Читать книгу "Волки пустыни - Николай Раков"

Громкая связь из ходовой рубки заставила их всех вновь пристегнуться. Транспортник выходил из режима прыжка. Это означало, что скоро начнется их работа.

Когда корабль вышел в нормальное пространство и начал режим торможения, Шаман, забрав с собой Колдуна, ушел в рубку. В точке выброса командование осуществлял он, и капитан должен был неукоснительно выполнять его указания по размещению маскирующих элементов и оставлению следа волнового возмущения в пространстве для дезинформации противника.

Все вскоре было согласовано, группа заняла свои места в катере и Колдун вывел его в точку ожидания. На экране они наблюдали, как транспортник, выходя в рассчитанные точки, выбрасывает из своего грузового отсека партиями металлический хлам, оторванные крылья истребителей, куски фюзеляжей штурмовиков и покореженные броневые плиты крейсеров и эсминцев, а потом совершает, казалось, бессмысленные маневры в определенной ему зоне.

— Танец закончил. Удачи вам, — донеслось до диверсантов сообщение капитана, и носитель, увеличивая ход для производства прыжка, скоро скрылся с экрана радара.

Колдун включил двигатели и медленно подвел катер к огромной искореженной броневой плите крейсера, скрывшись под ней, как под зонтиком, и пристыковавшись манипулятором. Теперь оставалось только ждать конвоя гаюнов. Место точки выхода из прыжка было очень удобное. Рядом никаких огромных масс материи и возмущения магнитных полей, что влияло на точность выхода и входа в прыжок. Теперь оставалось только набраться терпения.

Противник не заставил себя долго ждать, как будто подыгрывая диверсантам. Не прошло и десяти часов, как сидящий в кресле пилота Колдун насторожился, а потом, не оборачиваясь, сообщил:

— Горб на подходе. Фиксирую возмущение выхода.

— Пристегнулись, — приказал Шаман.

Все, к чему они готовились, начиналось сейчас, не испытывая их терпения.

Вытянув влево и вправо шеи, сидящие за спинами Колдуна и Шамана Самум с Сиреной пытались рассмотреть отметки появления кораблей на экране локатора. Световые всплески выхода в пространство звездолетов гаюнов, которые должны быть видны в лобовой бронеплекс катера. Всем хотелось, чтобы это был конвой с промышленной секцией, тогда конец ожиданию. О том, что это первый рискованный момент в осуществляющейся операции, никто из диверсантов не думал. Напряжение росло.

— Есть, — первым отреагировал на появление кораблей Колдун.

Далекие, едва заметные вспышки заметили и Самум с Сиреной, напряженно всматривающиеся в черное пространство за бронеплексом кабины. Корабли гаюнов вышли в обычное пространство.

— Судя по массе, это то, что нам нужно, — проинформировал всех Шаман, считывая поступающие на дисплей локатора данные. — Направление движения точно на нас. Может повезти, тогда даже маневрировать не придется.

Но с последним предположением Шамана группе не повезло. Несмотря на то что носитель секции приблизился почти вплотную, катеру все равно необходимо было дать хороший импульс, чтобы войти в контакт с уродливым нагромождением изогнутых труб, кубических блоков и непонятных причудливо вьющихся конструкций, из которых состояла промышленная секция, крепившаяся на внешней обшивке огромного транспортника.

— Придется задействовать фактор отвлечения, — утвердительно проговорил Колдун, бросив быстрый взгляд на командира.

— Иначе никак? — спросил пилота Шаман.

— Подождем их полной остановки, но в любом случае двигатели придется включать. Они не подойдут на дистанцию магнитного захвата.

Надежда на стыковку с секцией без включения двигателей катера не состоялась. Если бы транспортник гаюнов подошел ближе, то включение магнитного захвата осталось бы для противника не замеченным. Прикрываясь броневой плитой, катер мог медленно войти в мертвую зону сканеров корабля и пристыковаться в удобном месте на секции. Выйдя из прыжка, гаюны, конечно, не дремали. Их службы обнаружения работали на полную мощность. Только убедившись, что пространство вокруг безопасно, и получив характеристики плавающего мусора, операторы несколько успокоятся, потеряют бдительность. Любой активный сигнал, каковым является импульс работающего двигателя, сразу приведет систему ПКО в боевую готовность и активному поиску врага. Риск пробраться незамеченными увеличивался, но и он был предусмотрен и учтен в реализации плана посадки на горб.

Когда корабли полностью застопорили ход, а их штурманы начали расчеты нового прыжка, Колдун тоже не дремал. Его задачей было дотянуться магнитным захватом до транспортника. Он высчитывал минимальную силу импульса включения двигателя катера, который позволял приблизиться к носителю, но не раскрыть своего присутствия. Напряжение росло. В кабине установилась полная тишина, как будто именно от этого зависело, обнаружит их противник или нет.

— Готово, — закончив работу с вычислителем, поддавшись общему состоянию, тихо проговорил пилот.

— Ты уверен? — почти шепотом спросил Шаман.

— Наши шансы фифти-фифти, — ответил Колдун, вопросительно глядя на командира.

Теперь пришло время принимать решение Шаману. Если он посчитает, что риск очень велик, то прикажет отменить попытку и затаиться. Придется ждать новый конвой и надеяться на лучшее.

— Начинай, когда посчитаешь необходимым.

Все, кроме Колдуна, уперлись ногами в специальные подставки и крепко охватили руками подлокотники кресел, будто ожидали не минимально рассчитанный импульс движения катера вперед, а мгновенное включение всей мощности его двигателей в режиме форсажа.

Колдун, смотря перед собой, протянул левую руку и снял предохранительный колпачок с переносного пульта, закрепленного присоской на панели управления катера. Нащупав пальцем кнопку, он замер на несколько секунд. Как акробат под куполом цирка замирает перед прыжком вниз, выполняя рискованный номер, то ли собираясь с духом, то ли интригуя и держа в напряжении зрителей. Зрители были, но Колдун забыл о них. Все расчеты были сделаны, казалось улучшить было ничего нельзя, но инженер не зря попал в группу Шамана. Он знал, что палец нажмет кнопку в самый нужный момент. Тогда, когда это будет подсказано интуицией. Может, это будет именно в ту секунду когда оператор ПКО на миг отвлечется от экрана, или в доле секундного скачка напряжения в системе радарной системы, кто ответит на этот вопрос, но был уверен, что так и будет.

Время пришло, и диверсант одним движением утопил кнопку до упора, твердо зная, что успех безопасности подхода к транспорту исчисляется уже как минимум пятидесяти одним процентом вероятности.

Катер слегка тряхнуло, но это был не импульс его оживших двигателей, длившийся три десятых доли секунды. Это в двух километрах от него, по космическим меркам буквально за лобовым бронеплексом, под искореженным крылом от истребителя взорвался специальный отвлекающий заряд, инициированный с пульта Колдуном. Это же нажатие кнопки в точно рассчитанное время включило и выключило двигатели катера. Отвлекающий мощный взрыв должен был скрыть собой импульс включенных двигателей. Если даже на следящих экранах ПКО гаюнов и появилась еще одна активная точка, тут же исчезнувшая, то операторы, отвлеченные основным взрывом, могли воспринять ее как техническую помеху или вспышку отражения основного взрыва. В подрыве установленного фугаса не было ничего подозрительного. Неразорвавшиеся ракеты и торпеды в местах прошедших схваток иногда срабатывали сами по себе, по различным причинам.