Читать книгу "Почтенные леди, или К черту условности! - Ингрид Нолль"

— Тогда вперед, девочки! — подвел итог Руди, в котором проснулась жажда действия. — Принарядитесь и наведите марафет! Но ценные украшения ты лучше наденешь потом, Лора. Мне кажется, что так будет безопаснее.

Мы договорились, что поедем на моей машине. Отправляемся через час. От Шветцингена до Баден-Бадена километров сто, не более.

6

Во времена моего детства нежные прикосновения могли позволить себе влюбленные и ближайшие родственники, и только благодаря следующему поколению мы узнали, что и друзья могут обнять друг друга или поцеловать в щечку при встрече или прощании. Крепкое рукопожатие у нас, людей старшего возраста, все равно осталось основным способом выражать чувства. Думаю, мы с Аннелизой не смогли бы преодолеть неловкость, если бы спустя годы ни с того ни с сего нам пришлось целоваться. Удивительно, что мы это делаем с людьми моложе нас, с которыми и знакомы не так давно и такой тесной сердечной дружбы между нами нет.

Однако были и есть личности, кого я называю «любителями погладить по спинке». От этих не отделаешься одним лишь вошедшим в моду поцелуем, они игнорируют всякую дистанцию, на какую претендует современный человек. Они норовят подойти к тебе вплотную и преследуют, когда попытаешься от них незаметно увильнуть. Отвертеться от них можно, если отдаляться от первоначальной позиции потихоньку, метр за метром. К такому типу принадлежала одна моя бывшая клиентка, покойный муж Аннелизы тоже здорово грузил ближних. Мне без разницы, хотел ли он подобным образом завоевать меня или территорию; противно и то и другое, ненавижу, когда на меня наседают и дышат в лицо.

Буркхард умел выглядеть обаятельным, и на его трюки я часто попадалась. Поскольку мы никогда не успевали вовремя приготовить посадочные места, — стулья или кресла ни за что не желали двигаться, — то он заботился о том, чтобы попридержать гостей некоторое время в прихожей. Затем, выставив вперед свой большой живот, загонял несчастные жертвы в гостиную и там стремился прижать к стенке, откуда они уже не могли сбежать от него. Аннелизе приходилось выручать зажатых между мужем и стеной гостей, прогоняя своего Харди в подвал за вином.

В последние годы жизни свою силу Харди употреблял, чтобы тиранить жену, поскольку у альфа-самца, страдающего недержанием, уже плохо получается «поглаживать по спинке». Как и многие другие больные со стажем, он стал ненавидеть здоровых. Дети давно нашли спасение в бегстве, не желая плясать под его дудку, и он решил отыграться на Аннелизе. Она очень долго безропотно сносила его деспотизм.

За рулем я обычно предаюсь размышлениям. Я еду не торопясь по шоссе в направлении Базеля. Аннелиза сидит рядом и не подозревает, что я мысленно копаюсь в ее минувшем браке. Похоже, и она думала о чем-то своем. Вот уже полчаса мы были вынуждены безмолвствовать, потому что Руди сложился на заднем сиденье и уснул. Очень кстати. Не надо было ему видеть, что я веду автомобиль как копуша. Зато он твердо пообещал, что обратно сам повезет нас.

Для Аннелизы это тоже был особенный день. Ради нашей небольшой экскурсии она рассталась со своим обычным нарядом, в котором походила на огородное пугало. На ней был черный костюм, купленный по случаю погребения мужа — достойный повод для непредвиденной траты, — и сейчас она больше напоминала трубочиста. На темном фоне изумруды смотрятся выгоднее, шепнула она мне перед отъездом, потому что хотела еще раз приложить колье, прежде чем оно будет продано.

Перед съездом с автобана Руди проснулся, и мы смогли наконец поговорить. Аннелиза попросила высадить ее у вокзала.

— Как это понимать? — удивилась я. — Уж не собираешься ли ты увильнуть?

— Вероятно, я окажусь на месте даже раньше вас, — улыбнулась она. — Доберусь на такси. Вы еще будете искать, куда поставить машину, а я уже буду сидеть в отеле.

Мы с Руди ничего не поняли. Пришлось Аннелизе терпеливо объяснять:

— Если кто-то и обладает важной информацией, то водители такси. Но если хочешь разузнать о том, что творится вокруг, придется немного с кем-нибудь из них проехать.

По части такси у Аннелизы имелся многолетний опыт. Она хотя и сдала на права, но Харди практически никогда не подпускал ее к управлению. Постепенно она совершенно забыла, как это делается, и радовалась, что эту функцию я взяла на себя. Аннелиза еще раз брызнула себе в вырез пиджака «Шанель № 5», ухмыльнулась в мою сторону и направилась к вокзалу.

— Неплохая идея, — заметил Руди. — Я бы до такого не додумался. Хорошо, что теперь нам не придется искать нужный отель, надо просто ехать за ней следом.

— Да, Аннелиза — дельный человек, — усмехнулась я. — Интересно, где тут стоянка.

Когда мы вошли в выбранный заранее «Гранд-отель», Аннелиза сидела в углу вестибюля, откуда хорошо просматривалось все, что здесь происходило. Она нам помахала рукой, и пока мы делали заказ, начала рассказывать. Рюмка кампари уже стояла перед ней.

— Забудьте о нефтяных шейхах, — сказала Аннелиза, — весной все они на Лазурном Берегу. Тут только один, некий эль Латиф бин что-там, который проходит курс лечения в клинике. — Я почему-то подумала об общей липосакции.

Мне захотелось снять с себя украшения, так как узкое колье из белых кораллов сдавливало горло. Но Аннелиза остановила меня властным жестом, ее глаза горели триумфом.

— Без паники, дорогая! Сегодня здесь полно русских нуворишей. А их жены любят надевать на себя как можно больше украшений. Уверена, нам улыбнется удача! Ты только погляди, вон появились первые!

Втроем мы повернулись к парадной двери, распахнутой портье для светской пары. Мужчина показался мне тучноватым для своего возраста, который я оценила между сорока и пятьюдесятью, и нельзя было сказать, что он выглядел нарочито нарядно. Однако Руди мгновенно высмотрел у него на запястье «Ролекс», а также определил дорогую марку несоразмерно больших затемненных дизайнерских очков. Его спутница была моложе лет на десять. Ни о какой сдержанности или изысканной элегантности этой особы и речи быть не могло. Стройная, но не лишенная женских округлостей, с обесцвеченными волосами, сильно накрашенная и из-за шпилек возвышающаяся над кавалером. Короткая юбка с жакетом от костюма стоили целое состояние. Золото поблескивало на шее, на ушах и на пальцах. Дама не скрывала, что ей доставляет удовольствие притягивать к себе взгляды, и задержалась в центре холла. Ее партнер тем временем искал свободные кресла.

— Ты довольна? — гордо спросила Аннелиза. — Русские еще в девятнадцатом веке любили приезжать в Баден-Баден, некоторые здесь приобретали дома. Курорт стал чем-то вроде русской колонии, и сегодня тут мало что изменилось. Здесь просаживали деньги знаменитые русские писатели, сама царица Елизавета посещала так называемую летнюю столицу Европы.

— Похоже, ты выучила наизусть всего Бедекера? — съехидничала я. Выяснилось, что все сведения она почерпнула у таксиста.

— Русским и сегодня рады, — продолжила Аннелиза. — Правда, нынешние не так образованны и культурны, как их предки. Однако на деньги они не скупятся. Потребление икры увеличилось в несколько раз, ведь каждый пятый гость из Москвы. И очень многие славистки нашли работу в парфюмерных салонах или бутиках, торгующих предметами роскоши.