Читать книгу "Преследование - Бренда Джойс"

— Мама не в ладах с рассудком, — тихо объяснила Амелия. — Сказать по правде, она редко мыслит здраво и обычно не осознает, где находится.

— Мне очень жаль, — ответила миссис Мердок.

Они подошли к ведущей в дом огромной двери из розового дерева, за которой располагался вестибюль. Амелия почувствовала, как мучительно напряглось все тело. Помнится, десять лет назад ей доводилось часто бывать в этом доме.

И Амелия вдруг вспомнила, как пулей мчалась в кабинет, а за ней гнался Саймон. Как заливисто смеялась, а потом они вместе рухнули на диван, слившись в страстных объятиях…

Она робко помедлила, оказавшись в просторном, с высокими потолками вестибюле. Это было округлое помещение с мраморными полами, позолоченной мебелью и хрустальными люстрами. Неужели она и в самом деле хотела оказаться в этом доме?

— Вы действительно подниметесь наверх? — спросил Уильям, возвращая ее к реальности.

Сердце Амелии учащенно забилось. Сейчас, находясь в доме Гренвилла, она ощущала нечто вроде опасности. Но все же улыбнулась, тихо укачивая новорожденную. Дети нуждались в ней, в этом Амелия нисколько не сомневалась.

— А ты хочешь, чтобы я поднялась наверх?

— Я был бы счастлив показать вам наши комнаты, — серьезно, совсем как взрослый, произнес Уильям.

— У меня есть солдатик! — с гордостью сообщил Джон. — Это прусский младенец!

Амелия улыбнулась, когда Уильям взял Джона за руку и поправил:

— Он — прусский пехотинец. Ты можешь показать мисс Грейстоун всех своих солдат, если она пожелает.

Уильям взглянул на Амелию, и глаза мальчика зажглись.

— Сгораю от нетерпения, — с улыбкой отозвалась она. И в первый раз с момента знакомства Уильям улыбнулся в ответ.

Малышка, с жадностью утолив голод, наконец-то заснула, все еще лежа на руках у Амелии. Сама Амелия не имела ни малейшего желания выпускать крошку из рук, но теперь ей явно было незачем нянчить ребенка Элизабет. Скрывая за улыбкой грусть, Амелия встала и положила спящую девочку в колыбель, в эту красивую кроватку, застеленную белыми покрывалами из легкой, с ажурной вышивкой, ткани. Накрыв крошечное тельце белым лоскутным одеялом, Амелия тихо сказала:

— Ей нужно дать имя.

— Вы так хорошо управляетесь с детьми! — воскликнула миссис Мердок. — Никогда еще не видела, чтобы малышка ела с такой жадностью, да и мальчики в восторге от вас с самого момента знакомства!

Амелия улыбнулась. Сейчас мальчики возились с игрушечными солдатиками в своей комнате. Джон показал ей всех до единого солдатиков из своей коллекции.

— Она просто была голодна.

— Нет, она уже полюбила вас! — Гувернантка, к счастью, пришла в себя и успокоилась. — В этом доме слишком много суматохи. Мне так хотелось бы, чтобы вы нас не покидали!

Амелия встрепенулась.

— Мне нужно заботиться о своей собственной семье, — сказала она, но тут же подумала: а не права ли миссис Мердок? Неужели горе и беспокойная атмосфера дома действительно повлияли на новорожденную? Да и как могло быть иначе? Но, по крайней мере, эта детская в сине-белых тонах была тихим прибежищем для малышки. Судя по отделке комнаты, Элизабет ждала появления на свет еще одного мальчика.

Миссис Мердок уселась на большой, в сине-белую полоску стул.

— Я удивлена, что у вас нет своих детей, мисс Грейстоун.

Амелия почувствовала себя неловко. Но поспешила успокоиться, подумав, что это смятение, вызвано уходом за прелестным ребенком.

— Я не замужем, миссис Мердок, и, как вы видели, мне нужно заботиться о матери.

— Вы, несомненно, могли бы заботиться и о ней, и о муже, — возразила миссис Мердок. Она казалась чересчур любопытной для того, чтобы чувствовать себя в ее обществе комфортно. — Вы — такая красивая, если позволите мне подобную вольность! Как же так вышло, что вы не замужем?

Образ Гренвилла, такого смуглого и привлекательного, его смелый, прямой взгляд, тут же предстали перед мысленным взором Амелии.

Почему же он так смотрел на нее?

И что она могла сказать миссис Мердок? Признаться, что глупо влюбилась в Сент-Джаста десять лет назад, и все для чего — чтобы разбить свое сердце? Позже у Амелии было несколько предложений руки и сердца, но ни одно из них ее не заинтересовало. И она очень осторожно ответила:

— Когда-то давным-давно за мной кое-кто ухаживал. Но он относился ко мне несерьезно, а я была слишком молода, чтобы понимать это.

— Вот подлец! — вскричала миссис Мердок.

— Давайте пока оставим эту тему. В конце концов, что было, то было, — твердо сказала Амелия. — Я рада, что мальчики играют. Я рада, что они поели. И я рада, что малютка накормлена и спокойна. Полагаю, она проспит еще какое-то время.

— От всей души благодарю вас за помощь, — произнесла миссис Мердок, вставая. И снова встревожилась: — Уже уходите?

— Мне пора.

Лицо гувернантки исказилось от волнения.

— Как же мне быть, если он придет сюда?

Амелия не сразу поняла, кого она имеет в виду.

— Вы хотите сказать, если Гренвилл придет, чтобы посмотреть на своего ребенка?

Миссис Мердок уже горестно заламывала руки.

— Возможно, он и не придет. Судя по всему, он просто не выносит этого ребенка.

— Ну разумеется, он будет любить этого ребенка точно так же, как и своих сыновей! — воскликнула Амелия, всерьез обеспокоенная подобным обвинением, наверняка необоснованным.

— Он пугает меня!

Амелия встрепенулась, но взяла себя в руки и принялась терпеливо объяснять:

— Миссис Мердок, он — ваш работодатель и граф Сент-Джастский. Полагаю, одного этого достаточно, чтобы вы его немного боялись.

— Он пугает всех нас, — перебила ее гувернантка. — Он пугал ее светлость!

Амелия строго взглянула на нее, досадуя, что беседа приняла такой оборот:

— Миссис Мердок, я категорически возражаю против подобных разговоров. Уверена, леди Гренвилл была самого высокого мнения о его светлости, и это отношение было взаимным!

— Она менялась в лице всякий раз, когда он появлялся дома. Леди Гренвилл была счастливой женщиной — за исключением тех моментов, когда он приезжал домой. Перед его возвращением она всегда тревожилась. Леди Гренвилл говорила мне, как сильно волнуется, — она даже призналась мне, что ей кажется, будто она вечно раздражает своего мужа!

Амелия была поражена. Да как это возможно? Неужели их семейная жизнь и в самом деле была такой напряженной?

— Я не выношу сплетен, — после долгого молчания сказала она. И поймала себя на том, что инстинктивно хочет защитить Гренвилла. Разве его могла раздражать такая жена?