Читать книгу "Дверь в глазу - Уэллс Тауэр"

— Слушай, чудак, чего ты мне-то не позвонил? Они еще продаются?

— Уже нет.

— А дедовы деньги, твоя доля? Их хватит на первый взнос?

Он кивнул.

— Вот что, когда вернешься в Орегон, мы тебе что-нибудь найдем. Оглядись там, пришли мне какие есть предложения, я помогу разобраться. Мы тебе подыщем нормальную хату.

Стивен посмотрел на меня с опаской и сомнением, будто я предложил стакан с лимонадом и он не был уверен, что я туда не помочился.

Я хотел доделать крыльцо до темноты и сказал Стивену, что мы с Джорджем займемся этим, а он пока может взять выпивку и пойти на вершину — там подвешен гамак. Но Стивен сказал, что он с удовольствием помашет молотком часок-другой.

Мы разгрузили доски, и они с Джорджем принялись за работу, а я ушел в дом и начал промазывать светлые листы рифленой панели золотистой морилкой «Минвакс». Всякий раз, выглядывая наружу, я видел, как Стивен совершает надругательство над крыльцом. Забивая гвозди, он гнул каждый третий, а потом калечил покрытие, выдирая их гвоздодером. Я знал, что в эти вмятины будет просачиваться вода и дерево начнет гнить, но Стивен трудился в охотку, и я не стал его трогать.

Через закрытые окна было слышно, как Джордж со Стивеном болтают и смеются. Прожив здесь несколько месяцев, я привык к тишине, и теперь она мне даже нравилась. Но меня все равно согревали долетающие с крыльца голоса, хотя где-то в глубине души шевелилось подозрение, что они смеются надо мной.

Когда Джордж и Стивен приколотили все доски, наступили сумерки. Мы вместе отправились к крошечному пруду, который я сделал, запрудив ручей позади дома. Там мы сбросили одежду, плюхнулись в восхитительно черную воду и, фыркая, поплыли в разные стороны. «Ах, ах, ах, до чего ж хорошо!» — восклицал Стивен с таким животным упоением, что мне стало его жалко. Но это было прекрасно — небо и вода слились в единую апокалипсическую тьму, и мы парили в ней, пока не онемели, как настоящие мертвецы.

Вернувшись домой, я приготовил этак с галлон бефстроганов, посолив его по методу Джорджа — так круто, чтобы на глаза наворачивались слезы.

Благодаря удачному спазму Гольфстрима сюда пришло ночное тепло, и мы с комфортом поужинали на свежеобшитом крыльце. По ходу дела мы употребили две бутылки вина и полпинты джина. Когда настал черед кофе с коньяком и черничного пирога, который Джордж принес из своего дома, на крыльце было уже столько дружелюбия, что хоть топор вешай.

— Нет, ты глянь, — сказал Стивен, топая по одной из только что прибитых досок. — Черт возьми, я десять лет работаю с клиентами, и какой им с этого прок? Не знаю. Но постучи два часа молотком — и у тебя уже есть на чем стоять. Вот он, результат. Вот чем мне надо заниматься. Перееду-ка я сюда. Поселюсь на холме и буду кайфовать.

— Вообще-то я рад, что ты поднял эту тему, — сказал я. — Сколько там у тебя осталось от наследства?

Он жеманно пожал плечами.

— Ну-ну? Штук двадцать пять примерно?

— Пожалуй, — сказал он.

— Я почему спрашиваю, — сказал я, — потому что есть предложение.

— Угу.

— Я вот о чем: прикинь, сколько на свете людей вроде нас, вроде меня? Хотя бы приблизительно?

— Что значит «вроде нас»? — спросил Стивен.

И я стал разворачивать перед ним картину, которая давно маячила у меня в голове и казалась особенно привлекательной после обильно сдобренного выпивкой ужина, когда мое восхищение этой землей, звездным небом и огромными лягушками в моем пруду достигло максимума. Я думал о легионах наших грустных, начинающих полнеть собратьев, которые еженощно меряют шагами снятые внаем квартирки по всей Америке, от Спокейна до Чаттануги, и страстно мечтают о собственном укромном уголке. Я собирался протянуть им руку помощи. Идея была проста. Я даю на последних страницах мужских журналов рекламу о продаже одноакровых участков, строю несколько стандартных домиков, сам беру подряды на другие, ставлю тир, прокладываю трассы для мотосаней, добавляю маленький бар на вершине — и они повалят сюда толпой, наши новые друзья, захватив с собой пару миллиончиков на мою безбедную старость!

— Ну, не знаю, — промямлил Стивен, плеснув себе очередную щедрую порцию бренди.

— Чего ты не знаешь? — сказал я. — Давай свои двадцать пять штук, и я возьму тебя в долю. Получишь столько же, сколько остальные вкладчики за пятьдесят.

— Кто это — остальные? — спросил Стивен.

— Рей Лотон, — соврал я. — Лотон, Эд Хейз и Дэн Уэлш. Ты что, не въехал? Я могу взять тебя даже с двадцатью пятью. Вложишь свои двадцать пять и получишь равную долю со всеми.

— Звучит, конечно, здорово, — сказал Стивен. — Но мне с этими деньгами надо поосторожнее. Это ведь все мои сбережения.

— Черт возьми, Стивен, я хочу тебе кое-что объяснить. Я делаю на этом деньги, — сказал я. — Я беру землю и немного денег, а потом превращаю их в целую прорву денег. Понимаешь? Вот что я делаю, а я очень хорошо умею это делать. Все, чего я прошу, — это просто занять у тебя твои двадцать пять штук этак на месячишко, а взамен даю тебе шанс кардинально изменить всю свою жизнь.

— Не могу, — ответил он.

— Ладно, а сколько можешь? Десять? За полный пай? Десять тысяч можешь вложить?

— Послушай, Мэтью…

— Пять? Три? Две тысячи?

— Да постой…

— Как насчет восьми сотен или, к примеру, двух? На две ты можешь подняться. Или это тебя разорит?

— Две сотни будет в самый раз, — ответил Стивен. — Считай, что за эти деньги я твой.

— Пошел ты, — сказал я.

— Хватит, Мэтью, — вмешался Джордж. — Охолони.

— Я спокоен как никогда, — сказал я.

— А, по-моему, тебя несет, — возразил Джордж. — И вообще, нечего препираться попусту. Эта твоя затея с ранчо для придурков все равно не прокатит.

— Почему?

— Во-первых, округ никогда не позволит строиться на водосборной площади. Десятиакровая полоса…

— Я уже говорил с ними насчет допуска. Они запросто…

— А во-вторых, я переехал сюда не для того, чтобы жить в толпе раздолбаев.

— Извини, Джордж, но речь же не о твоей земле.

— Понятно, Мэтью, — сказал Джордж. — Я только говорю, что если ты накромсаешь этот холм на дольки и натащить сюда разных кретинов из Бостона, очень может статься, что как-нибудь вечерком, в межсезонье, я малость переберу пива и захочу наведаться в твою коммуну с канистрой керосина под мышкой.

Джордж вперился в меня неестественно свирепым взглядом, как актер на сцене захудалого театра.

— Зачем тебе керосин, Джордж? Вполне достаточно молотка с гвоздями, — сказал я, повернувшись и махнув рукой на резные финтифлюшки над входом. — Просто загляни сюда ночью и соверши рейд с лобзиком. Преврати все дома в гигантские кружевные салфетки, и их обитатели мигом разбегутся куда глаза глядят.