Читать книгу "Дом, в котором ты живешь - Анастасия Соловьева"

— А что, кроме Тани, женщин у него не было?

— Почему, он даже когда-то был женат. В университете, что ль… Не помню. Слушай, а давай, правда, скатаем тут в один магазинчик — надо ж выполнять заветы Дода, и мне блузка к костюму нужна.

Магазинчик затерялся в переулках Китай —города. В основном здесь продавались вещи марки «Лиз Сатл». Анька объяснила, что фирма российская и находится чуть ли не за углом. Она сразу безошибочно выбрала блузку фиалкового цвета и принялась за мой гардероб. Сначала я примерила короткое красное платье, потом темный брючный костюм.

— Снимай, не твое. — Анька в досаде щелкнула пальцами.

— Почему? Мне кажется, костюм сидит неплохо.

— Вещь должна подчеркивать индивидуальность, а ты в этом костюме — человек толпы.

Она схватила его в охапку, исчезла и долго не возвращалась в примерочную.

— Ну-ка, а вот это. — Наконец, она протянула мне что-то светло-серое из тончайшей шерсти: жакет был укороченным и приталенным, а длинная узкая юбка с небольшим разрезом справа придавала фигуре необыкновенное изящество. — Это уже лучше. Так, теперь блузки.

Блузки мы выбрали две: строгую темно-синюю и нарядную кирпично-оранжевую. Я не знала, понравится ли все это Давиду, но, что наши школьные сойдут с ума, предполагала.

Глава 7

Утром перед открытым уроком я надела новый костюм с оранжевой блузкой и сделала соответствующий макияж. Нашлись и подходящие серьги из слоновой кости, отделанные кораллами. «Хватит быть серой мышью», — подумала я, бросив последний взгляд в зеркало. Оно прибавило мне уверенности.

Выйдя из квартиры немного раньше обычного, я неожиданно столкнулась с Изой. Она уже давно не заходила к нам, демонстрируя таким образом неодобрение. Увидев меня, Иза сдержанно улыбнулась и покачала головой:

— Куда это ты так рано?

— Как это куда? На работу! А ты?

— Ну, со мной все ясно! А ты еще не бросила это скучное занятие?

Я вдруг прозрела: да она просто завидует мне! Одно дело поддерживать брошенную мужем многодетную мать, и совсем другое — по-соседски общаться с респектабельной и красивой женщиной. У нас обеих изменились роли Изу ее новая не устраивала.

— Я не собираюсь бросать работу! — ответила я как можно спокойнее.

— Ну, это пока. А Давид скажет — куда денешься?

— Зачем это ему?

— А ты думаешь, ему надо, чтоб ты, разряженная на его деньги, ходила куда-то болтаться.

— Вообще, Иза, пока ничего не ясно, но работу бросать я не буду. Кстати, у меня сегодня открытый урок, — сказала я примирительно. В такой день не хотелось ссориться. — А почему ты к нам теперь не заходишь?

— А нужно? — спросила Иза без иронии. Мне уже не казалось, что она завидует, может, у нее какие-то свои проблемы…

— Конечно, нужно, Иза. Заходи вечером, выпьем за мой урок.

— Ты уверена, что будет за что пить?

— В крайнем случае, выпьем за мой провал!

— Ладно, уговорила…

Я чувствовала: Изе трудно общаться со мной на равных. Отсюда то излишний напор, то неуместная ирония. Но все-таки она чуть-чуть потеплела — обрадовалась, что я ее позвала.

Ученики, принаряженные и серьезные, уже ждали у дверей класса. Сразу расселись за парты — бегать и шуметь никому не хотелось. За три минуты до звонка, утопая в алом бархате и пепельных локонах, в класс вплыла директриса.

— Сейчас подойдут, — сообщила она, царственно оглядывая класс.

И сейчас же в коридоре послышались энергичные шаги, нарастающий гул голосов, и в класс ввалилась толпа гостей, предводительствуемая мощной особой в синем в оранжевую полоску свитере. На животе полоски сменялись кружащимися кленовыми листьями. Я с любопытством посмотрела особе на спину: не написан ли там номер и фамилия, как у игрока канадской сборной по хоккею. За дамой семенил серенький старичок. Мышиный Король, определила я. Молодая блондинка в бледно-розовом, чуть наклонившись, беседовала с ним. Кивая и рассеянно улыбаясь детям, гости рассаживались по последним партам, а в класс заходили все новые и новые. Мышиный Король оказался единственным мужчиной в компании.

Пора было начинать. Написав на доске тему «Поэзия и весна», я заговорила, наступая на собственную робость:

— Между этими словами существует тесная связь: лирика — это род литературы, опирающийся на движение чувств. Быть поэтом не значит уметь рифмовать. Главное — чувствовать мир, воспринимать его по-своему. А весна — это время, когда просыпаются природа и наши чувства. — Здесь я чуть сбилась: вдруг фраза выглядит двусмысленно, но долго молчать было нельзя. — Я просила вас рассказать, какой весна видится вам: сделать рисунки, выучить стихи, подобрать рассказы, а может, сочинить что-то самим.

Накануне я долго говорила детям, что гости придут послушать именно их, поэтому теперь ребята с радостной готовностью потянули руки. Каждый, выходя к доске, обязательно отыскивал на стенде свой рисунок, объяснял, что он изобразил и как это связано с выбранным произведением. Чего тут только не было! Стихи о Восьмом марта, рассказы о весеннем лесе, история о первоапрельском дне рождения… Артамонов выучил есенинскую «Черемуху» и, пока рассказывал, два раза сбился, зато какую он сделал иллюстрацию! Казалось, куст черемухи, нарисованный на альбомном листе, благоухает!

Я не скупилась на похвалы, видела: для детей урок — настоящий праздник.

Потом я немного рассказала ученикам, какой видел весну Федор Иванович Тютчев — великий русский поэт, мы читали «Весеннюю грозу». Прозвенел звонок, дети выбежали из класса.

Теперь — обсуждение.

Первой заговорила директриса:

— Вы сами, Марина Ильинична, довольны уроком?

— Урок достиг поставленных целей.

— Как вы можете судить об этом — ведь не было важнейшего этапа урока — закрепления нового материала?

— Я новый материал не давала. Они стихотворения сами читали, рассуждали, выводы делали.

— Все равно, — сипловато начала тетка в свитере, — этап закрепления необходим. Она сидела вытянув ноги в проход, уперев в пол высокие каблуки сапог, а заостренные мысы задрав кверху. — А потом, технические средства? Лень, что ли, сунуть кассету в видео. — Резким движением головы она указала на телевизор в углу.

Воцарилась тишина. Только громким шепотом, не останавливаясь, говорила со своей соседкой темноволосая носатая женщина в бирюзовом платье.

— Гимназия четырнадцать восемьдесят, вы что, сплетничать сюда пришли? — прервала их беседу хоккеистка. — Ваше мнение?

— На уроке не применялись технические средства. — Женщина подняла голову и оказалась на одно лицо с Лолитой с афиши «Шоу разведенной женщины».

— Каковы были ваши цели? — вдруг обратился ко мне Мышиный Король.