Читать книгу "Проклятие мумии, или Камень Семи Звезд - Брэм Стокер"

Урок прошлой ночи не прошел даром. Многие из присутствующих уже знали, что нужно делать в подобных случаях, и через несколько секунд руки добровольцев накладывали жгут. Сразу же был отправлен человек за доктором, некоторые из слуг удалились. Мы подняли мистера Трелони на диван, на котором он лежал вчера, и, сделав для него все, что было в наших силах, обратили внимание на сестру. За время суматохи ни одна часть ее тела не пошевелилась; она сидела, как и раньше, — неподвижно, выпрямив спину, ровно и глубоко дыша, на лице ее застыла спокойная улыбка. Поскольку было понятно, что мы ничего не сможем сделать до прихода врача, мы принялись анализировать происшедшее.

К этому времени миссис Грант увела свою хозяйку и переодела ее, так что она уже вернулась в комнату в платье и в домашних туфлях, кровь была смыта с ее рук. Теперь она немного успокоилась, хотя ее продолжала бить дрожь, а лицо было белым как мел. Взглянув на руку отца (я держал жгут), она отвернулась и посмотрела на нас, переводя взгляд с одного лица на другое, как будто ища утешения и не находя его. Для меня было очевидно, что она не знала, с чего начать, кому довериться, поэтому я поспешил успокоить ее:

— Со мной все в порядке, я просто заснул.

— Заснул! — Она почти захлебнулась от негодования. — Вы спите, когда мой отец в опасности?! Вы же, кажется, должны были наблюдать за ним!

Ее слова не могли не кольнуть меня, тем более что она была права. Но я действительно хотел, чтобы она успокоилась, поэтому ответил:

— Просто заснул. Это, конечно, нехорошо, я понимаю, но вокруг нас витает нечто большее, чем «просто». Если бы это было не совсем так, я полагаю, что сейчас находился бы в таком же состоянии, как и сестра.

Она тут же перевела взгляд на странную фигуру, сидящую неподвижно в причудливой позе, как раскрашенная статуя, и ее голос смягчился. С присущей ей деликатностью она извинилась:

— Прошу меня простить! Я не хотела быть грубой. Но я сейчас в таком ужасном положении и так напутана, сама не понимаю, что говорю. Каждую секунду я ожидаю новых кошмаров, тайн и загадок!

Ее слова укололи меня в самое сердце.

— Не извиняйтесь передо мной! Я не заслуживаю этого! Я должен был дежурить и заснул. Все, что я могу сказать в свое оправдание, так то, что этого не хотел и старался избежать, но все произошло слишком быстро. В любом случае, что случилось, то случилось, ничего уже изменить нельзя. Возможно, когда-нибудь мы все поймем, но пока давайте попытаемся разобраться в этой ситуации. Расскажите, что вы помните.

Стремление вспомнить, что же произошло, казалось, вдохнуло в нее новые силы. Она собралась с мыслями и заговорила:

— Я спала и внезапно, как и в прошлый раз, проснулась от этого ужасного ощущения, что моему отцу грозит страшная и близкая опасность. Я вскочила с постели и бросилась в эту комнату, в чем была. Тут было темно, как в чулане, но когда я открыла дверь, в комнате стало достаточно светло, чтобы я смогла разглядеть ночную рубашку отца, который лежал на полу у сейфа точно так, как и вчера ночью. Мне кажется, что потом на какую-то секунду я сошла с ума. — Она замолчала и поежилась.

Я перевел взгляд на сержанта Доу, который все еще бесцельно крутил в руках револьвер. Не отрывая рук от жгута, я обратился к нему:

— Сержант Доу, теперь расскажите нам, в кого стреляли вы.

Мой вопрос привел полицейского в чувство. Оглянувшись на оставшихся в комнате слуг, он сказал со строгостью в голосе, с какой обычно представители закона обращаются к незнакомым:

— Сэр, вам не кажется, что мы уже можем отпустить слуг? Так нам будет проще все обсудить.

Я кивнул в знак согласия, и слуги, поняв, чего от них хотят, неохотно покинули комнату. Последний закрыл за собой дверь, и только после этого сержант продолжил:

— Мне кажется, будет лучше, сэр, если я опишу свои ощущения, а не действия. Так, как они запомнились мне.

Чувствовалось, что его манера держаться значительно изменилась, очевидно, из-за странности ситуации, в которой он оказался.

— Я лег в постель полуодетым (в том, что и сейчас на мне), под подушку спрятал револьвер. Это последнее, что я помню до того, как заснул. Не знаю, сколько я проспал. Электрический свет я выключил, и в комнате было очень темно. По-моему, я услышал крик, но я в этом не уверен, потому что у меня разболелась голова, знаете, как у человека, которого будят сразу после двух рабочих смен подряд! В моем случае, конечно, было не совсем так, в общем, я сразу же подумал о револьвере и, схватив его, выбежал на лестничную площадку. Там до меня донесся крик или, скорее, призыв о помощи, и я побежал в эту комнату. В комнате было темно — лампа рядом с сестрой не горела, так что единственный свет поступал в комнату через открытую дверь. Мисс Трелони стояла на коленях у тела отца и кричала. Мне показалось, что какая-то тень мелькнула между мной и окном, и поэтому я недолго думая — к тому же я еще не совсем проснулся — пальнул в том направлении. Потом я немного сдвинулся вправо к окну и выстрелил еще раз. Затем с того большого кресла встали вы с этой штуковиной на лице. В тот миг мне показалось — повторяю, из-за того, что я еще не окончательно проснулся и сознание мое было как бы наполовину в тумане, что вы, я уверен, примите во внимание, — вы находились там же, где и то, во что я стрелял. Поэтому я уже готов был выстрелить еще раз, но тут вы сняли с лица маску.

После этих слов я задал ему вопрос (я перешел на перекрестный допрос и тут уж чувствовал себя в своей тарелке):

— Попытайтесь вспомнить, сэр, что вы видели, какое это могло быть существо.

Сержант призадумался:

— Не знаю, сэр. Мне просто показалось, что там было что-то, но что это было или как выглядело, об этом не имею ни малейшего представления. Может, все произошло из-за того, что я думал о револьвере, когда засыпал, а когда прибежал сюда, проснулся только наполовину, надеюсь, что в будущем, сэр, вы учтете это.

Он делал упор на этом обстоятельстве, как будто это была его последняя надежда на спасение. В мои планы не уходило его в чем-либо обвинять, наоборот, я хотел, чтобы он оставался с нами. Кроме того, я и сам проявил себя не с лучшей стороны, поэтому как можно более вежливо сказал:

— Все верно, сержант. Ваши импульсивные действия были правильными, хотя, разумеется, вряд ли можно было бы ожидать, что вы, находясь в полусонном состоянии и еще не совсем выйдя из-под воздействия — что бы это ни было, — которое заставило заснуть меня и погрузило в каталептический транс сестру, станете тратить время на раздумья. Но давайте теперь по горячим следам попробуем восстановить; где конкретно стояли вы, где сидел я. Так мы сможем проследить траекторию пуль, выпущенных из вашего револьвера.

Перспектива активных действий и проверки его рабочих навыков как будто сразу же заставили его собраться. Он выглядел другим человеком, когда принялся за работу. Я попросил миссис Грант подержать жгут, а сам встал на место, где находился сержант, и посмотрел в ту погруженную во тьму точку, на которую он указывал. Когда он показывал мне, где стоял или как вытаскивал револьвер из кобуры, чтобы указать, куда стрелял, я не мог не обратить внимания на механическую точность его памяти. Кресло, с которого вставал я, все еще находилось на том же самом месте, что и раньше. Я попросил детектива указать рукой, куда он стрелял, потому что хотел пройти по направлению, в котором летели его пули.