Читать книгу "Наемник - Андрей Ливадный"

– Ника, измени тактическую задачу взвода, – приказал он.

– Новая цель?

– Доки космической верфи и космический порт. Инструкция для автоматических механизмов – уничтожать только огневые точки противника, не разрушая промышленную инфраструктуру.

– Задача принята. Формирую файл инструкций.

Тем временем штурмовой носитель завершил маневр снижения, приготовившись к высадке и перезарядке серв-машин. Два «Нибелунга», прорвавшиеся в район дислокации седьмой батареи противокосмических орудий, завершили зачистку местности, но один из них, получив серьезные повреждения, шел на вынужденную посадку, второй, подавив основные очаги сопротивления, сопровождал его.

Ступоходы «Фалангера» коснулись каменистой пустоши.

– Инструкции переданы. Сервы пехотной поддержки движутся медленно – есть остаточное сопротивление, поэтому основные силы прибудут в точку сбора через семь с половиной минут.

– Хорошо. Пока перезаряжаемся. Сканируй структуру сооружений, нужно выяснить, что еще, кроме космической верфи, скрывают ущелья и внутрискальные комплексы. Автомат связи – на поиск. Мне нужен канал обмена данными с командиром батальона и орбитой.

– Исполняю.

Пара минут прошла в томительном ожидании. Штурмовой носитель, освободив «Фалангер» и трех «Хоплитов» от транспортных захватов, установил генераторы маскирующего поля по периметру зоны высадки и приступил к перезарядке серв-машин.

Глеб напряженно следил за обстановкой, пока выпущенные с борта «Нибелунга» автоматы технической поддержки отсоединяли съемные артпогреба, расположенные в кормовой части машин, заменяя их на полные, снаряженные боекомплектом.

Постепенно небольшими группами начали подтягиваться штурмовые сервы, занимая позиции по периметру возвышенности.

Вариатор частот на панели связи внезапно остановил режим поиска, аудиосистема передала треск помех, сквозь который вдруг прорвался хриплый надсаженный голос Перегудова:

– Кто меня слышит, ответьте?!. – комбат по непонятной причине вышел на открытой частоте. – Повторяю…

– Дымов на связи! – коротко отозвался Глеб.

– Глеб, выручай! Мой «Фалангер» поврежден! Хорса убили!

Отрывистые фразы командира батальона заставили Глеба вздрогнуть. Мгновенно исчезла усталость, организм мобилизовался за доли секунд.

Что там могло произойти?!

– Координаты?! Я вышлю «Нибелунг» для эвакуации!

В эфире опять раскатился треск помех, затем вернулся прерывистый голос:

– «Одиночка»… Снарядом… Кристаллосферу вдребезги… Ничего не вижу… Кровь…

– Катапультируйся! Я подберу капсулу!

Тишина…

У Глеба по спине пробежала дрожь. Модуль искусственного интеллекта в «Фалангере» комбата уничтожен, спасательная капсула, по-видимому, повреждена…

Хорс погиб… Проклятие… Что же там произошло?! Никаких «особенных» рубежей обороны по флангам не было!

Ника, сканируй! Отыщи их машины!

В этот миг на зачищенной от противника высоте ударил неожиданный взрыв. Штурмовой носитель, поврежденный при прорыве третьей линии укреплений, уже завершив процедуру аварийной посадки, внезапно начал распадаться на части, словно по нему произвели залп из тяжелых орудий системы ПКО. Нестерпимо-яркий огненный пузырь вспух на позициях разгромленной батареи противника, чудовищной силы ударная волна рванула во все стороны, сбегая по склонам конвульсией оползней и камнепадов, отламывая многотонные выступы скал, сметая все на своем пути…

«Фалангер» Дымова лишь покачнулся.

Тревожный сигнал «Аметиста» вырвал сознание Глеба из секундного ступора. Причина взрыва «Нибелунга» не определена. Связь со вторым штурмовым носителем внезапно прервалась, лишь визуально Глеб мог наблюдать, что корабль начал боевой маневр, набирая высоту, огрызаясь из всех орудийных и ракетных установок нижней полусферы по невидимым для капитана целям.

Проклятие… – вновь мысленно повторил он. – Фрайг побери, что же происходит?!

Ему ничего не оставалось кроме как рискнуть, пожертвовав маскировкой ради информации. Отстрелив две капсулы с наномашинами, Дымов взглянул на целевой монитор. Связь с «Нибелунгом» восстановилась, телеметрия данных с его сканеров пополнила умопомрачающую картину, сформированную тактической подсистемой: из глубины горной страны, с фронта и флангов катился сплошной вал алых засечек. Противник начал контратаку, но ни один из сигналов на целевых мониторах не поддавался идентификации!

С момента получения рокового сообщения от комбата Глеба не покидало подсознательное ощущение предопределенности событий. Непонятная сила, скрывавшаяся в глубинах горной страны, вторглась в хорошо продуманный план штурма, – сначала захлебнулась атака на орбитальные станции, и корабли флота, высланные для поддержки наземной операции, увязли в районе орбит, неся потери, несмотря на расчищенный для них коридор сближения с планетой, затем что-то непонятное произошло на флангах. Глеб хорошо изучил данные разведки и был уверен, что на Роуге нет реальной силы, способной критически повредить современную модель «Фалангера» в открытом бою, а уж пробить броню вместе с оболочками, защищающими пилот-ложемент, и подавно, – для этого понадобилось бы либо подставить машину под огонь противокосмических орудий, либо вступить в бой одновременно с сотней шагающих лазеров. Учитывая опыт Перегудова, и то, и другое казалось маловероятным, но тем не менее Хорс погиб, командир батальона тяжело ранен, а на позицию его взвода с трех направлений движутся сотни непонятных механизмов…

– Ника, сканируй их! Используй системы обнаружения штурмового носителя!

– Я работаю!

Через некоторое время в объеме отдельного голографического экрана возникла модель: сервы противника, поднявшиеся в контратаку, не имели аналогов среди доступных баз данных, классифицирующих планетарную технику колонистов. Они были в два раза крупнее шагающих лазеров, но что самое скверное – их сигнатуры мало что говорили Дымову.

– Ника, детализируй их подсистемы!

На мониторе пошла развертка данных.

Глеб не увидел ничего утешительного. Уплощенные, обтекаемые корпуса машин противника имели семь метров в длину и полтора метра в поперечном сечении. «Туловище», заостряющееся к носовой части, делилось на пять подвижных сегментов; расположенные внахлест бронепластины позволяли корпусу машины пластично изгибаться, совершать сложные движения в трех пространственных измерениях, ловко преодолевая горный рельеф. Из систем вооружений каждый механизм нес одно мощное гаусс-орудие, жестко закрепленное по курсу, две лазерные и две ракетные установки, выступающие по бортам, чуть смещенные к корме. Обнаруженные Никой диафрагменные оружейные порты, скорее всего, скрывали скорострельные зенитные орудия небольшого калибра. Передвигались сервы на шести конечностях. Мощные механические лапы имели необычное строение: словно у земноводных, они отходили от туловища вбок, параллельно почве, а затем изгибались вниз, оканчиваясь длинными, похожими на ветвь многосуставчатыми «пальцами», оснащенными цепкими когтями-манипуляторами. Приземистые, отлично вооруженные, адаптированные к ведению боевых действий в условиях горной местности, они продвигались быстро и ловко, умело используя естественные укрытия.