Читать книгу "Отмычка к ее жизни - Светлана Алешина"

— А где, кстати, мальчик?

— К соседям его отправили, — пояснила тетя Валя. — Как милиция приехала, я и отвела. Нечего ему здесь на все это смотреть. А он все спрашивает, где мама, где мама! Уж и не знаем, как ему говорить-то!

Валентина Михайловна расплакалась. Более-менее державшая себя в руках Ольга Михайловна тоже не выдержала, и комната огласилась рыданиями обеих женщин.

Тем временем вернулись Катя с Никитой. Их лица были мрачны и сосредоточенны.

— Ольга Михайловна, мне пора ехать, — сказал Никита. — С вами же Валентина Михайловна останется и Катя. Да и Андрей Владимирович…

— Этот совсем плохой стал, — понизив голос, махнула рукой тетя Валя. — Больной прямо весь, совсем больной! Лицо больное у него! Не дай бог, случится чего, прямо и не знаю, чего с Олей будет.

— Да хватит вам уж каркать-то, тетя Валя! — возмутилась Катя. — Папа давно болеет, а кто всю жизнь болеет, обычно долго живет.

— Да я разве что говорю? — словно оправдываясь, развела руками тетя Валя. — Я, наоборот, только и желаю, чтобы жил долго. Господи, о вас только и думаю, кроме вас-то у меня и нет никого! И тебе поэтому, — перевела она взгляд на Никиту, — говорю: помалкивай лучше! А то прицепятся, с кем мать-то останется? Мальчишку вон еще поднимать надо.

— Так, ну хватит! — отрезал Никита и повернулся к двери. — Я пошел, мне еще на работу заехать нужно. А то завтра дел невпроворот. А о сыне моем вы не беспокойтесь. Я пока, слава богу, жив и помирать не собираюсь.

— Никита, а где вы работаете? — остановила его Лариса.

— В фирме «Космос», занимаю должность финансового директора, — отрапортовал Кораблев уже из коридора.

После ухода Никиты сестры повздыхали, и Лариса поняла, что больше ей здесь ничего не узнать. Однако оставалась Катя, и именно к ней Лариса и обратилась.

— Катя, вы не проводите меня? Мне бы хотелось с вами поговорить. А Ольгу Михайловну я больше тревожить не хочу. Вы не против, если мы поговорим в моей машине?

— Да что ж Катюша-то может вам еще сказать? — снова вступила Валентина Михайловна. — И так уж все выложили как на духу.

— Я пойду с вами, — отмахнулась от тетки Катя.

Они спустились вниз и сели в «Вольво». Несмотря на то что на дворе стоял мороз, в салоне было тепло, уютно, а в бардачке Лариса разыскала фляжку коньяка, которую некогда забыл здесь Евгений, и предложила Кате. Та не отказалась, закурила сигарету, попутно сказав, что старается не курить при родителях, и спросила:

— Так о чем вы хотели поговорить?

— Катя, у меня пока что нет никаких версий, и я просто разбираюсь в ситуации. Поэтому и хочу вас попросить рассказать, что за отношения были в вашей семье. Возможно, что это и не имеет отношения к случившемуся, но, повторяю, — версий пока у меня нет. Так что очень вас прошу просто рассказать мне о семье.

Катя внимательно смотрела на Ларису, понимающе кивая, потом сказала:

— Я, собственно, не против… Только не знаю, с чего начать.

— Ну, начните с того, как вы сами относились к сестре.

Катя как-то мучительно вздохнула.

— Знаете, это сложный вопрос. Дело в том, что мы с Машей от разных отцов и никогда не были близки, как это ни печально. В других семьях бывает чаще по-другому, но у нас получилось вот так.

— А из-за чего это? Или из-за кого?

— Если вы думаете, что из-за мамы, то ошибаетесь! — тут же торопливо проговорила Катя, прижав руки к груди. — Мама никогда нас не выделяла. Скорее, дело в самой Маше. Она очень высокомерно относилась к моему отцу, постоянно подчеркивала, что папа неудачник, что он, в отличие от ее родного отца, ничего не добился в жизни. Хотя папа просто больной человек… — Катя всхлипнула. — И он всегда возился с Машей как с родной, а она не ценила этого. И ко мне по этой причине относилась свысока. Да и к маме. Знаете, мне кажется, что она никак не могла простить маме того, что она развелась с отцом и что ей самой пришлось воспитываться с неудачливым отчимом, а не с преуспевающим отцом.

— Но разве ее отец не помогал ей материально?

— Помогал. И даже очень. Да и не только ей, а нам всем. Он и маму не забывал, и Никиту поддерживал, устроил его на хорошую работу… Понятно, что он муж его дочери, — словно спохватилась Катя, — но мы все не можем на него пожаловаться. Сергей Борисович хоть и держится сухо, но человек он добрый и заботливый.

— А почему ваша мама с ним развелась, вы не в курсе? Простите за нескромный вопрос.

Вопрос этот, однако, нисколько не смутил девушку.

— Вообще-то, если быть точной, то это не мама, а он с ней развелся. Он просто нашел другую женщину… Тамара Константиновна моложе мамы и, наверное, красивее. Хотя и мама тогда была еще не старой, но новая жена — совсем еще девочкой. Я уж не знаю, чем она его привлекла до такой степени, мама никогда об этом не говорила, но тем не менее он оставил семью. Мама рассказывала, что она очень переживала поначалу, а потом появился мой папа. Он очень мягкий человек, и знакомство с ним помогло маме пережить обиду. К тому же, как я говорила, Сергей Борисович продолжал помогать маме и Маше, держался всегда спокойно и ровно, так что постепенно отношения с мамой у них наладились, и она уже не вспоминала обиду. А потом родилась я, и у мамы прибавилось забот… То есть она стала жить уже совсем другой жизнью. Знаете, я думаю, что мы все могли бы жить очень хорошо и дружно. Я имею в виду нашу семью, Машу, Никиту, Сергея Борисовича… Не знаю, как насчет Тамары Константиновны — она у нас никогда не была, и я видела ее всего несколько раз, — но Сергей Борисович всегда был настроен весьма дружелюбно. И все было бы отлично, если бы не Маша. Вы только не подумайте, что я сейчас поливаю сестру грязью! — Катя умоляюще посмотрела на Ларису. — Какая бы она ни была, она моя сестра! Просто я думаю, что вам нужна истинная картина…

— Абсолютно верно, — согласилась Лариса, посматривая на Катю с уважением. — Вы и не поливаете, вы пока сообщаете мне факты.

— Так вот, — успокоенная, продолжала Катя, — Маша вносила раздор в любые отношения. Ни с кем не могла ужиться. Я даже не знаю, в кого она такая злая. Никиту она просто травила…

— В каком смысле? — перебила Лариса.

— Ну, постоянно напоминала, что он живет не у себя дома, грозилась выгнать его. Укоряла тем, что он устроен благодаря ее отцу. А если он собирался уходить, тут же кидалась на попятную. Просто нервы ему трепала. И маме тоже. Вечно упрекала, что та якобы не смогла удержать нормального мужа и теперь прозябает с этим калекой, — голос Кати зазвенел от обиды. — Хотя с просьбой посидеть с Максимом она всегда обращалась именно к нему или к маме, а не к Сергею Борисовичу или ко мне. Мне она тоже кровь портила, но это мое дело и я распространяться об этом не хочу. Мне просто за близких людей обидно! И даже за Сергея Борисовича, хотя он мне и не отец.

— А что насчет Сергея Борисовича? — заинтересовалась Лариса.