Читать книгу "Кухня - Банана Есимото"

Но я знала, что, сколько ни жди, она не вернется. Когда приближался рассвет, слышался стук ее каблуков и мурлыканье песни, а потом звук открываемого замка. После закрытия заведения она всегда возвращалась домой несколько навеселе, отчего производила много шума, и я просыпалась. Слыша шум воды в душе, шлепанье ее тапок, звук закипающей воды в чайнике, я снова умиротворенно засыпала. Так было всегда. Теперь осталось только приятное воспоминание. Мне так ее не хватало, что казалось: я свихнулась.

Слышит ли Юити в соседней комнате, как громко я рыдаю, или погружен в приключения грустного сна?

В эту печальную ночь поднялся занавес нашего незатейливого романа.

На следующий день мы оба встали очень поздно, только пополудни. Поскольку у меня был выходной, я неторопливо пощипывала хлеб и просматривала газету, и тут в комнату вошел Юити. Он присел рядом со мной и, попивая молоко, сказал:

— Я собираюсь снова начать ходить в школу…

— У студентов такая бурная жизнь… — сказала я и разломила булочку напополам.

Со словами благодарности он принял ее и начал громко жевать. Пока мы вдвоем сидели перед теликом, у меня было странное ощущение, что мы на самом деле сироты.

— Микагэ, сегодня вечером ты возвращаешься домой? — спросил он.

— Да, — ответила я, — сразу после ужина возвращаюсь.

— Тогда… приготовь для меня классный ужин! — попросил Юити.

Эта мысль мне очень понравилась, и у меня поднялось настроение.

— Тогда давай приниматься за дело! Мы приготовим ужин, который станет вершиной всех прочих ужинов.

Я тщательно обдумала меню, записала на листочке все необходимые компоненты и вручила ему.

— Возьми машину. Купи все из этого списка. Я знаю, что ты любишь эти продукты больше всего. Возвращайся как можно скорее, чтобы получить удовольствие от приготовленной еды.

— Ты ведешь себя, как молодая жена! — пробурчал Юити и вышел.

Как только за ним закрылась дверь, я почувствовала, что смертельно устала. В комнате стало так тихо, что казалось — время остановилось. Мне представилось, что я единственный живой человек и двигаюсь в застывшем мире.

Комнаты всегда выглядят такими после того, как там кто-то умер.

Я рухнула на софу. И застывшим взором рассматривала серый зимний пейзаж за окном. Вся эта часть маленькой улицы с ее парком, тротуарами, пронизанная тяжелым холодным зимним воздухом, производила гнетущее впечатление. Мне казалось, что она подавляет меня и мешает дышать.

Великие люди излучают вокруг себя сияние, отражающееся в сердцах окружающих. Когда этот свет исчезает, то опускается густая тень. Возможно, Эрико-сан была и не такой уж великой, но с ее смертью исчез такой свет.

Я легла на спину и всматривалась в хорошо знакомый и оставшийся в моей памяти белый потолок. Уже после кончины бабушки, когда Юити и Эрико отсутствовали, я часто так лежала и рассматривала этот потолок. Тогда мне казалось, что со смертью бабушки я потеряла последнего близкого родственника и все стало беспросветным. Но теперь я убедилась, что может быть все хуже и хуже, и конца этому нет. Эрико была для меня ужасно важна. Не знаю, повезло ли мне, или меня постигла неудача, она всецело дарила мне себя, свою ласковую заботу. Это не значит, что от таких мыслей мне стало легче. Но тогда я поняла, что, сколь бы ни плохи были мои дела, в обычной жизни я должна примиряться с обстоятельствами, а это значит, что я стала взрослой и жить мне стало легче.

Но при этом теперь я испытывала более сильное чувство стыда.

Темные, слегка подкрашенные оранжевым цветом облака простирались по закатному небу. Вскоре спустилась темная ночь и заполнила пустые пещеры моего сердца. Меня начало клонить в сон, но я испугалась, что если засну, то мне приснятся кошмары, поэтому я встала с софы.

Впервые после долгого отсутствия я снова оказалась на кухне в доме Танабэ. На одно мгновение мне почудилось, что в воздухе проплывает улыбающееся лицо Эрико, и у меня защемило в груди. Мне хотелось двигаться. Мне показалось, что в последнее время этой кухней не пользовались. Она была запущенной, мрачной. Я начала наводить порядок. Вычистила раковину порошком, протерла газовые горелки, вымыла грязные тарелки, наточила ножи. Я выстирала все кухонные полотенца и, наблюдая, как вращается барабан сушилки, поняла, что обретаю душевное спокойствие. Это очень странно, что мне нравится все, что имеет отношение к кухне. Возможно, она связана для меня с каким-то давним воспоминанием, запечатленным в моей душе. Когда я стояла там, мне показалось, что я все стряхнула с себя и что-то ко мне вернулось.

Прошлым летом я сама начала учиться готовить.

Осталось незабываемое ощущение, что количество клеток мозга в моей голове увеличивается. Я купила три поваренные книги, в которых излагались основные принципы, теория и практика, и все их проштудировала. В автобусе, на софе, служившей мне кроватью, я читала книгу по теории, записывала содержание калорий, нужную температуру и ингредиенты. Книги уже поистрепались, но и сейчас служат мне ценным подспорьем. Особенно книжки с картинками, которые я любила, когда была маленькой; у меня и сейчас всплывают в голове эти красочные рисунки. Юити и Эрико считали меня совершенно чокнутой, о чем неоднократно говорили. И я действительно все лето как сумасшедшая что-то готовила. Готовила, готовила. На это уходили все мои доходы от приработков, и если у меня что-то не получалось, я готовила это блюдо несколько раз, пока не достигала желаемого результата. Я раздражалась, нервничала, у меня опускались руки, но я продолжала готовить.

Когда я вспоминаю все это сейчас, мне кажется, что у нас троих все лето была прекрасная пища.

Глядя сквозь окно на теплое, затянутое бледно-синей дымкой небо при вечернем ветерке, который проникал сквозь сетку на окне, мы ели тушеную свинину, холодную китайскую лапшу и огуречный салат. Что бы я ни готовила, она громко восхищалась моими кулинарными талантами, а он молча поглощал в огромных количествах приготовленные мной кушанья.

Омлеты с многочисленными ингредиентами, красиво нарезанные тушеные овощи, тэмпура — на все это уходила уйма времени. Поскольку точность не является отличительной чертой моего характера, я не считала, что отклонение от рецепта ухудшит качество моих блюд. Например, я могла поставить что-то в духовку раньше, чем там была необходимая температура, или выпускала пар еще до того, как все было нарезано. Мне казалось странным, что это может отразиться на цвете или форме конечного продукта. Поэтому, хотя мои блюда не совсем напоминали изображения на цветных картинках поваренных книг, они были не хуже, чем приготовленные обычными домохозяйками.

Во всяком случае, я старалась все делать максимально хорошо. Я тщательно протирала чашки, всегда плотно закручивала крышки на баночках со специями, а если чувствовала, что это начинает меня раздражать, то останавливалась и делала глубокий вдох. Вначале моя торопливость повергала меня в отчаяние, но когда я научилась исправлять свои ошибки, то одновременно как бы исправляла и собственный характер. Хотя мне поначалу казалось, что это и не совсем так.