Читать книгу "Ребенок, который был вещью. Изувеченное детство - Дэйв Пельцер"

Я открыл дверь и неожиданно успокоился. Весь дом был погружен в темноту, за исключением кухни. Мама сидела за обеденным столом; по тому, как она сутулилась и криво улыбалась, я понял, что она успела хорошенько напиться. Внезапно я почувствовал, что бить меня сегодня не будут. В голове по-прежнему был туман, но я стряхнул с себя оцепенение, когда мама встала и нетвердой походкой прошла к раковине. Она опустилась на колени, открыла тумбочку с чистящими средствами и достала бутылку с жидким аммиаком. Я не понимал, что происходит, и слишком устал, чтобы гадать. Мама взяла ложку, налила в нее аммиака и медленно повернулась ко мне.

Она наступала, капли резко пахнущей жидкости падали на пол, я начал пятиться, и пятился до тех пор, пока не уперся спиной в духовку. Я едва сдерживал смех. «И все? Это все? Она просто заставит меня проглотить ложку аммиака?» — спрашивал я себя.

Я не боялся — слишком устал. Только и мог думать: «Ну хорошо, давай сюда ложку, и покончим с этим». Когда мама наклонилась ко мне, она еще раз повторила, что меня спасет только скорость. Я пытался понять, к чему она это говорит, но измотанный мозг отказывался работать.

Увидев, что я без колебаний открыл рот, мама запихнула холодную ложку с аммиаком мне чуть ли не в горло. Я снова подумал, что легко отделался, а в следующее мгновение понял, что не могу дышать. Горло судорожно сжалось. Меня затрясло, я почувствовал, что глаза сейчас лопнут. Мама с интересом наблюдала за тем, что со мной происходит. Я упал на четвереньки. «Воздуха!» — отчаянно кричал мозг. Я изо всех сил колотил руками по кухонному полу, пытаясь сглотнуть и протолкнуть пузырек воздуха, перекрывший пищевод. И тут мне стало страшно. Слезы потекли по щекам; через несколько секунд накатила слабость, я уже не мог размахивать кулаками, оставалось только царапать пол. Я смотрел прямо перед собой. Перед глазами все плыло, я чувствовал, что теряю сознание. В тот момент я думал, что умру.

Я очнулся от того, что мама хлопала меня по спине. Сила ударов была такова, что я срыгнул, и ко мне вернулась способность дышать. Пока я жадно хватал ртом воздух, мама вернулась к стакану с выпивкой. Сделала большой глоток, посмотрела на меня сверху вниз и дыхнула винными парами. «Вот видишь, не так уж и сложно», — заметила она перед тем, как отпустить меня в подвал — спать на старой раскладушке.

На следующий день представление повторилось, только на этот раз зрителем был отец. Мама хвасталась, что придумала новый способ «отучить мальчика от воровства». Я знал, что все это она делает для собственного извращенного удовольствия. Папа безучастно наблюдал за тем, как она пытается скормить мне ложку аммиака. Но на этот раз я не собирался так легко сдаваться. Маме пришлось самостоятельно открывать мой рот, а я изо всех сил мотал головой, так что большая часть ядовитой жидкости пролилась на пол. Но того, что осталось, мне хватило. Я снова царапал пол в отчаянной попытке вздохнуть и смотрел на отца, пытаясь встретиться с ним взглядом. На этот раз мой мозг работал отлично, но я не мог выдавить из себя ни звука. А отец стоял и равнодушно наблюдал за тем, как я цепляюсь за его ноги. Мама присела, как она обычно присаживалась, чтобы погладить своих собачек, и несколько раз шлепнула меня по спине, прежде чем я потерял сознание.

На следующий день, во время уборки ванной, я подошел к зеркалу, чтобы осмотреть свой обожженный язык. Часть кожи слезла, а то, что осталось, было распухшим и покрасневшим. Я разглядывал раковину и думал, что мне очень повезло остаться в живых.

Хотя мама больше никогда не пыталась накормить меня аммиаком, несколько раз она заставляла меня пить отбеливатель. Но больше всего ей нравилось мучить меня средством для мытья посуды. Она выдавливала дешевую розовую жидкость прямо из бутылки мне в горло и отправляла в гараж. Когда это случилось в первый раз, я сразу бросился к водопроводному крану, не в силах терпеть ужасную сухость во рту. Я наглотался воды, но вскоре понял, что совершил страшную ошибку. У меня начался понос. Я умолял маму, чтобы она разрешила мне воспользоваться туалетом наверху, но она отказалась. Я стоял в гараже, боясь пошевелиться, в то время как жидкая масса текла по ногам прямо на пол.

Я чувствовал себя невероятно униженным и плакал, как ребенок. Никакого самоуважения во мне не осталось. Вскоре я почувствовал, что мне опять нужно в туалет, но страх рассердить маму был сильнее. Когда мои внутренности окончательно взбунтовались, я собрал остатки достоинства и поковылял к раковине, установленной в гараже. Рядом с ней стояло ведро, которое и заменило мне туалет. Я закрыл глаза и задумался над тем, как отмыться самому и отчистить одежду. В этот миг позади меня открылась дверь гаража. Я повернулся и увидел отца. Он равнодушно смотрел на сидящего на ведре сына, перепачканного в каловых массах. В тот момент мне казалось, будто я хуже собаки.

Но мама не всегда выигрывала. Как-то раз меня на неделю отстранили от занятий, и она снова решила позабавиться со средством для мытья посуды. Выдавила мне в рот почти четверть бутылки и отправила чистить кухню. Она-то не знала, что я решил не глотать. Шли минуты, рот наполнялся смесью слюны и чистящего средства. Но я не позволял себе глотать. Когда с кухонными делами было покончено, я помчался вниз выбрасывать мусор. Широко улыбаясь, я закрыл за собой дверь и выплюнул розовую жидкость. В одном из мусорных контейнеров рядом с гаражом я нашел использованное бумажное полотенце и тщательно вытер рот изнутри, стараясь избавиться от мыльного вкуса. После этого я чувствовал себя так, будто выиграл олимпийский марафон, ведь мне удалось обойти маму в ее собственной игре.

Хотя чаще всего маме удавалось пресекать мои попытки добыть еду, иногда мне все-таки везло. Спустя несколько месяцев ежедневного стояния в гараже я осмелел настолько, что начал красть еду из стоявшего там морозильника. Я прекрасно осознавал, что в любой момент могу тяжело поплатиться за свое преступление, поэтому наслаждался каждым куском, как последним в жизни.

В темноте гаража я закрывал глаза и представлял, будто я король, одетый в дорогую мантию, и передо мной — лучшие угощения со всего мира. И когда у меня в руках была корка замороженного тыквенного пирога или кусок тако, я действительно был королем. Подобно королю, сидящему на троне, я гордо смотрел на еду и улыбался.

Глава 5

Несчастный случай

Лето 1971 года задало тон времени, которое мне осталось провести с мамой.

Мне еще не исполнилось одиннадцати лет, но я уже знал, какие виды наказания меня ожидают. Недостаточно быстро выполнял работу по хозяйству — лишишься еды. Без разрешения посмотрел на нее или одного из ее сыновей — получишь пощечину. Попался на воровстве еды — мама либо воспользуется одним из старых способов либо придумает что-то новенькое и не менее ужасное. Большую часть времени она вполне осознавала, что делает, поэтому я мог предсказать ее дальнейшие действия. Тем не менее я постоянно был начеку и не позволял себе расслабиться, если она находилась где-то поблизости.

Когда июнь сменился июлем, от моего боевого духа почти ничего не осталось. Еда к тому моменту превратилась в практически несбыточную мечту. Как бы усердно я ни работал по дому, остатки завтрака перепадали мне все реже; что касается обеда, то о нем я мог даже не думать. Ужином меня кормили в среднем раз в три дня.