденья. Кондиционер сдох еще при прежних хозяевах. Все попытки его реанимировать не увенчались успехом, поэтому в жару приходилось ездить с открытыми окнами. В салон к вечеру набивалось столько пыли, что Гена еле с ней справлялся, ерзая по сиденьям стареньким пылесосом.

– А у тебя что? Как прошло собеседование? Все хорошо? Отлично! Ты меня радуешь, милый! Ладно, я проедусь по магазинам, куплю все, что нужно, и сразу домой. Хорошо? Целую…

Домой она вернулась поздно. Везде страшные очереди. В магазине мужской одежды, где она купила Гене приличные брюки, рубашку, мокасины и пару нижнего белья с носками, она пробыла дольше, чем хотела. Вокруг было столько красивых вещей, в которые ей хотелось нарядить мужа! Она трогала, гладила, щупала дорогие ткани, приценивалась и со вздохом отходила.

Они не могут позволить себе пока таких покупок. Пока не могут. Чертов кредит, высушивший их бюджет, как годы – Аральское море, стал невероятным бременем для их маленькой семьи. Сколько было мечтаний по ландшафтному дизайну, сколько пышных планов по внутренней отделке и покупке красивой мебели, и все разбилось впрах о суровую реальность. Уже второй год пошел, как едва хватало денег на погашение кредита и процентов, сносное питание и содержание ее трухлявого автомобиля.

– Я мог бы пойти работать, Кари! – с горечью восклицал каждый раз Гена, когда она со слезами приезжала домой после наказаний Мельникова. – Почему ты не хочешь, чтобы я попытался?!

Его кулаки, всегда казавшиеся ей слишком слабыми, подрагивали. Глаза были наполнены слезами. Он страдал! Сильно страдал за них обоих, потому что догадывался, что делает с ней ее работодатель. Карина не рассказала ему в самый первый раз, просто рыдала на груди безвольного мужа.

– Что мне делать, Гена??? Что мне делать??? Я ненавижу его! Я не могу!!!

Он гладил ее по волосам и плакал тоже. Он догадался, конечно же. Но он ничего не мог изменить, ничего! Его вышвырнули с дипломатической работы, где он по малодушию стал объектом громкого скандала, без права когда-либо заниматься этой деятельностью. Вообще никогда.

– А я больше ничего не умею, Кари!!! Не умею!!!

Умный, славный, деликатный, высокообразованный и такой слабый Гена Илюхин остался не у дел почти сразу после покупки дома. Все их немалые сбережения пришлось отдать влиятельным лицам, решившимся замять громкий скандал. Это чтобы Гену не посадили.

Нет, он, конечно, пытался устроиться на работу, долго ходил по кадровым агентствам, очень долго. Но узнав, где он прежде служил, с него требовали рекомендацию. Он ее не приносил, потому что в положительной отказывали, а другая была не нужна. И…

И все сначала!

Так прошли месяцы – долгие месяцы изнурительных походов, унижений отказов, отчаяния. Они смирились, решили, что как-нибудь станут жить на одну ее зарплату. Где-то ужмутся, в чем-то себе откажут, но дом не потеряют ни в коем случае. И даже приноровились экономно жить. И даже не находили в этом ничего зазорного.

И тут в их жизнь влез Мельников! Влез своими грязными мерзкими ручищами, вполз ядовитым гадом, изгадил все, что не успели изгадить до него. И посягнул на самое святое и ценное, что у них еще оставалось – на их чистую любовь!

– Уходи оттуда немедленно! – тут же потребовал Гена, натирая ее плечи и спину жесткой мочалкой, он сам вызвался помыть ее после возвращения. – Уходи – и точка!!!

– Хорошо. Завтра же разошлю резюме, – кивала Карина, истерично поскуливая от болезненного прикосновения мочалки к бокам и спине.

И разослала, и делала потом это почти ежедневно, и толку? Никто, ни один работодатель не откликнулся. Либо предлагали немыслимые условия в плане заработной платы. Они считали, складывали, вычитали – и ничего не выходило. После ежемесячной выплаты по кредиту у них не оставалось денег даже на хлеб.